Не на шутку рассердившись, я даже дёрнула прикушенной рукой: освободиться, конечно, не удалось, а боль отдалась в плечо, заставив меня обиженно взвыть. Тапи злорадно смотрел на меня остекленевшими глазами и разжимать зубы не собирался.

— Давай помогу.

Я удивлённо покосилась на Игниса: уж от него поддержки я никак не ожидала. Наёмник присел на корточки и, крепко обхватив пасть тапи двумя руками, с неприятным хрустом разжал наконец его челюсти. Болезненно скривившись, я торопливо сунула онемевшую руку с двумя рядами симметричных ранок в воду, а, почувствовав мягкую прохладу, разливающуюся по раскалённой, как мне казалось, коже и связанное с ней облегчение, смогла членораздельно выговорить:

— Спасибо.

На мою благодарную улыбку Игнис не ответил, выудил из-за пазухи какую-то светлую тряпочку, на вид чистую, и, требовательно дёрнув меня за плечо, взял на себя роль санитара. Мой рукав был разрезан с пугающей ловкостью, причём я не успела заметить ни как оружие появилось, ни как вновь исчезло из виду. Уверенно накладывая на мою руку импровизированную повязку, наёмник ненавязчиво поинтересовался:

— Не расскажешь что-нибудь ещё об удивительных свойствах твоего организма? Ведь ты обычный человек — я вижу — так откуда ядовитая кровь, если не секрет?

Я устало вздохнула. Конечно, из своей болезни тайны я не делала, но и болтать о ней направо и налево не стремилась. И не только потому, что не хотела, чтобы меня жалели, а и в связи с тем, что говорить об этом вслух мне было слишком трудно. Игнис завязал последний узелок и выжидающе посмотрел на меня с задумчивой полуулыбкой на губах.

— Не хочу обсуждать эту тему… сейчас, — подумав, осторожно ответила я.

Игнис не спорил — согласно кивнул, признавая моё право, и, не теряя благостного выражения лица, одним резким рывком встал. Я последовала его примеру: поднялась с земли, к слову, не слишком тёплой, и поплелась было к тускло мерцающему в темноте кострищу, однако моё внимание привлекли странное шипение, послышавшееся сзади, и дохнувший в спину могильный холод. Обернувшись, я невольно поёжилась: тела тапи на берегу больше не было, теперь о событиях этой ночи напоминала лишь примятая трава, зловеще припорошенная серым, почти бесцветным пеплом. В глазах Игниса затухало багровое пламя, на лице не осталось и следа улыбки, словно секунду назад я говорила с другим человеком. Встретившись с моим испуганным взглядом, наёмник холодно пояснил:

— Падальщики набежали бы, — и быстро прошёл мимо меня к стоянке.

Случайный порыв ветра подхватил пепел с травы, пронёс над лунной дорожкой в воде и унёс с собой, помчавшись над ночной пустошью на рассвет…

…В путь мы отправились ближе к обеду: спутники дали мне выспаться. Я тешила себя надеждой, что они испытывали заслуженные муки совести (кроме Игниса, конечно), но умом понимала, что и Ориен, и Кейрен просто сами были не прочь отдохнуть после ночного происшествия. К тому же, спешить не имело смысла — до Дефрокофа, родной Долины Ориен, оставалось всего ничего, а от возможности прервать турпоход и переночевать в цивилизованном месте никому отказываться не хотелось. День выдался жарким и солнечным, но, несмотря на это, горизонт впереди скрывался за широкой полосой тумана. Я догадывалась, что так, вероятно, выглядела граница Долины, однако подтвердить или опровергнуть своё предположение не могла: Игнис мне вряд ли ответил бы — разговоры на пространные темы почему-то не входили в десятку его любимых занятий, а подходить с вопросами к Ориен или Кейрену, опасливо держащимся от меня в стороне, было ниже моего достоинства. Вот так, в молчании, под перестук копыт и стрёкот разомлевших на жаре кузнечиков, прошло несколько часов пути. Возглавлявший процессию Игнис остановился за пару метров до плотной стены тумана.

— Куда дальше, Ориен? — поинтересовался наёмник, когда мы поравнялись с ним.

— Он знает моё имя?! — тихо буркнула девушка, проезжая мимо меня, и продолжила уже в голос. — Поедем по дороге, здесь же нет развилок.

— Учитывай, что дорогу можешь видеть только ты, — недовольно вставил Кейрен.

— Почему?

— Потому что, по счастью, среди нас других оборотней нет, — язвительно ответил он. — И там, где для тебя дорога и приметный куст, мы видим густой туман.

Ориен нахмурилась, раздражённо тряхнула головой.

— Не смей разговаривать со мной таким тоном, — отчеканила она, давая прямую посылку к новой перебранке.

— Это ты мне?! — мгновенно вскинулся вор, только и ждавший повода.

Зная по опыту последних дней, что подобный спор может затянуться на неоправданно долгий срок, я поспешила вставить слово:

— Стоп, стоп, стоп! Даже не начинайте!

— Я должен тебя слушать? — недружелюбно отреагировал Кейрен.

— Должен, — хмуро сообщил Игнис. — Поехали уже.

Перечить ему вор не посмел и, обиженно надувшись, замолчал. Насмешливо фыркнув, Ориен развернулась и скрылась в тумане.

Белая пелена вокруг была такой густой, что не удавалось разглядеть даже собственные руки. Осязаемо плотный воздух гасил все звуки, дышалось тяжело. Я не была уверена не то что в правильности выбранного направления, но и в том, что двигаюсь прямо. Утешало только одно — Арктур вёл себя спокойно и шагал достаточно уверенно, чтобы надеяться на отсутствие проблем с ориентированием в пространстве. Полоса тумана закончилась также быстро и резко, как началась. Вопреки моим ожиданиям, пейзаж по ту сторону границы ничем кардинально не отличался. Всё тот же пустырь, едва видимая дорога без единого следа колеса, неподалёку виднелся лес. Загадочным образом я выбралась из тумана первой, Ориен вынырнула следом, чуть левей.

— Придурок, — с чувством обозвала кого-то девушка, глядя в туман.

— Кто?

Я обернулась, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в белой пелене, но не преуспела.

— Да твой приятель, — Ориен скорчила кислую рожу, продолжая наблюдать за каким-то действом в тумане.

— Который из двух? — устало уточнила я.

Насмешливо выгнув бровь, девушка повернулась ко мне.

— По-моему, тебе должно быть очевидно, кого из них я могу называть так вслух.

Ответ на заплетающихся ногах выбрался из тумана рядом — Кейрен, злой, как чёрт, вёл лошадь в поводу: чтобы пересечь границу ему пришлось прибегнуть к магии. Не скрывая издевательской усмешки, я с чувством полного превосходства протянула:

— Потерялся?

Ориен и Кейрен посмотрели на меня одинаково обиженно: девушка потому, что я отбивала у неё хлеб, а вор — поскольку не ожидал подвоха от меня. В другое время я действительно не стала бы над ним издеваться, но больно уж хотелось сделать ему гадость за его ночное поведение. Игнис выехал из тумана последним, но по его лицу, как обычно, нельзя было сказать, чем он там так долго занимался: блуждал или просто любовался окрестностями. Жестом предложив Ориен идти первой, он нетерпеливо поехал вперёд, и девушка, как раз собиравшаяся что-то мне сказать, была вынуждена отложить разговор и вести нас в глубь Долины.

Местные жители возникали в самых неожиданных местах. Мы подъезжали к большому дереву с густой кроной, когда с одной из нижних веток свесился головой вниз светловолосый парень со смешным выражением лица.

— Эй, Ори, ты вернулась? Давно? А кто это с тобой?

Ориен тепло улыбнулась ему, гораздо более искренне и открыто, чем делала это обычно.

— Здравствуй, Ити, давно не виделись, — приветливо отозвалась она. — Я только приехала. Это моя новая знакомая, её зовут Полесия, и её друзья.

Парень заинтересованно повернулся к нам, любопытно наклонил голову вбок, что в перевёрнутом виде смотрелось весьма забавно.

— Люди?

— Да, Ити, люди. Поговорим позже, ладно?

Пока мы добирались до дома Ориен, девушка успела провести несколько разговоров подобного содержания, и каждый из её собеседников считал своим долгом с осторожным интересом осмотреть нас со всех сторон. Благоразумно не раскрывая рта с самой границы Долины, Кейрен мрачнел всё больше и больше: окружающая обстановка угнетала его вследствие растущего количества не-людей на квадратный метр. Ориен же, напротив, становилась непривычно весёлой и прямо светилась жизнерадостностью: такой я не видела её никогда раньше.