Стало ясно, что они скоро вернутся. Перегруппируются и вернутся, чтобы разобраться с ними, с его группой.

– Стас! – позвал Седой Шульгина. – Давай пять разведчиков и Крота на тропу. Сапер пусть обставится там, а вы контролируйте подход «духов».

– Думаешь, они вернутся?

– Обязательно вернутся! – Седой кивнул подбородком на тела моджахедов. – И очень скоро…

– Тридцать три «двухсотых», – подошел лейтенант Тимофеев. Голос его дрожал. – Из них восемь – разведчики моего взвода… Нашли двух раненых. Оба тяжелые, но один в сознании. Говорит – радист группы.

– Да ты что? Пойдем!

Серега Маленький обрабатывал раны радиста, не трогая лицо, которое напоминало кровавую маску. Нос разведчика был срезан пулей или осколком, потому его, наверно, и сочли мертвым.

– По нам ударили сначала с двух сторон, а потом окружили полностью, – тихо рассказывал радист. – Били из огнеметов и гранатометов. Конечно, мы сами во многом были виноваты, расслабились. Но восемь дней по горам ходили, устали… Просто физически очень трудно пробираться по снегу так долго, а после этого воевать. Спали прямо на земле. На себе все приходилось нести, боеприпасы в первую очередь. Не каждый хотел нести еще и спальник. У нас в группе было всего два спальника – у меня и еще у одного бойца. Я нес рацию, спальник, батареи к рации, еще и гранатомет тащил…

– Достаточно, сынок! – сказал Седой. – Все мы понимаем. Не разговаривай, побереги силы. Он отошел от раненого и скомандовал: – Так, пацаны, построились. Быстро! Слушай боевой приказ…

21 февраля 2000 г. Около 15–30.

У подножия высоты 900,4

Разведчики быстро построились в одну шеренгу, глядя на командира.

– Не буду обсуждать действия тех, кто позабыл о разведчиках, отправив в горы, – прокашлялся Седой. Кто, не подумав о непролазной грязи чеченских грунтовых дорог, назначил операцию в распутицу, загнав тяжелую технику в трясину, фактически утопив ее. Кто не отменил наше задание, уже прекрасно понимая, что мы не в состоянии его выполнить по множеству причин, и не предпринял попыток вывести нас в расположение своих войск, оставив разбираться со своими проблемами один на один. Я думаю, будет разбор операции, и каждый получит то, что заслужил. Но вот за гибель этих ребят кто-то ответить должен. По всей строгости военного закона! Спецназовцы до конца выполнили свой воинский долг, не отступив перед числом и силой противника, приняв на себя его основной удар, собрав против себя крупные силы боевиков, и тем самым спасли чьи-то жизни там – на дороге, где барахтается в грязи наша техника. Вечная им память и вечная слава! – Он стащил шапку с обожженной головы. – Теперь к делу. Лейтенант, первое и главное: тела наших ребят нужно унести за высоту, уложить и присыпать снегом. Следующий момент: та сторона позиции, что выходит к дороге, – выше. Поэтому оборудуйте там окопы, углубив воронки и обложив их камнем. «Духи» пойдут снизу, с тропы, растекаясь по поляне. Вся она должна простреливаться. Уберите кусты и деревья, которые находятся на линии огня, а тела погибших «духов» унесите за нашу позицию.

– А я бы их телами обложил окопы, – угрюмо высказался лейтенант.

– Честно сказать, я поступил бы так же, если бы не боялся потерять при этом человеческое обличье. Поэтому отставим эту затею! Прапорщик Паршаков, бери свою группу и уничтожь минометную позицию «духов». Только уничтожь качественно, не так, как предыдущую!

– Но ее же нужно сначала найти…

– Андрей, посмотри на северо-запад. Что ты видишь?

– А-а, понял. Вижу лес и группу деревьев, с которых снежное покрытие сбито воздушной волной летящих мин.

– Значит?

– Значит, командир, позиция минометчиков за деревьями, на расстоянии километр – девятьсот метров, потому что мины летели низко над лесом.

– Так точно! Выполняйте! Макосей, выбери из трофейного оружия «СВД», и во-он твое место, – Седой указал рукой на разлом, идущий по высоте сверху вниз. – Выбери там себе хорошее место и проверь прицел. Можешь сделать пару-тройку выстрелов, чтоб пристреляться. Только своих не перестреляй!.. Остальным – разобрать трофейное оружие и боеприпасы, поскольку к нашему оружию спецпатронов почти не осталось. Лейтенант, выбери мне там в куче приличный «АК-47» и магазины с патронами. Все! Разойдись!

Разведчики занялись делом, а Седой пошел с Макосеем на высоту. От работы снайпера в их положении зависело очень многое, и он хотел сам убедиться в правильности выбора снайперской точки. Они пролазили всю трещину в горной породе вдоль и поперек, и Седой успокоился: Макосей мог менять позицию после каждого выстрела, оставаясь неуязвимым для противника.

Командир начал спускаться вниз.

Внизу, на позиции к нему сразу подошел Тимофеев и протянул автомат. Седой снял крышку ствольной коробки, вынул затвор, заглянул в ствол и быстро собрал оружие.

– Пойдет! Состояние приличное. Пусть поработает сегодня против хозяина… Итак, чем мы располагаем?

– Шесть автоматов с подствольниками, ВОГов целый нераспечатанный цинк, два ПК и по две ленты на двести патронов на каждый; «Ф-1» – двадцать две, «РГД-5» – тридцать. Да, еще одну «СВД» нашли и четыре магазина к ней.

– Из твоих бойцов кто-нибудь сможет работать с ней?

– Сыч. Он стреляет из любого оружия.

– Ты так и хочешь, чтоб я его у тебя забрал…

– Забирай! Пацан хороший. В спецназе он будет на своем месте.

Разведчики заканчивали оборудование позиций. Седой обошел их, думая, что им нужно продержаться до темноты и, не мешкая, сразу же рывком уходить через позиции «духов» на дорогу. Но перед этим по гребню, где засели «духи», должны качественно отработать артиллеристы. Тогда прорыв пройдет с минимальными потерями.

Майор разыскал Батона, который уже приладил рацию в своем окопе, обложив ее камнями и накрыв сверху где-то добытым бронежилетом. Батон быстро настроил связь, и Седой обговорил все вопросы с командующим операцией. На удивление быстро тот согласился со всеми действиями Седого и принял все его предложения.

– Ты уж, пожалуйста, выведи парней, – сказал командующий. – Я все понимаю, но не все могу тебе сказать. Выведи живыми… Обещаю тебе – завтра там будут мотострелки. Они вынесут ребят!

– Что же раньше не озаботились тем, чтобы вывести? – с досадой пробурчал Седой, отдавая ларингофон Батону. – К чему были эти жертвы?

– Не понял, командир, – переспросил Батон.

– Да, это я так. Про себя…

– Ваш окоп – рядом, – сказал Батон. – Проход я сейчас прокопаю.

– Давай! Время уже поджимает. «Духи» могут пойти с минуты на минуту. Им нужно успеть раздолбать нас дотемна, чтобы похоронить своих до наступления ночи.

Как будто услышав его слова, в наушнике раздался щелчок, и голос Стаса доложил:

– Командир, «духи» выходят из леса и идут на тропу. Человек пятьдесят…

– Крот успел приготовить им подарки?

– Все нормально! Успел!

– Тогда быстро возвращайтесь!

21 февраля 2000 года. 16–00.

Позиция разведгруппы

Внизу, со стороны тропы раздался мощный взрыв. Седой всем телом ощутил, как под ним содрогнулась земля. Послышались крики ужаса и боли…

– Может, это их остановит? – с надеждой спросил Сыч.

– Нет! Наоборот, озвереют, – ответил Седой, выкладывая поудобней амбразуру из крупных тяжелых камней.

Через несколько минут группа «духов», пригибаясь и растекаясь подковой, вышла на поляну… И остановилась, не обнаружив тел своих бойцов. Не было на поляне и тел разведчиков.

«Духов» было всего шесть человек, и Седой понял, что это разведка. Удивленно повертев головами, они сбились в кучу и стали совещаться, явно не решаясь идти в глубь изрытой воронками позиции. Один из них поговорил по рации, и все мгновенно рухнули в снег, расползаясь в поисках укрытий.

И почти сразу пошла основная волна боевиков. «Духи» перемещались грамотно, согнувшись в три погибели, охватывая полукольцом всю поляну.