— Видно, ставили не на мальца. А пусть теперь разбираются! Главное, нам вовремя уйти! — и дальше красивым морским оборотом… Я не запомнила:
— Мне руку больно!.. Да вы меня слышите?.. Мне…
— Нет, ну это надо же быть такой… — его прямо развернуло у самого борта «Летуньи». Меня — тоже, следом. — такой…
— Дурой? — с готовностью подсказала я.
— Нет, это гораздо хуже!
— Капитан, может, позже?
— Яков, умолкни!.. Зоя!
— Вито… да, разбирайтесь сами.
— Зоя, вы ведь могли погибнуть! Вы вообще, соображали, что делали?
— Да с чего мне, вдруг, начать «соображать»? Из нас двоих вы за ум отвечаете. Так может, ответите мне: куда мне на той площадке было проваливаться?
— А вы твердо вознамерились «провалиться»? — навис он неминуемой карой.
— А будут другие варианты? — в ответ подбоченилась я. — Так вы придумайте что-нибудь. Вы же у нас — ум, честь и совесть.
— Да я вас… я вас… — глаза, темнее портовой ночи, оказались лишь в дюйме от моих.
— Что? — хлопнула я своими и трусливо скосилась на сходни… Что-о?.. Маленькая шустрая тень, замерев на миг, мышью нырнула по ним вверх.
— Канатом корабельным к себе привяжу и на самый мудреный морской узел.
— Хо-рошо… Тогда вместе и провалимся, — улыбка моя, пожалуй, вышла несоответственно радостной. — Договорились.
— Капитан! Пора уходить! Только вас с монной Зоей и ждем!..
Глава 12
— Еще раз вас спрашиваю! И рожу свою от меня не воротить! Не воротить, я сказал! — палуба прогнулась рядом со мной. Я, плотнее прижала локоть к саднящему правому боку. Виторио Форче скрестил на груди руки. Боцман прокашлялся и рявкнул по новой. — Кто хлебал в наше с капитаном отсутствие?! От кого смердит, как из бочки с самогоном?! Блас, дыхни!
— Х-ху, боцман! Чист, как слеза Мадонны!
— Клето!
— Ну, так…
— Клето, рыбий пуп!
— Х-х-ху!
— Ага… А за табачок этот джингарский мне отдельно сподобишься. Следующий!
О-о, да когда же это закончится?
— Яков, постой! — вот только, не так… Капитан, черкнув по мне пристальным взглядом, вышел на середину палубы. — Зоя, а не пойти бы вам…
— Мне и здесь не сквозит.
— Не сквозит?.. Я так и… Яков, прикажи обшарить весь корабль с низа до верха.
— Капитан, так все тут? Остальные — на вахте и я их уже…
— Яков!
— С-слушаюсь, сэр… По двое рассредоточились! И живо! — а потом, уже уперев руки в бока, добавил. — Что ищем, капитан?
— Не «что», а «кого», — хмыкнул тот в ответ. — И думаю, он и есть — «источник сивушного благоухания»… Зоя?
— …Что? — а что сразу, «Зоя»? И хмуро отвернулась к далеким островным огонькам.
— Вы ведь, в курсе?
«В курсе», «не в курсе». И ругаться с ним для мальчишки чревато и просить не умею:
— Угу, — получилось лишь громко вздохнуть. — И что вы теперь будете с ним… делать?
— Да о ком речь вообще, капитан?
— Нашли!
Огласившийся матрос, показательно встряхнув в вытянутой руке, опустил «источник благоухания» на палубу. — Они и разили, эти скинутые шмотки.
— Где? — нахмурился Виторио.
— У камбуза, за бочками с водой. Только, размерчик, капитан, сэр.
— То, что надо. Ищите дальше.
— Якорь мне в бушприт, — открыл удивленно рот боцман. — Неужто, тот самый малец?.. Монна Зоя?
— Да что, я то? Он здесь спасения искал. А сам… сам… — зашарила я в нарастающей панике глазами. — За борт?.. Дахи! — и понеслась вдоль борта. — Дахи! Ты где?!.. Дахи!!!
Повезло мне не сразу, а лишь на втором витке. Недалеко от полюбившегося бушприта. Видно, не мне одной. Потому что голый ребенок, удачно «прикрывшись» своей смуглостью, затих теперь именно там. Между мотками канатов (ну, теперь меня точно, одним из них):
— Монна Зоя.
— А-а, — вцепившись в мачтовый трос, тормознула я. — Ты где?.. Я тебя не вижу.
— Да тут я… Меня что, ищут?
— А сам как думал? — почти вслепую, двинула я на голос. — Надо было свою вонючую одежду еще в порту скидывать. И вообще…
— Монна Зоя, я обратно не хочу.
— Так оно и понятно… Дахи, ты зачем на столб полез?
— Долг отрабатывать, — вздохнули почти напротив. — За промокший уголь.
— Мама моя.
— Так я в третий раз уже. Только меня сегодня с головой окатили. Вот я и надышался. Всё вокруг поплыло. А вы, монна Зоя, и вправду, Ангел — прямо сверху ко мне.
— Угу… Ангелы плашмя не приземляются. У них — крылья… Что делать то будем?
— А, ну-ка, монна, посторонитесь! — все сделали быстро и за нас. Мне же осталось лишь беспомощно скуля, прыгать за голосящим в руках матроса ребенком.
Вот в этом «дуэте» мы пред капитаном и боцманом и предстали:
— Святой Эразм с лебедкой… Опусти его, — повисла над палубой тишина, во время которой притихший Дахи и капитан с усердием оглядывали друг друга. — С какой целью проник на «Летунью»?
— С целью слинять с этого острова как можно дальше, — вскинул острый подбородок малец.
— Да что ты? И чем тебе так Божьи скалы надоели?
Да, неужели не ясно?!
— Он там…
— Зоя!.. Вопрос свой повторить? Дахи, кажется?
— Да, уважаемый капитан. Сказать по чести, не тяжкой работой надоели. Работы я не боюсь. Только, за нее, обычно, деньги полагаются, а не…
— Столб? — сузил глаза мужчина.
— На столб я сам.
— Да как же сам, если…
— Зоя! Вас в каюту проводить или вы сами туда?!
Ага! И ребенка оставить наедине с вашей хобьей «избирательной честью»?
— О-ой. Как же больно.
— Да что еще?! — да мне бы и самой сначала взглянуть.
— Мой бок… Одна из собак в него когтями… О-о-ой, — вот теперь получилось гораздо убедительней. Да и капитан, кажется, «убедился»:
— Та-ак… Где Михель? Яков! Где наш лекарь?
— Я здесь, капитан, — просунулся маленький пузан сквозь матросов. Вот же театр. И мне бы еще платье красное, как у той героини.
— Зоя, ну а теперь-то вы в каюту свою уйдете? Михель вас там осмотрит.
— Угу. Только… а как же с мальчиком? — и в этом месте бы еще хорошо умоляющий стон, но, боюсь, моих борозд от когтей сквозь разодранное платье, малова…
— Капитан! — истошный крик смотрящего заставил и зрителей и актеров вмиг задрать к нему головы. — Слева по борту у береговой линии — бой!
А вот этого хватило с лихвой. И Виторио тут же развернулся на мостик… А что значит, «бой»?.. Настоящий?
— Монна Зоя, пройдемте к вам в…
— Да, погодите, Михель, погодите. Что значит, «бой»?
— Вооруженное столкновение, — флегматично пожал плечами лекарь. — Так вы…
— Нет. Мне уже лучше… Дахи!
— Да, монна Зоя! — отозвался из-под широкой боцманской куртки малец.
— Михель, пожалуйста, его — в мою каюту.
— Монна Зоя, я хочу с вами!
— О-о… Ну, давай! — и сама — следом за капитаном, к лестнице…
К счастью, про нас с ребенком сразу все позабыли. И капитан, припавший к широкой подзорной трубе, и Яков, рядом, со своей, чуть поменьше. И даже Сусанна, которая, видно, здесь «развязки спектакля» ждала. Мы с Дахи, сразу со ступеней тоже вцепились в перила и старательно сощурились вдаль…
Кое-что я из гимназического курса, все-таки, помнила: остров Девяти Божьих скал, южный чидалийский форпост в океане Езом, очень смахивал на подкову. Выгнутую, широкую. С концами, смотрящими на экватор. И если «вершина» ее, наиболее близкая к Бетану, была давно густо заселена, то окончания «дуг» до сих пор оставались девственно непролазными. И именно у левой сейчас шел далекий морской бой, различимый отсюда лишь яркими всполохами в сопровождении раскатов, схожих с небесным громом.
— Дьяволовы тупики.
— Дахи, ты о чем? — согнулась я низко к ребенку.
— Они обычно там высаживаются, беженцы с Зили. Потому как там — их спасение. По тем пещерным лабиринтам можно выйти далеко вглубь. В безопасные места.
— Какие еще тупики? Какие еще… Беженцы?
— Да, монна Зоя. В порту говорят: «раскаленная плита» совсем взбесилась. Пол острова пожарами вулканы выжгли. Вот они и…
