Говорят, что цепь прудов, протянувшаяся от Ким- Аня до гор Шок-Шон, есть не что иное, как наполненные водой следы железного коня Тхань Зяунга. Бамбук же, которым герой разил врага, пожелтел от жаркого дыхания огня и стал цветом напоминать слоновую кость. А в тех местах, где его опалило пламя, на стеблях остались коричневые пояски. Впрочем, некоторые утверждают, что это следы крови врагов.

Старики рассказывают, что в давние-предавние времена в цитадели города Зя Диня [53] был обширный двор, на котором стояло множество клеток с тиграми и слонами. Тигры сидели в огромных железных клетках и были очень злы. В каждой из таких клеток находилось тридцать — сорок зверей.

Однажды (в каком году, никто уже не помнит) цитадель Зя Диня захотел посетить сиамский посол. По случаю приезда гостя из соседней страны комендант цитадели генерал Ле Ван Зюет решил придумать что-нибудь такое, что произвело бы на посла выгодное впечатление. Он вызвал к себе одного из лучших своих солдат по имени Ле Ван Кхой и отдал ему тайное распоряжение.

Сиамского посла и его свиту встретили со всеми почестями, им отвели почетное место на высокой трибуне посреди внутреннего дворца цитадели. Здесь же вместе с послом находился генерал Ле Ван Зюет и другие чины, а рядом разместились сотни зрителей.

Когда все заняли свои места, генерал дал знак начинать охоту на тигров.

Ле Ван Кхой, который до этого стоял в строю солдат, подошел к одной из клеток и отпер ее. На Ле Ван Кхое были только короткие штаны, но держался он отважно и был спокоен. Длинная коса, заплетенная тугими узелками, лежала за его спиной.

Ле Ван Кхой осторожно приоткрыл железную дверь. И в тот же миг из клетки прыгнул на него огромный свирепый тигр. Ле Ван Кхой не растерялся и пронзил его железной пикой. Тигр свалился замертво.

Отвага вьетнамского солдата привела в изумление посла. Но генерал остался недоволен. Он приказал схватить Ле Ван Кхоя и судить его за нарушение правил охоты.

— Нужно было поймать тигра, а не убивать! — кричал генерал в гневе.

Подойдя к трибуне, Ле Ван Кхой бросился на колени и стал молить о пощаде.

— Позвольте мне искупить вину! — просил Ле Ван Кхой. — Я открою другую клетку и сражусь еще с одним тигром! Позвольте, прошу вас!

Генерал сжалился, и Ле Ван Кхой направился к клетке. В тот же миг затрещала громкая барабанная дробь, так что небо и земля содрогнулись. Железная клетка распахнулась, и из нее выскочил огромный зверь. Ле Ван Кхой хладнокровно вступил в единоборство с тигром. Зрители следили за необычным поединком, затаив дыханье.

Тигр то бросался на Ле Ван Кхоя, то отступал, получив очередной удар. Он страшно рычал, все более свирепея. Бой длился уже целый час.

А сотни барабанов все гремели, сотрясая воздух и подбадривая смельчака.

Вдруг раздался глухой удар колокола, и в тот же миг Ле Ван Кхой стремительно налетел на тигра, отшвырнул его и бросился ему на спину. Обессилевший зверь не смог подняться, Ле Ван Кхой связал его и, взвалив на плечи, понес к трибуне.

В толпе прокатился гул одобрения. Все с восторгом приветствовали мужественного Ле Ван Кхоя.

Сиамский посол, изумленный смелостью и ловкостью Ле Ван Кхоя, проникся к нему уважением. Он сказал генералу:

— Этот человек обладает редкой силой и отвагой!

Но генерал ответил:

— Победивший тигра — обыкновенный рядовой солдат, таких у нас тысячи. Все наши солдаты таковы. Здесь нет ничего необыкновенного!

Эта история случилась в те далекие времена, когда простым людям не принадлежало ничего на их земле: ни зеленые деревья в лесах, ни густая трава по берегам рек, ни реки с прохладной, прозрачной водой, ни высокие горы, ни долины.

Жили в одной деревне юноша и девушка. Они вместе росли, а когда стали взрослыми, полюбили друг друга. Юные влюбленные никогда не расставались, всегда были они вместе — и в поле на работе, и дома на отдыхе, и на гулянье. Радость друг от друга и большое чувство, которое навсегда, казалось, скрепило их сердца, наполняли жизнь влюбленных. Но их любви предстояло перенести большие испытания.

Юноша, пылко любивший свою невесту, был совсем бедным. Родители девушки запретили молодым людям встречаться, а потом нашли для своей дочери богатого жениха из соседней деревни. Весть эта, как гром, поразила влюбленных. Юноша загрустил, и несчастная девушка опечалилась не меньше его.

— Я вечно буду помнить тебя, милая! — говорил юноша, утешая ее. — Я горячо верю, что никакая сила не сможет разлучить нас. Я должен сейчас отправиться в путь, чтобы добыть богатство. Когда я вернусь, я выкуплю тебя. Я прощаюсь с тобой на недолгий срок, милая, а на память оставляю вот эти стихи.

И юноша пропел девушке такие стихи:

Юноша замолк, а потом добавил грустно, но решительно:

— Если нам не суждено соединиться молодыми, то в старости мы будем неразлучны, или же судьба окажется такой уж жестокой… — и он пропел прощальные слова:

И в последний раз крепко обняв любимую, он ушел.

Юноша покинул возлюбленную, чтобы вернуться к ней с богатством. Долго он бродил до белому свету, пересекая горы и реки, сражаясь с дикими зверями и и злыми духами. Когда силы его истощались и им овладевало уныние, перед глазами его вставал образ любимой, и снова бодрость вливалась в жилы. Однако удача не способствовала бедному юноше. Тогда, убитый горем и усталый, он побрел обратно в родную деревню.

А в доме невесты готовились к свадьбе. Богатый жених намеревался отпраздновать свадьбу в январе, но несчастная девушка, чтобы протянуть время, просила отложить ее на следующий месяц, потому что январь, говорила она, несчастливый месяц для свадеб. Настал февраль, и она вновь просила отсрочки, говоря, что печальные дожди не сулят счастья. Подошел март.