– Разумеется, немногие маги имеют столько силы, – добавила Ариана. – Но маг, готовый выжечь себя, способен на то, что ему иначе неподвластно. Мой старший брат вызвал огненный смерч, уничтоживший армию противника.

Маги опять заблагоговели. А Лене помнилось, что Гарвин, по словам Лиасса, не мог выжечь себя этим заклинанием, так что Ариана возможности эльфов слегка преуменьшила.

– Вы привезли много раненых, – дрогнувшим голосом спросила Рина, – многие умерли?

– Никто не умер, моя королева, – покачала головой Ариана.

– Вы такие сильные целители?

– Нет, – ответил вместо нее Лиасс. – Мы не брали с собой тех, кого было слишком трудно исцелить. Им позволили спокойно уйти.

– Это жестоко, – заметил Родаг.

– Война вообще жестока, мой король.

После весьма затянувшегося молчания маг все же поинтересовался у Лиасса, что тот думает об Отражении в Зеркале перемен. Лиасс покачал головой:

– Нет, не думаю, что наше появление в вашем мире и есть та самая перемена. Уверен, что Зеркало сулит что-то другое.

– Не догадываешься ли, что именно? – оживился Охранитель.

– Предполагаю. Но сказать не могу. Это только догадка, ни на чем не основанная.

– Это плохие перемены? – испуганно спросила Рина. Лиасс обаял ее вместо Милита – одной улыбкой.

– Нет, моя королева. Уверен – нет. Но не спрашивай, я не делюсь догадками.

– Ни один маг не делится, – кивнул Верховный. – Но это связано со Светлой и ее спутниками?

Лиасс посмотрел не Лену, и все остальные – тоже. Синие глаза потеплели.

– Да. И именно потому я уверен, что перемены не могут быть плохими. Она не просто Светлая. Она – Аиллена.

– А разве Аиллена не вариант Елены, Делиены и прочих многочисленных Лен? – как можно более светски поинтересовалась Лена, не зная, куда деваться от двух десятков глаз. Глаз людей, действительно вершащих судьбы королевства, но уверенных, что без нее – никуда.

– Вовсе нет, – усмехнулся Милит. – Вариант Делиены – это Делен. Любая другая Светлая зовется Делен. Аиллена – только ты.

– А чем я отличаюсь от Делен, можно узнать?

– В свое время, – улыбнулся Лиасс. – Милит прав: первая среди равных. Ты помнишь, что я говорил тебе при нашей первой встрече? Вот подумай об этом. Ты сама должна прийти к пониманию того, что ты есть. Пока довольствуйся тем, что для эльфов ты – Приносящая надежду. Для людей – Светлая.

– Не просто Светлая, – возразил Родаг. – Я не маг, даром предвидения не страдаю, однако уверен: она не просто Светлая.

– Она – благословение нашей земли, – неожиданно заявила Рина. – Дарующая жизнь.

– Знаешь, моя королева, – рассердилась Лена, – дарующая жизнь – это ты. Вон она, жизнь, по двору с мячом бегает и визжит.

– А другая жизнь сидит под дверью и ждет, когда ты выйдешь, – парировала Рина. – А еще сорок тысяч жизней надеются, что ты к ним вернешься.

– А еще две сидят рядом, пьют вино и говорят загадками, – кивнула Ариана. – Ты вернула мне сына, Светлая. Ты вернула мне отца.

– Вы так говорите, будто есть какая-то моя особая заслуга, – вздохнула Лена. – А мне просто откуда-то дарована сила, которой я не понимаю. Вот и все.

– Скажи мне, Светлая, – вкрадчиво спросил Верховный охранитель, – а что заставило тебя увести шута с эшафота – твоя сила? Что заставило тебя пойти за эльфом в чужой мир – тоже твоя сила? Я очень недоверчивый человек. Больше скажу, Светлая, я никому не верю. Кроме тебя. Скажи мне, эльф Милит, она действительно не знала тебя, когда пришла за тобой?

– Не знала. Я видел ее впервые в жизни. Ничто не вынуждало ее спасать меня, человек. Я был готов к смерти, как может быть готов только эльф. Не уверен, что смогу объяснить это людям. Я даже больше скажу тебе, человек: заклинание первого холода выжгло меня, но Аиллена вернула мне Искру магии.

– То есть она второй раз подарила тебе жизнь, – потрясенно проговорил Верховный маг. – Светлая! Ты можешь не только поддерживать силу мага, но и воскресать ее?

– Откуда я знаю, что я могу? – пожала плечами Лена. – Наверное, раз маг уверяет.

– Что же двигало тобой, Делиена? – вовсе уж сладким голосом поинтересовался местный чекист. – Если мой вопрос кажется тебе нескромным, не отвечай. Но здесь собрались люди, которым действительно не безразлична судьба Сайбии. Это я говорю, как Верховный охранитель.

– И эльфы, которым не безразлична судьба Сайбии, – подтвердил Лиасс. – Ведь теперь это и наша страна.

– Что двигало? – удивилась Лена. – А что могло двигать? Помочь хотела. Очень хотела. Владыка показывал мне казнь… Вот я и не хотела, чтобы еще один эльф из его семьи умер так страшно. Вообще больше ни один эльф. Только я и об этом не думала. Я вообще ни о чем не думала, вот и нарушила это чертово Равновесие.

– Порыв, – уточнил Милит. – Очень благой порыв. Особенно для меня. А вот насчет нарушения Равновесия я бы поспорил. Кто вообще знает, что это такое? Неужели в Трехмирье царило Равновесие? В проклятом мире?

– Проклятом? – ужаснулись люди.

– Проклятом, – повторил Милит. – Я видел проклятие Трехмирья, но не знаю, чье оно.

– А среди эльфов нет мага, который мог это сделать?

– Есть, – кивнул Лиасс с потрясающим спокойствием, – я. Но мне силы были нужны на другое.

– На войну? – невинно осведомился Охранитель.

– И на войну. И на проход. Когда мне пришла в голову мысль об Аиллене, я стал копить силы.

– Эльфы – могущественные маги, – с нескрываемой завистью произнес Верховный маг. – Боюсь, намного могущественнее людей.

– Бояться-то зачем? – хохотнул Милит. – Даже эльфы еще не придумали способа безнаказанно нарушить истинную клятву. Мне и самому не верится, человек, что мы оказались на одной стороне.

– Я готова научить ваших магов тому, что знаю сама и что они смогут усвоить, – улыбнулась Ариана, – а я не только боевой маг, но и сильный целитель. Мой внук Кайл готов учить ваших магов создавать амулеты. Мне кажется, что магия людей и магия эльфов вместе – непобедимы.

Родаг вскочил и пробежался по залу. Остальные не шевельнулись: видно, раз и навсегда король даровал им право сидеть, когда он вскакивает в волнении.

– Я надеюсь на это! Я надеюсь, что наши расы наконец смогут жить не только в мире, но и в согласии! Вместе! Понимаете? Не так, когда эльфы сами по себе, а люди сами по себе, а вместе. Тогда нам, наверное, не страшны будут даже драконы!

– А что, – удивился Милит, – драконы страшны?

– Может быть, здесь другие драконы, – одернул его Лиасс.

– Они, благодарение ветру, появляются редко, – сообщил местный министр обороны, старый вояка, покрытый шрамами так плотно, что целого участка кожи на его лице и руках Лена отыскать не смогла. Был он мужик крепкий, прямой, как солдату и положено, а скорее, талантливо играл такого и на самом деле был весьма хитроумен. Он Лене нравился. Собственно, те, что собрались здесь, не вызывали у нее неприязни, даже Железный Феликс. Кстати, похож был – тоже узкое породистое лицо, залысины, только бородка отсутствовала: здесь мужчины не носили ни усов, ни бород. Лену обрадовала смена темы разговора, потому что рассуждать о своей роли в глобальной истории ей по-прежнему не хотелось. Как ни обзови – судьба или случай, ее заслуги в даре действительно не было. По какой-то причине (надо, кстати, уточнить, по какой) Лиасс ни разу не произнес слова «источник», и уж тем более «первичный источник». Не спасала она народ – это сделал Родаг, и странно, что он этого не понимает. Вот конкретных людей – спасла. Шута и Милита – точно. Может, и Лиасса, но тут ее заслуги тоже никакой не было, и выбора не было, был милый выбор: расслабься и получи удовольствие или иди отсюда с миром, но одна… Даже шута в основном спасал Маркус, Лена только присутствовала и желания выражала. Вот Милита – да, наверное. Конечно, тащил его Карис, но очень может быть, что она бы и кого-то из тамошних любителей кровавых зрелищ сподвигла на помощь, а еще вернее – увела бы прямо с эшафота.