— Герцогиня Тирина Ротерби уже подписала документ о переходе части западных земель Галлии во владения Атлики. Как пишет имперский вестник, это были спорные земли, и Сольвия решила улучшить свои соседские отношения с…

— Если бы я остался в столице, я бы лично свернул ей шею, — Торвальд демонстративно скрутил газету, как хрупкую шею герцогини, но под взглядом Франца распрямил ее и положил обратно.

— Нисколько не сомневаюсь, — спокойно ответил барон.

— Доброго утра, — служанка все же решилась подойти, чтобы забрать посуду. — Мастер Торвальд, завтракать будете?

— Диана просила передать тебе, чтобы ты дождался, пока она приготовит, — бросил Франц, не отрываясь от очередной газеты.

— Она сейчас на кухне, — кивнула на вопросительный взгляд служанка. — Я спрошу, какие столовые приборы подать…

— Диана? Извини меня, — Торвальд кивнул Францу, и широко улыбаясь, направился в сторону кухни.

Диана, заняв один из столов, раскатывала тесто. Помощница повара уже разводила огонь в печи. Князь взял стул и подсел прямо к столу.

— Давно я не пробовал твоих пирогов, — в предвкушении сказал он. — Решила порадовать отца?

— Просто воспользовалась свободной кухней, — Диана уложила тесто в две специальные формы. — У Катрин на кухне двоим не развернуться, а Сэм ее вечно занимает, — она подняла взгляд на отца. — Один пирог я оставлю вам c Францем.

— Ты думаешь, я поделюсь с ним хоть кусочком? Обойдется. Вот пусть для него Кати готовит, — Торвальд откашлялся. — Когда все закончится, решила остаться в Сольвии?

— С чего ты взял, — укладывая начинку для второго пирога, спросила она.

— Видя, как ты стараешься ради Дмитрия… Мария ведь его так просто не отпустит.

— Он обещал погостить у нас.

— Правда? — оживился князь. — Сегодня же отправлю письмо Адалю, чтобы прибрался в нашем родовом замке и привел его в порядок.

— Сначала надо выгнать оттуда всех его родственников, — они дружно рассмеялись.

В это время Франц закончил изучать газеты и отобрал из них две, в которых было пару интересный статей. Выйдя из дома, он направился в сторону центра острова. После вчерашнего разговора с дочерью, ему надо было попасть на прием к королеве. Хотя, лично он бы эту тему не поднимал вовсе…

— Катрин? — Франц пару раз громко постучал в дверь ее комнаты. — Доченька, папа пришел поговорить с тобой.

Катрин открыла дверь и пропустила его внутрь. Было еще не очень поздно, но она успела переодеться в ночную рубашку, поверх которой накинула халат.

— Ты заболела? — он уловил ее покрасневшие глаза. — Я позову доктора.

— Не поможет, — отмахнулась она, усаживаясь на кровать. — Чего хотел?

— Ну вот, ты всегда так груба со мной, — обижено протянул Франц, потом вздохнул и продолжил уже серьезно. — Хорошо, хорошо, не сердись. Расскажи, что случилось. Последний раз я видел, как ты плакала лет пять или шесть назад. Мне кажется, я воспитал тебя сильной.

— Тогда почему мне так хочется разрыдаться? — она шмыгнула носом. — Мне начинает казаться, что он меня избегает. Он постоянно находится или с Фай или с Дианой. А я, почему-то не могу даже просто подойти и взять его за руку. Сначала я думала, что свадьба, это мой шанс, но сейчас в этом нет необходимости. Это стоит между нами как стена. Лучше бы Мария вообще не предлагала этот…

— Кати, — Франц пересел к ней, обняв за плечи. — Я тебе не рассказывал, но твоя мама, когда мы только познакомились, постоянно бегала за мной. Мне уже начинало казаться, что она меня преследует. Ну а когда она меня заинтересовала, стала холодна как снег. Вот тогда мне пришлось проявить максимум настойчивости, чтобы добиться ее расположения.

— Но вас же поженили родители?

— Это что-то меняет? — он стер с ее щеки дорожку слезы. — Наша свадьба была лишь политическим союзом, и мы могли бы остаться чужими друг другу, если бы не она. Ты помнишь наш девиз?

— Солиги всегда добиваются поставленной цели, — она кивнула.

— Вот и хорошо.

— А о чем ты хотел поговорить?

— Это не важно, — он улыбнулся и погладил ее по голове. — Так, мелочи…

Мария вынула из шкафа очередное платье, приложила его к плечам и повернулась к зеркалу.

— Может это? Нет, по-моему, слишком откровенное.

— Мне кажется, для обеда оно подошло бы идеально, — Ирия бросила взгляд на кипу платьев, которые королева уже отбраковала. — Или вон-то, зеленое.

— Ты что!? — возразила Мария, оборачиваясь в поисках упомянутого платья. — Вдруг он подумает, что я слишком легкомысленна.

— Мария, скажи, у тебя официальный обед? Нет? Вот я об этом и говорю. Если он будет видеть в тебе только королеву, о чем вы можете поговорить? О политике? О ценах на зерно?

— Давай еще посмотрим, — Мария вынула из шкафа еще одно платье.

— Если мы будет столько возиться на этом этапе, времени на макияж и укладку совсем не останется.

— Волнуюсь ужасно, — королева опустилась на стул. — Я боюсь, что он ничего не заметит. А еще больше боюсь, если заметит.

— Ты уже определись, — вздохнула Ирия.

— Ваше Величество, простите, — в комнату вошла служанка с мокрыми полотенцами, которые заказывала Ирия. — Внизу ожидает барон Солиги. Я сказала, что вы заняты, но он очень просит принять его.

— Передай ему, что если это не дела государственной важности, то я смогу принять его только после обеда.

— Да Ваше Величество, — служанка низко поклонилась и вышла.

— Займемся твоей прической, — секретарь подвязала рукава, чтобы не мешали и, вооружившись щеткой, принялась расчесывать длинные непослушные волосы королевы.

— Прекрати, ты ведешь себя как маленький ребенок!

Фай даже пришлось повысить голос, чтобы ее слова дошли до Элоны. Она настолько редко выходила из себя и кричала на кого-то, что это подействовало на дочь вождя как холодный душ. Элона села обратно в кресло и сложила руки на коленях, как примерная ученица в начальных классах. Фай и Сога с самого детства были ей как старшие сестры, и они единственные, кто мог позволить себе на нее кричать.

— Эгоизм и упрямство, не лучшие твои качества, — продолжила Фай. Элона насупилась, опуская взгляд. — Пока ты это не поймешь и не успокоишься, я тебя к Диме не подпущу. И не смотри на меня так. Ради твоего же блага. Или ты хочешь, окончательно испортить ваши отношения? Вчера вечером Джад спрашивал меня, не отправить ли тебя домой…

— Я не хочу с ним ругаться. Мне просто не нравиться, что он с Сольвией. После того, что они сделали, как они вообще смеют…

— Ты опять начинаешь? — перебила ее Фай. — В общем, пока твой негатив по отношению к Сольвии не иссякнет, тебе лучше побыть здесь. Попробуй посмотреть на это с его стороны.

Оставив Элону подумать, Фай вышла из дома и направилась в порт. Сегодня надо было узнать, когда точно Сольвия намеривается отправиться домой. Судя по донесениям наблюдающих, остров в скором порядке пополняет запасы продуктов и воды. Они даже заморозили ремонтные работы. В любом случае, свой доспех Фай уже установила в подземном ангаре острова и при необходимости могла отбыть вместе с ними в любой момент.

С восходом солнца погрузочные работы в порту возобновились с новой силой. Со стороны входа в бухту появились первые транспортники с грузом для Сольвии. Деньги на это Шурифон выделили еще в начале недели, но среди персонала острова об этом никто не знал. Сейчас отношения между соседями были, мягко говоря, натянутыми. Служащие порта со стороны Шурифон были предупреждены, о том, чтобы вести себя с Сольвией максимально корректно и дружелюбно. Рабочие Сольвии, скорее всего, имели подобные указания. Но, несмотря на это в воздухе витало напряжение, усиливающееся слухами, гуляющими по Святой земле. И отчасти это была вина Элоны.

Стража острова пропустили Фай без вопросов, проводив ее недоверчивым взглядом. Таким же взглядом ее провожала большая часть встречаемых по пути людей. Но, внутреннее спокойствие Фай и ее уверенность в себе не исчезли бы, даже если бы ей вслед кричали оскорбления. К непредсказуемому поведению и изменчивости настроения людей она уже привыкла. В этом плане Дима был куда лучше, чем все они. Она еще не замечала за ним, чтобы он откровенно врал ей или обманывал. А еще он всегда делал то, о чем говорил. Именно это в нем ей нравилось и притягивало еще сильнее. Вспомнив Диму, она улыбнулась, совершенно не замечая, что ввела в ступор гвардейца проходившего рядом.