— Если бы я только был миллионером, я бы показал ему, где раки зимуют, — размечтался Том. — Слушайте, а кто заграбастал два миллиона на вчерашнем розыгрыше?

— Ой, хотел рассказать, но забыл, — спохватился Элмо. — Отец должен написать об этом статью для «Перо». Победитель еще не объявился. Но, кто бы он ни был, это житель Рейвен-Хилла! Как-никак, выигрышный билет купили в киоске у сквера.

— Да ты что? — охнул Том. — Так ведь там моя мама купила билет! О жестокий рок!

— Не билеты выигрывают, а номера, которые в них указаны, Том, — напомнила я. — Так что неважно, где куплен билет.

— А вдруг денежки достались официантке из этого мотеля, которая разносила завтраки, — хихикнула Лиз. — И поэтому Свинотту и пришлось срочно нанимать новую прислугу.

— Ага, — подхватил Ник. — Скорее всего, билет купил вскладчину весь штат этого мотеля, поэтому они и объявили Свинотту, что с сегодняшнего дня у него не работают.

Том застонал.

— Я не удивлюсь, если именно так и окажется. Мы родились под счастливой звездой. Они получили свободу и два миллиона долларов в придачу. А мы — общество мистера Свинотта и все шишки на нашу голову.

— Грязная работа нам предстоит, — нахмурилась Ришель.

— Ну что ж, — сказала Лиз, которая умудрялась сохранять оптимизм в любой ситуации. — Все не так плохо. Нам нужна была работа, и мы ее получили. Это все, что имеет значение. И я не думаю, что нам придется слишком часто сталкиваться с мистером Свиноттом.

Я была согласна с ней.

— Это ведь только на каникулы, Ришель, — начала успокаивать я. — Мы так с ним и договорились. Что уж такого страшного может приключиться с нами за несколько недель?

— Много чего, — Ришель была непреклонна.

Если бы я только знала, как она была права. За несколько недель столько всего могло произойти. Даже за один-единственный день. И мне предстояло пережить этот самый длинный, самый напряженный день в моей жизни.

— Подавать завтраки в мотеле «У зеленых деревьев»? — моя мама удивленно подняла брови, глядя на меня поверх очков для чтения. Дело было вечером. — Тебе это так нужно, Санни? В заведениях вроде этого мотеля порой Бог знает что творится.

Потом я часто вспоминала эти ее слова. Странно. Как будто она предвидела, что должно было произойти.

Хотя, конечно, не было ничего такого. Ей просто не нравилась идея работать в «Зеленых деревьях», она так прямо и сказала.

Она сидела за кухонным столом и ждала, что я ей отвечу. Вокруг нее были разбросаны счета, которые она в тот момент просматривала, и, казалось, была совершенно поглощена этим занятием.

Вот это номер! Мама никогда особенно не интересовалась моими делами и никогда не выясняла, какую именно работу я выполняю вместе с «Великолепной шестеркой». Даже если деятельность оказывалась опасной или втягивала нас в сложные ситуации, мама всегда оставалась в стороне.

Лиз полагала, что мне крупно повезло. Она считала просто замечательным, что мама так доверяет мне и позволяет жить своим умом. Она говорила, что ее собственная родительница просто трясется над ней и постоянно запрещает либо идти куда-то, либо что-то делать.

— А доктор Чан не возражает, — начинала тогда канючить Лиз. — А доктор Чан считает, что у Санни своя голова на плечах. Почему же ты так нянчишься со мной?

Тогда на лице миссис Фри появлялось несчастное выражение. Она терпеть не могла разочаровывать Лиз. Но она упрямо качала головой.

— Это вовсе не потому, что я тебе не доверяю. Просто я имею право делать то, что считаю нужным, правда? У родителей ведь другие представления о жизни.

Лиз тогда приходила в бешенство. И я, конечно, понимала почему, опеку миссис Фри выносить трудновато.

Иногда Лиз говорила, что скоро станет такой же психопаткой, как Элисон Брайди — женщина, с которой ее мать работала в банке. Элисон было лет тридцать, но ей до сих пор приходилось докладывать своей матушке, с кем она встречается и в котором часу вернется домой. Миссис Брайди была настоящим драконом в юбке.

— Но Элисон — это же совсем другое дело, Элизабет, — отвечала мать Лиз, когда та начинала распространяться на эту тему. — Элисон уже взрослая женщина. И то, что ее мать вмешивается в ее жизнь, просто абсурд. Миссис Брайди ревнует свою дочь к каждому ее приятелю. Это просто возмутительно! Но ведь ты еще подросток. За тобой глаз да глаз нужен. Я ради тебя стараюсь.

Лиз воспринимала это как величайшее оскорбление. Она считала, что моя мать относится ко мне с гораздо большим уважением, чем ее мать к ней. Вот только я так не считала.

Во-первых, моя мама была рассудительным, невозмутимым человеком. Я в нее пошла. А миссис Фри, как и Лиз, — полная противоположность. Натура беспокойная, с богатым воображением.

Во-вторых, Лиз была старшим ребенком в семье, а я самым младшим из пяти. Иными словами, ее мама только начинала свою воспитательную деятельность, а меня предоставили самой себе уже несколько лет назад. Вот поэтому я просто поразилась, что мама вдруг проявила какое-то беспокойство о моей будущей работе в мотеле «У зеленых деревьев».

— А ничем другим ты заняться не можешь? — спросила она немного погодя, задумчиво постукивая карандашом по столу.

Я пожала плечами.

— Других предложений у нас нет, — ответила я. — И потом, это ведь только на время каникул. Срочная замена. Вся старая прислуга уволилась сегодня утром.

— Это почему?

— Мы не знаем. Том убежден, что они просто сбежали. Ник считает, что их уволили, поскольку мистер Свинотт решил, что они ему слишком дорого обходятся, то есть ему не по карману платить им жалованье. Мотель на грани разорения. Там половина комнат пустует. А мистера Свинотта приятным человеком не назовешь. Том прозвал его «мистер Свин». Да он и есть настоящая свинья.

— Так зачем же тогда браться за эту работу? Почему бы тебе просто не отдохнуть в каникулы? Ведь не обязательно все время работать? У тебя было бы больше времени для занятий спортом. Сама же говорила, что ты его почти совсем забросила, разве не так?

— Конечно, мама, но мне нужны деньги, — терпеливо начала объяснять я. — Мне нужен новый спортивный костюм. И новые кроссовки. И вообще много чего нового. И мне нужно купить подарок ко дню рождения Кэти. И для Лиз тоже. Поэтому особо выбирать не приходится. Я готова взяться за любую работу.

Хлопнула входная дверь, и прихожая наполнилась шумом и гамом. Эми и Сара, мои сестры-двойняшки, явились домой. Посиделки наедине с мамой закончились.

— Привет, мам, а Эми купила еще один лотерейный билет! — завопила Сара прямо с порога. — Нет, ты представляешь? После вчерашнего вечера? Лучшего способа потратить деньги придумать не могла!

— Но мы же вчера угадали целых два номера, — резко возразила Эми. — Это, между прочим, совсем неплохо.

— Да тысячи людей отгадывают по нескольку номеров, — снова начала Сара. — Но вся загвоздка в том, что для того, чтобы выиграть два миллиона долларов, нужно отгадать шесть номеров.

— Но кто-то ведь их выиграл вчера вечером, — крикнула Эми, стрелой взлетая вверх по лестнице.

— И этот кто-то живет в Рейвен-Хилле, — сообщила я маме. — Это нам Элмо сказал. Но он почему-то еще не явился за своими деньгами. Представляешь?

Мама рассмеялась.

— Может, ему, кем бы он ни был, на этой неделе деньги не нужны.

— Ма, но ты ведь не собираешься меня всерьез отговаривать от этой работы в «Зеленых деревьях»? Лиз сказала, что даже ее мама с этим смирилась.

— Знаешь, Санни, я не собираюсь лезть к тебе со своими советами — работать там или не работать, — ответила мама, как я и ожидала. — Тебе самой это решать. Я знаю, что все будет хорошо. Только будь осторожна. Если тебе вдруг что-то покажется необычным, бросай это дело.

Если бы я только ее послушалась!