Мик кивает.

– Милорд.

Мик обращается к Остину, но Лайам прерывается на время, чтобы

ответить.

– Да, Микл, проводи меня.

Мик с поджатыми губами следует за Лайамом, выходящим из

гостиной. Шерри подбегает к дивану и усаживается рядом со мной.

– Итак, расскажи мне все. Как тебе удалось выбраться? Ты убила кого-

нибудь из них?

В каком-то смысле. Я не хочу ничего из этого объяснять Шерри. Так

что и не делаю.

– Нет.

Она смотрит на Остина и снова на меня. Она понижает голос до

шепота.

– Он же не один из них, верно?

Остин наклоняется вперед.

– Я отлично вас слышу.

Шерри расправляет свой позвоночник.

Остин смеется.

– Я помню тебя, бандия.

Глаза Шерри сужаются. Я почти вижу бурлящую магию.

– Все в порядке, Шерри. Остин здесь, чтобы помочь нам. Как Лайам.

Шерри осматривает его сверху донизу.

– Как? Лайам открыл врата. Он единственный, кто может пересекать

границу.

Откуда Шерри получила эту информацию? Нужно посмотреть, что я

смогу от нее разузнать.

Остин откидывается на диване.

– Я предшественник Лайама.

Шерри все еще смотрит скептически, но устраивается на диване.

– Где ты была? – спрашиваю я.

Шерри пожимает плечами.

– Здесь в основном. Поняла, что последнее место, куда они ожидают, я

направлюсь – это обратно домой.

– Ты не ответила на призыв к оружию.

Если Шерри была здесь, почему она не отправилась к вратам?

– И что это должно значить? Не я связала себя с Сыном и убила Сашу.

Она винит меня в смерти Саши?

– Ты же была именно той, кто решил перейти в наступление, не зная

точно с кем или чем придется иметь дело. И если правильно припоминаю, я

спасла тебе жизнь.

Шерри закатывает глаза.

– Хорошо. Назовем ничья. – Ее взгляд скользит к двери. – Разве Лайам

не горяч или что-то?

– Как ты с ним познакомилась?

Она смеется.

– Ответила на призыв.

– Но тебя там не было.

Шерри встает и потягивается. Она глядит на Остина, но он не

поднимает взгляда.

– Тебя не было там, – передразнивает она моим голосом. – Ну же,

Брианна, ты по-прежнему такая бестолковая? – Она идет к двери. – Именно

ты пропустила призыв. Даже гибрид там был.

А затем она исчезает в глубине коридора.

Я поворачиваюсь к Остину.

– Что она имела в виду? Я не пропускала призыва. Я была там, на

пляже, когда открылись Врата. И я была единственной.

– Может быть, он призвал их совсем недавно? После того, как твои

силы исчезли? – Остин подается вперед. – А она немного правоверная.

– Немного? Ты упустил ее. Она б сражалась за тебя, как дьяволица.

– Я, возможно, сам бы ее убил до того, как она бы зашла так далеко.

Но он улыбается, и я не могу удержаться от мысли, что Шерри

олицетворение того, какой Остин хотел бы меня видеть.

– Это ты теперь так говоришь. Но в то время, все что ты хотел, так это

найти бандию, сражающуюся за тебя. Посмотри на нее. Она идеальна тебе

подходит.

– Если бы не знал лучше, то подумал, что ты ревнуешь.

Я? Я замираю на месте.

Остин качает головой.

– Я нашел Шерри. Я был у «Охотников» в тот вечер, когда она

атаковала Сынов. Но я не пошел за ней, Брианна. Даже тогда, когда стало

ясно, что ты никогда не будешь сражаться. – Остин протягивает руку через

диван и поднимает прядь волос с моего плеча. – Ты думала, что я разыскивал

бандию, любую бандию, чтобы вести борьбу. А оказалась, я искал только

тебя. – Он накручивает локон вокруг пальца. – Моя судьба связана с твоей, и

только твоей.

Я обнимаю его за шею и привлекаю к себе, прильнув своими губами к

его. Он отвечает настолько глубоким поцелуем, что мне хочется еще больше.

Он ложится на меня, прижимая своим весом к дивану во всех нужных

местах. Мои руки находят его волосы, затем его рубашку, затем его пояс до

тех пор, пока пальцы не скользят по теплой коже под ними. Его руки ласкают

меня, заставляя мое сердце биться быстрее, а дыхание учащаться.

Я хочу, я хочу, я хочу. Это единственная мысль, которую я могу

сформировать в этом потоке ощущений. Я хочу ощущать каждую частичку

Остина. И хочу, чтобы он почувствовал каждую частицу меня.

– Боже, – произносит Остин, его губы следуют по линии моего

лифчика. – Пожалуйста, скажи, что ты хочешь этого также сильно как и я.

Я улыбаюсь в его золотисто–карие глаза.

– Я хочу этого, Остин. Я хочу тебя.

Его губы находят мои. И когда он целует меня, я могу ощущать эмоции

за его поцелуем. Чтобы Остин не сделал, я хочу, чтобы он любил меня. Хочу,

чтобы он показал мне все.

Я могу дать ему это. По крайней мере, я могу дать ему эту частицу

себя.

Остин перестает целовать меня.

– Что? – Его дыхание учащено, но взгляд серьезный. Я стараюсь

прочитать вопрос в его глазах. – Не останавливайся.

– Ты сомневалась.

– Нет. – Я тянусь вверх и покусываю его шею.

– Черт. – Он садится и поправляет рубашку.

Я откидываю спутавшиеся волосы со своего лица.

– Что случилось?

Он закрывает глаза и открывает их снова.

– Ты можешь сказать, что любишь меня?

– Что?

– Звучит, как «нет».

– Остин, пожалуйста.

– Определенно «нет». – Он встает. Небольшая складка над его носом

снова вернулась. – Знаю, что прошу слишком многого. Ты не можешь забыть

того, что я сделал. И я потрачу все то время, что у меня есть с тобой из-за

этих дурацких человеческих эмоций.

– Они не дурацкие. Они милые.

– Уверен, что никто никогда не называл меня прежде милым.

– За сколько тысяч лет?

Он смеется.

– Посмотри на себя.

Его глаза находят мои. Я вижу в них едва сдерживаемое желание. О, да.

Я хочу его. Но любить? Я думала, что любила Блейка. Я действительно

любила Блейка. Но теперь я задаюсь вопросом: не перепутала ли я влечение с

любовью. В конце концов, никто из нас не сражался очень сильно, чтобы

быть вместе. Я угрожала его сестре и сбежала в Ирландию даже не

попытавшись остаться и заставить его понять. Возможно, Блейк не дал

Сынам убить меня, но нет никаких сомнений в том, что он ожидал, чтобы я

помогла найти Шерри Миликен. Без связи мы незамедлительно подвергали

сомнениям настоящие мотивы друг друга.

Не было никакого доверия. Это не могло быть любовью.

Я доверяю Остину. Даже после все того, что он сделал, я доверяю ему

свои секреты. Это не то же самое, что любить его, но, возможно, близко.

Я встаю и сокращаю расстояние между нами. И беру его за руку.

– Можешь сказать, что ты любишь меня?

– Что?

Он пойман врасплох.

– Полагаю, что тогда это «нет».

– Я говорил, что люблю тебя с тех пор, как ты бросила четвертак на

мои колени.

– Ты веришь в любовь с первого взгляда?

– Нет, конечно, нет. Но это был не первый раз, когда я тебя видел. И

были времена, когда и у меня были сомнения. Но судьба взяла свое.

– Сомнения?

– Давай-ка посмотрим. Ты сводила меня со своей лучшей подругой.

Дважды, могу добавить. Затем чуть не позволила Джона убить меня, пока,

наконец, не вмешалась. Ах, и еще маленькая деталь, ты влюбилась в кого-то

другого.

– Хорошо, поняла.

– Я не закончил. Ты пыталась убить меня этими чертовыми огненными

шарами. А когда не получилось, ты заманила меня к вратам и сослала на

тысячу лет. – Его губы скривились в той кривоватой улыбке. – Наверное, я

должен переосмыслить это.

– Ты прав. Почему тогда я вообще тебе нравлюсь? – Я только на

половину шучу.

– Разве ты не знаешь? – Он опускается передо мной на колени, поднеся

руку к моему затылку. Большой палец поглаживает мою шею. – У тебя

сердце воина, но ты жаждешь мира. И даже тогда ты свирепо сражаешься за