— Прости, малыш… — отметил с сожалением Геймер, и его руки уцепились за низ машины, а затем мощным рывком швырнули ее в силуэт в маске.
Все произошло довольно быстро. Темнеющий всей своей массой тела в искусственно воссозданной мгле иноземный преступник по кличке Геймер решил избавиться от своего бывшего надзирателя, ставшего крупной «занозой в одном месте» на пути достижения цели, пустив в ход ставшую в последствие грудой металлолома машину с живыми людьми. Автомобиль, описав несколько стремительных оборотов в воздухе в сопровождение сгустков необычного тумана, образовавшихся от резких колебаний, влетел в человека в маске, при столкновении разломившись надвое, словно об острую и стойкую преграду.
Кальвин лишь почувствовал легкое покалывание в правом боку, оттого что одна из половин не совсем удачно отрикошетила от его тела, оставив небольшой кровавый отпечаток.
Геймер потрясенный поразительной стойкостью своего преследователя, даже боялся предположить, что будет дальше, а точнее насколько интереснее окажется финал его маленькой игры, затеянной разогнать скуку.
— Ты, видимо, удивлен? — неожиданно спросил Кальвин. — Твои скрытые эмоции тебя выдают. Ты явно не предполагал, что смогу выстоять от такого удара. Тогда надеюсь, я развеял твои сомнения, а иначе тебе придется туго.
— В тебе говорит самодовольство, самоуверенность, качества, которые ты так сильно презираешь в людях, забывая, что имеешь их и сам, — отпарировал Геймер. — Мои эмоции, скрытые они или явные тебя не касаются. — В голосе ощущался прилив ярости. — Подумал бы о своем лице, спрятанном под маской лжи и алчности. Я скажу тебе в последний раз — я пришел сюда не сдаваться, а развлечься.
— Ну, тогда лови момент! — выкрикнул напоследок Кальвин и только слова сорвались с губ, как он мгновенно возник перед своим враждебно настроенным собеседником и неуловимым для зрения движением руки приложил ладонь к его груди.
Геймер тут же ощутил сильное отталкивающее колебание от прикосновения противника, будто высоковольтный электрический разряд, и, не справившись с ситуацией, пролетел несколько метров, угодив в витрину с драгоценными украшениями.
— Вечеринка окончена, — произнес Кальвин, переваривая смысл сказанного, но в целом довольный поспешным результатом, он неловко отметил: — И когда я успел нахвататься этих фраз от людей?
Предположив, что преступник после такого мощного рывка обессилен и возможно находится в критическом состоянии, агент в маске перешел к последнему этапу поимки преступника, блеснув в руках наручниками с синеватым оттенком, предполагающими также крепление для шеи, и подошел к разбитой витрине.
— Ты видимо не заметил, — раздался голос во мраке, — если бы мне и впрямь пришлось нелегко после твоего нападения, то мой туман бы расселся, еще до того, как я пересчитал все осколки.
Кальвин, обвинив себя в поспешности принятых решений, ощутил возрастающее с каждой секундой тяжелое напряжение, ожидая очередной выходки со стороны преступника, способной перерасти в угрозу для жизни.
Геймер, на секунду испытав болевые ощущения от удара, выбрался из драгоценных завалов и без каких-либо резких движений вышел навстречу Кальвину, застывшему, словно мраморная статуя, готовясь к худшему.
Геймер подошел почти вплотную и, только ощутив энергетический всплеск активности головного мозга надзирателя, прежде не воспринятого как сигнал к нападению, растворился на глазах, будто развеянный пепел.
— Невозможно! — воскликнул в отчаянии Кальвин.
Но только он обернулся, чтобы окончательно убедиться в произошедшем необычайно сложном событии, как Геймер вновь предстал перед ним и резким взмахом кулака сверху вниз, оставив на маске глубокую вмятину, прибил его к тротуару, превратив каменистую поверхность в крошево.
— Еще увидимся, Кальвин, — прошептал напоследок Геймер, и в ту же секунду искрящаяся пелена исчезла, и мир снова ожил в движении.
На место разрушенной надвое машины практически сразу подоспела проезжающая мимо скорая помощь. Врачи извлекли из обеих частей тела, но ценой тяжелых усилий удалось спасти только женщину, сидевшую за рулем, ребенок ко времени оказания помощи был уже мертв.
Даррен на секунду опустил веки, сосредоточившись на одном, обреченно вдыхая едкий дым обгоревших проводов, затуманивающий рассудок. Где-то в глубине своего недавно приступившего к работе головного мозга, он, в надежде найти какие-либо соответствующие последнему событию аномальные отклонения, позволившие разрушить сковывающий тело лед, нанеся невосполнимый урон всей лаборатории, ощутил легкое непонятно откуда исходящее покалывание, и уловил хрупкие структуры окружающих предметов, способных поддаться мгновенному распаду при одной только силе мысли.
— Мне плевать, что ты там думаешь, — огрызнулась Хелен. — Я пущу тебе в голову пулю без малейших колебаний, какой бы научный интерес ты не представлял. Любое оказание сопротивления с твоей стороны и ты труп.
— Миссис Шерман, я ценю вашу искренность и верю, что познакомившись, мы при иных обстоятельствах лет тридцать назад, все сложилось бы иначе, — Даррен решил потянуть время, задумав что-то из ряда вон выходящее.
— Еще хоть слово… — прозвучало последнее предупреждение, и дуло пистолета плотнее прижалось ко лбу подростка.
Хелен, воспользовавшись секундным замешательством бывшего объекта изучения, хладнокровным взглядом ясно дала понять, что шутить она не собирается.
В это время в темном проеме лаборатории раздался механический звук распахиваемых дверей лифта, с последовавшими громкими шагами вероятно солдат охраняющих лабораторию снаружи, проводя наблюдательную работу и осуществляя перелеты в цивилизацию с теми или иными поручениями.
Солдаты слегка растерянно, а затем более уверенным строем, всюду целясь автоматами, продвигались в разрушенную лабораторию, не представляя, как могло произойти что-то подобное за считанные минуты, а возможно за секунды. Ведь еще с момента последней проверки связи все было в порядке, сейчас же кроме обгоревших стен, уничтоженной приборной техники, искрящихся концов проводки и мертвых тел от былого ничего не осталось.
Солдаты сгруппировались вокруг научного сотрудника и его пленника, взяв все обязанности по охране безопасности на себя.
— Мэм, что здесь произошло? — несколько подавленным голосом поинтересовался руководитель отряда, потерявший и своих людей.
Хелен, убедившись, что ее жизни уже ничто не угрожает, опустила пистолет, передав его в надежные руки, по-прежнему не сводя глаз с подростка.
— Мне неизвестно, мистер Клайв, — прозвучал неясный ответ. — По какой-то причине в криогенной камере произошел мощнейший выброс энергии, и мой подопытный попытался сбежать.
Клайв бросил резкий, не предполагавший ничего хорошего, взгляд на сохранявшего безмятежность Даррена, чьи чувства, когда на него посмотрели как на неодушевленный предмет, были слегка задеты.
— Тогда нам следует прикончить его! — вынес приговор командир.
— Вы не поняли, — опротестовала Хелен. — Его необходимо доставить в Нью-Йорк живым. Вы принесли транквилизаторы, о которых я просила?
Клайв с большой неохотой воспринял слова миссис Шерман, передав ей сумку с необходимыми ей отключающими сознание аппаратами.
За все это время восприятие Даррена к окружающим его предметам настолько обострилось, что он с удивлением, как следует, изучив сложное строение лаборатории.
Пока Хелен возилась с медицинским инвентарем, Даррен, пребывая под бдительным наблюдением вояк с пушками, краем глаза посмотрел в ту сторону, откуда они недавно вышли, еще не подозревая какой сюрприз их ждет внутри здания. Лифт кажется единственным выходом из этого загнившего места.
— Почти готово!.. — Хелен вбирала в шприц большую дозу какой-то жидкости, видимо сильнейшего успокоительного, способного погрузить подростка в сон еще лет на тридцать, если удастся.
Даррен за считанные секунды успел изучить костные структуры окружающих его людей. Как только самоуверенная и ощущавшая себя в полной безопасности миссис Шерман, решившая, что после всего произошедшего сможет так просто взять и вернуться к своей работе, ставя эксперименты над подростком, потребовала его вытянуть левую руку, собираясь вонзить иглу в вену, Даррен легко исполнил задуманное.