— Все хорошо, иди уже спи…

— Какой спи?! Утро на дворе, Екатерина собирает бездарных а мне велела разбудить тебя…

— А хорошо. Иди помоги ей, я умоюсь и сразу приду.

Он вышел за дверь, а я оглядев грязную комнату подивился сну. Наверно когда на меня свалилась полка, из‑за нехватки кислорода усиленного голодом, возникло это видение про… амулет который зажат у меня в руке.

Все еще не веря поднес его к глазам. В нем кем‑то было сделано ушко… Наверно он был таким когда я его нашел. Скорее всего бывший хозяин этого сарая оставил его недоделанным…

Как бы там ни было я оторвал шнурок от хламиды, продел его в ушко и повесив амулет на шею засунул под робу. Выйдя на улицу остановился в замешательстве. Через распахнутые ворота выходит колонна бездарных, за которой следует воин.

— А Катя где? — крикнул ему я.

Он пожал плечами.

— Впереди.

Расталкивая всех, поравнялся с бодро вышагивающей Катей и спросил:

— А мы что, завтракать не будем?

— Чем? — удивлено спросила она. — Лорд забрал с собой все что было можно.

Я глянул на колосья спелой пшеницы по бокам. Мы с Катей шли по узкой тропинке в поле, но широкая колонна людей позади нас вытаптывала урожай нещадно.

— А почему бы нам не использовать бездарных чтобы собрать зерна?

Катя повернулась, открыла рот собираясь что‑то сказать, но неожиданно замерла. Я не мог понять чего вдруг она опустила остекленевшие глаза, но через секунду дошло во что упирается ее взгляд. Она смотрит мне на грудь, туда где под хламидой висит мой амулет!

Она очухалась, посмотрела на меня будто ничего странного не случилось и вяло улыбнувшись спросила:

— А где ты собираешься ее молоть?

— Что молоть?!

— Зерно… Ты предлагаешь заставить несчастных людей собирать зерно, перемалывать его камнями, и потом делать тесто и выпекать на кострах? Сергей опомнись, у нас нет времени.

Я впал в транс. Эта девушка либо прекрасная актриса, либо действительно не помнит что бессмысленным взглядом секунд десять таращилась на амулет под одеждой.

Обойдя деревеньку наш полусотенный отряд неспешно двинулся на север. Бездарные за спиной напомнили мне тех равнодушных людей из поезда среди которых был когда‑то я. Только вот одеты все были одинаково. Идя с Катей плечом к плечу воспользовался ситуацией.

— Катя как думаешь из какого они мира?

— Спроси у них, — равнодушно ответила она.

Я оглянулся, пробежал взглядом по лицам безропотно плетущихся людей. Узнавать их ближе не хотелось… Но вот попробовать раскусить Катю хотелось и даже очень. Через несколько секунд раздумий, потянул воротник хламиды, и когда амулет выпал оттуда словно невзначай, бросил небрежно:

— Что‑то жарко становиться.

Она не увидела, или просто не подала виду — словом хранила молчание. Разочаровавшись вновь забросил амулет под одежду…

— Что у тебя там? — вдруг спросила она.

— А это? Амулет.

— Где взял?

— В доме мага‑трансмутатора, — ответил я после паузы.

К этому вопросу был не совсем готов, но признаваться что умею делать амулеты ей не хотелось. Вдруг она выдаст меня как в прошлый раз, а за то что я влез в область трансмутации тут уже точно не прощают. Помниться спустившийся в колодец управитель Анх, говорил о каких‑то мутантах которых император без разговоров сажает на кол.

— Вряд ли этот маг настолько глуп что забыл столь сильную вещь дома…

Чтобы не выдать себя просто пожал плечами.

— Не знаю Сергей правду ли ты говоришь, но вещь во мне шепчет что твой амулет невероятно мощный. Конечно в нем нет даже сотой части силы что у вещи внутри меня, но тем не менее от него ощутимо веет силой.

— Правда? Круто, — только и сказал я.

Желтая трава выглядит уныло, линия горизонта расплывчато, а синева неба безоблачно. Пейзаж остается неизменным и уже несколько часов навевает нехорошее чувство. Даже находясь рядом с полусотней человек чувствую себя одиноким. Нехорошее, но наверно истинное чувство.

Над плетущимися людьми висит безмолвие: бездарные, воин одиноко идущий позади колонны, чертова девушка шагающая рядом — хранят молчание так долго, словно от этого напрямую зависит их жизнь.

Но я вдруг почуял перемену. Воздух, нагретый высоко поднявшимся солнцем, стал меняться. Наполнился свежестью и едва слышным, но потихоньку нарастающим шумом бегущей воды. Я вытягивал шею и не мог понять откуда этот шум — трава впереди была желтой и сухой, словом испытывала такой же недостаток воды как и растения в любой части бескрайнего поля…

Внимание привлекли лежащие посреди степи сложенные друг на друга бревна. Силясь понять кто и зачем сюда их сложил, невольно ускорился, обогнал Катю и подбежав к огромным бревнам обмер. Нет, меня оглушил не сам вид бревен, а шум какого‑то водопада и обрывающаяся рядом со мной земля. Я подошел ближе и понял что степь справа на лево рассекает пропасть шириной метров в двадцать.

Осторожно подошел к краю обрыва, заглянул вниз, и там, далеко на дне, увидел бурную пенящуюся реку. Она издавала шум сравнимый разве что с шумом падающего водопада, а если судить по искрящимся на солнце брызгам, скорость течения в ней просто невероятна. Наверно за сотни лет река вымыла землю и опустила свое русло на десятки метров…

Рядом оказался бросивший прикрывать тыл воин. Глянув вниз, он печально произнес:

— Говорят что это была подземная река, но земля сверху обрушилась… Но о чем это я! Где мост?!

Я глянул в его напряженно рыщущие по берегам обрыва глаза.

— Да мне то откуда знать? Не я же отряд вел…

Подошедшая Катя окруженная толпой бездарных презрительно бросила:

— Еще не хватало чтобы ты был проводником… Я то по крайней мере карту видела. Мост должен быть прямо здесь.

— Вот он… — тихо произнес воин обречено смотрящий вниз.

Я глянул туда куда он указал и увидел прямо под ногами повисшую на стене обрыва веревочно‑деревянную переправу.

— Должно быть, — упавшим голосом уронил воин, — лорд ждал меня с бездарными на том берегу, а когда решил что мы не успеем, разрубил концы и ушел в столицу…

— И что теперь делать? Эту пропасть можно обойти?

Воин покачал головой:

— Если и можно, мы все равно не успеем до ночи.

— А бревна тут зачем?

— Мост то был веревочный, лорд уже давно хотел возвести на его месте деревянный. Все же дорога к столице как‑никак. Но учитывая что от деревни сюда несколько часов пути, а до ночи бездарные должны успеть возвратиться — задача трудная…

— Катя ты чего?! — воскликнул я увидев что девушка встала на четвереньки и ухватила канат — край упавшей вниз веревочной переправы.

— Да пока вы думаете, — пыхтя от усилий ответила она, — я его вытащу.

— И зачем он нам нужен? На ту сторону его все равно не присобачить…

Мой вопрос повис в воздухе. Видя что Катя уперлась в край обрыва ногами и тянула мост всей мощью по виду хрупких ручек, воин бросился ей помогать. Я погасил такой же порыв — все равно толку от меня там немного, и если бы помощь была действительно нужна они наверняка использовали бы топчущуюся рядом толпу бездарных.

Через минуту на земле лежали кучи деревянных досок обвязанных по краям канатами, но Катя не удовлетворившись проделанной работой велела бездарным отвязывать доски. И когда люди справились со своей задачей она выбрав из кучи веревок два каната, связала их концы узлом. Смотала это все кольцами, бросила на землю.

— И дальше то что?

— Сейчас увидишь, — задорно улыбнувшись сказала она. — Отойдите все.

Пока толпа расступалась и образовывала широкий коридор, Катя обвязала свободный край каната вокруг пояса. Далеко отошла от пропасти, развернулась, разбежалась…

Я едва не закрыл глаза. Она понеслась прямо в пропасть, показалось что захотела окунуться головой в воду, но оттолкнулась от края…

Моя челюсть упала вниз. Катя взлетела над пропастью и оставляя за собой разматывающийся в воздухе канат опустилась на ту сторону… Невозможно! От края до края обрыва было метров двадцать — никто не может так прыгать!