— Уже не мерещатся, — пробормотала Маритха.
Она не хотела слушать дальше. Она ненавидела голос, что раньше доставлял ей такую радость. Нить женщины по имени Маритха больше не хотела сиять и радоваться от одного его слова, теперь он не трогал сердца, занятого, переполненного другим. Напротив, сейчас он карал её, и карал незаслуженно. Не за что её винить!
— А чего ты винишь меня, а не своих Бессмертных? — неожиданно спокойно и рассудительно встряла Маритха в их странный разговор. — Есть Дверь, значит, и Ключ найдётся. А мир… вот пускай Бессмертные и думают! Раз Дверей понаставили! Уж если мир так сильно поменяется, как ты говоришь, значит… так и задумано. Ты ведь их слушаешь, так спроси!
— Они молчат, предоставляя решение нам.
— Ну вот… я и говорю! — Девушка не знала, как бы это обернуть себе в пользу. Ни да, ни нет. Вроде бы…
— Они испытывают твою волю, твою Нить. Не знаю, для чего. Возможно, когда клубок размотается вновь, тебе уготована участь Великого. Или первой в этом мире Великой. Нужно лишь…
— Мне это ни к чему, — поспешно отрезала Маритха.
— Ты многому у меня научился, — расхохотался Сын Тархи.
— Приходится учиться у тебя, хотя за каждый шаг в твою сторону я отдаю то, что собирал долгие годы, — часть своего теперешнего естества. Чтобы избежать ещё худшего. Слишком многое уже утрачено в честном с моей стороны противостоянии. Нельзя без конца совершать одну и ту же ошибку.
— Ты решил последовать моему совету и выйти из привычного круга? Ты уже идёшь путём Сына Тархи…
— Ну, хорошо, — Маритху, с трудом продиравшуюся сквозь каменный лабиринт их речей, вдруг осенило. — Бессмертные не отвечают? Пускай тогда укажут! Уж против-то их воли по ступенькам никто не проскочит?
— По Ступеням, — с глубоким почтением поправил Раванга.
— Ну, по Ступеням! Пускай тогда… волю свою покажут! А мы поглядим.
— Не твои слова, — покачал он головой. — Не твои мысли.
— Может, и не мои… Зато вроде правильные.
Раванга вдруг принялся разглядывать её своим «далёким» взглядом, полуприкрыв глаза.
— Что? — испуганно воскликнула Маритха. — Что такое?
— Эта правильность — всего лишь поверхность. Но ты стараешься видеть только её, опасаешься заглядывать вглубь.
Маритху стало колотить. С чего бы? Девушка вскочила.
— Хватит с меня «вглубь»! Вы Великие, вы туда и глядите. А я только Ключ и хочу открыть эту Дверь! — изо всех сил защищалась она от непонятной напасти. — Потому что надоело! И я готова, идём скорее!
Никто не сдвинулся с места.
— Ты хочешь открыть эту Дверь? Для кого? Сына Тархи?
Вроде он не знает!
— А больше никто и не просил, — пробормотала Маритха.
— И все, что ты знаешь об опасности, коей подвергаешь весь мир, тебя не остановит? Ради его любопытства и ненасытной жажды? Ты выбираешь его интерес вопреки всему и всем?
Девушка покачала головой. Не нравилось ей все это. От Великого повеяло чем-то грозным. Конечно, Аркаис её оберегает, но ведь сам говорит, что Раванга не слабее…
— И то, что ты узнала о промысле Сына Тархи, тебя не остановит? — ещё раз справился Раванга, и голос его царапал сердце, принуждая опомниться.
— Ты сам говорил, что он не против закона… — отбивалась Маритха. Как будто все, что она совершить собирается — редкая мерзость! — И… мир наш такой, что все тянут жилы последние друг из друга. И ещё, — вспомнила она, — он обещал всех выпустить, когда уйдёт к Бессмертным! Я же для них стараюсь!
— Да, он очень добр. — Раванга глядел в сторону Сына Тархи и словно чего-то ждал. Никогда Маритха не видела его таким… уставшим, что ли… или хмурым?
— Я больше не стану тебя останавливать, — сказал Аркаис, до того молчаливо наблюдавший за ними обоими. — Потому что… не стану. Твоя воля, но прежде рассуди ещё раз, последний. После того как нашёлся Ключ, ты совершил уже не одну ошибку и многое потерял на этой дороге. Решим наш спор между собою. У Двери. Оставь Маритхе то, что есть, не забирай. Она все равно пойдёт в этот Храм, не за моею жаждой — так за своей. Так должно быть, такова Великая Песня. Ключ тянется к замку, и так будет всегда — ему надо коснуться своего предназначения, ибо только тогда можно двигаться дальше. Да, это я привёл её сюда, Сын Тархи, привёл ради своих целей. Но то, что ты сейчас сделаешь, больше отнимет, чем прибавит, но не даст уклониться в сторону. Напрасное мучение. Я все сказал.
— Ты не сказал, что боишься правды. Маритха бежала от неё все время. Но правда всегда догоняет.
Маритха затравленно глядела то на одного, то на другого. Ей вспомнилось чудище, что по пятам гонялось за нею в Храме. Что же происходит?
— Я не боюсь, — сказал Сын Тархи. — Я всегда к ней готов. А ты?
«Догоняют тех, кто бежит», — неизвестно отчего всплыло в её памяти. Однако устоять на месте снова не получилось.
— Если это ещё какое-нибудь запретное знание, то с меня хватит! — выкрикнула девушка. — Все! Так и знай — не буду слушать!
Она натянула поглубже шапку, стиснула с обеих сторон, прижимая к ушам. Раванга что-то говорил, но Маритха для надёжности и глаза закрыла, чтобы по губам не угадать ненароком. Если Аркаис не может его остановить, она сама управится. И нет легче способа, чем оглохнуть. Он не может её заставить!
Маритха долго сидела на камне, ничего не видя и не слыша, и, наконец, ей надоело. Она приоткрыла глаза — ничего не изменилось. Разве что Аркаис отошёл подальше, на тот край площадки. Раванга все так же пристально смотрел на неё. Уже не говорил. Ждал. Ну что ж, она тоже подождёт.
Руки стали неподъёмными, девушка почти перестала владеть ими. Сама же она почти прилипла к валуну, на котором сидела, тело перестало слушаться, сделалось тяжёлым и чужим. Маритха умоляюще поглядела на Сына Тархи.
«Помоги! — безмолвно выкрикнула. — Почему не помогаешь? Я не хочу этой правды! Мне достаточно той, что есть! Ничего не хочу больше знать! Пойдём скорее в Храм! Ты же можешь!»
«Он не оставит тебя, Маритха, — раздался внутри знакомый голос, тихий и далёкий, словно здешние камни заглушали его. — Он требует, чтобы все было сочтено и оплачено. Около Храма я не могу этому противиться. Таков закон. Я не могу его нарушить. Не сейчас».
«Я знаю уже столько правды, что другой мне не нужно!» — Маритха ещё сопротивлялась.
«Догоняют тех, кто бежит. Будет тяжело, но выслушай. Подумай. И решай. С открытыми глазами, как обещала. Ты имеешь право знать, ведь это тебе придётся платить за любое своё решение. Таков наш договор. И я о нем сожалею».
Маритха тускло взглянула на Великого, потом обречённо уставилась на каменное крошево у своих ног. Предчувствие было самым черным. Почему Аркаис уступил так легко?
— Ты думаешь, что бед и так хватает, не стоит плодить ещё большей муки, не так ли? — ласково спросил Раванга.
Она хмуро кивнула.
— А знаешь, откуда взялись эти беды?
Маритха покачала головой. Бессмертные её невзлюбили, не иначе…
— Откуда слухи о тебе, один уродливее другого, разнеслись по всей Табале? Отчего «хозяева» города принялись за тобой охотиться? Почему Такхур хотел тебя обидеть? Почему Самах польстился на золото и принял смерть? — продолжал он спрашивать, но Маритха только склоняла голову все ниже.
Неспроста он этот разговор завёл… И хоть внутри червячком копошилось желание таки узнать, откуда такая напасть взялась, и все-таки… лучше бы оставить все как есть. Как бы то ни было, а она почти уже в Храме. Ей бы про Дверь подумать…
— Ты знаешь этому причину. Ты слушала меня бессчётное множество раз, но услышать не пожелала. Разве я не говорил, что Аркане искусно, необыкновенно тонко играет на Нитях? И тем заставляет людей делать все, что ему необходимо.
Маритха не стала поднимать глаза, упорно разглядывая каждую щербинку в маленьком камушке у её ног.
— Он очень тонко слышит каждую Нить и легко находит то, что может использовать. Страх, ненависть, алчность… и многое другое. Это он извлёк наружу страх Тангара перед существами из незримого, что забирают людские тела, и тот заточил тебя в каменную клетку. Использовал похоть Такхура, чтобы устрашить тебя ещё больше, повергнуть в отчаяние. Тангар вмешался тогда лишь волей случая, и замысел не удался. Однако ненависть Такхура и разгоревшаяся алчность нового хранителя Самаха опять привели тебя на край гибели, где Сын Тархи смог заполучить свой Ключ. Ты скажешь, он спас тебя… От своих собственных козней! Ведь небывалый лихорадочный интерес, породивший охоту за тобой по всей Табале, тоже его рук дело. Та же игра на Нитях, в которой так сильны Сыновья Тархи. Зависть Васаи и мечта о могуществе, о долгой жизни… То же и у других: зависть, алчность, страх. И все это Сын Тархи обратил на тебя. Не для того, чтобы твоя Нить прервалась до срока, нет. Каждый его шаг был для меня посланием. Я не оставлю женщину, говорил он, и где бы она ни прошла, вокруг будет страх и ненависть, со всех сторон сдавят беды и горести, и ни в одном глухом подземелье ей не будет покоя. Отдай мне Ключ, требовал Сын Тархи, и все закончится. Воцарится мир в Табале и в сердце женщины. Ты понимаешь меня, Маритха?
