– Твои сандалии… сними их.

Так вот для чего нужен стул, Кэро переступила с ноги на ногу, поставила на сиденье ступню в прелестной сандалии в греческом стиле. Длинные завязки обвивали щиколотку и шли до середины икры: пришлось нагнуться, чтобы развязать узел.

При этом ее едва прикрытая попка вжалась в него еще сильнее: недвусмысленное, хоть и невольное приглашение, которым он намеревался полностью воспользоваться. Его широкая ладонь крепче стиснула соблазнительную округлость, пальцы чуть шевельнулись, и она внезапно осознала, насколько разгоряченной кажется кожа, как изнемогают нервы от напряженного ожидания.

И не успела она распутать кожаные шнурки, как его пальцы протянулись дальше, нашли ее мягкость, дерзко туда нырнули. Голова Кэро пошла кругом. Но ни за что на свете она не пожелала бы, чтобы он остановился. А Майкл продолжал свои бесстыдные вольности, которые она так опрометчиво допустила.

Кэро все возилась с непослушными шнурками. Наконец она выпрямилась, помахивая сандалией. Но он не отнял руки, по-прежнему спрятанной между ее бедрами. Кэро уронила сандалию и, не дожидаясь дальнейших приказаний, глубоко вздохнула, подняла другую ногу и принялась как можно быстрее развязывать вторую.

Он подступил ближе. Пальцы скользнули еще глубже. Другой рукой он поднял подол, обнажая ее попку, нагнулся и проложил длинную линию жарких влажных поцелуев вдоль спины. От шеи и ниже.

Кэро забыла о необходимости дышать.

Его губы добрались до основания позвоночника и замерли. Пальцы, проникшие в изнемогающую от желания Кэро, чуть шевелились.

Внезапно он вжался в нее, обнял за бедра свободной рукой, и набухшая головка его орудия заменила пальцы в истекающем любовным эликсиром лоне. Он вошел неглубоко, и она застонала., желая получить его всего, но не совсем понимая, что нужно для этого сделать.

Он изогнулся над ней, снова клеймя спину губами недавая ей разогнуться и продолжая жестокую игру.

Игра была действительно жестокой. Он вдавливался в нее не более чем на дюйм, дразня чувства, заставляя ее извиваться. И тут же выходил.

Кэро зажмурилась, слыша собственные тихие стоны, наслаждаясь каждой секундой нараставшего желания.

Ставшей невероятно чувствительной кожей спины она ощутила, как изогнулись его губы… поняла, что совершенно забыла о второй сандалии. Почти безуспешно попыталась собраться с мыслями. А уж снять несчастную сандалию… сил не осталось совсем.

Но Кэро, открыв глаза, упрямо дернула за узлы и каким-то чудом ухитрилась их распутать.

Майкл тихо усмехнулся, и Кэро, теряя последние силы, пошатнулась.

Он поддержал ее, но тут же отнял руку и выпрямился, позволив ей сделать то же самое. Едва она уронила сандалию, последовал новый приказ:

– Сними рубашку.

Кончики его пальцев коснулись ее бедер, словно давая знать, что она должна оставаться на месте, спиной к нему. Отчетливо сознавая, что он по-прежнему одет.

Она попыталась украдкой оглянуться, но вид его широкого плеча и мускулистой руки – подтверждения силы, готовой овладеть ею, – лишил ее остатков воли.

Легче всего… Уставившись в стену, она потянулась к подолу рубашки и медленно, тряхнув пушистыми волосами, стянула ее через голову.

Майкл отнял у нее рубашку и отбросил.

– Теперь… – выдохнул он ей в ушко, и всего одно короткое слово послужило обещанием невиданных, сказочных наслаждений. Кэро улыбнулась про себя, восхищенная его вниманием к ее желаниям и капризам, готовностью делать скидки на ее неопытность, увлеченность… – Повернись.

Кэро стремительно повиновалась. И устремила глаза на гордо восставшую плоть, высунувшуюся из расстегнутой ширинки бриджей. Облегченно вздохнула, потянулась, чтобы осыпать его ласками, но Майкл перехватил ее руки.

– Не сейчас.

И, немного отстранившись, сел на стул, широко расставил ноги, поудобнее перехватил ее запястья и привлек к себе.

– На этот раз тебе предстоит ублажать меня.

Она вопрошающе взглянула на него. Голубые глаза манили.

– Впусти меня в себя.

Полуприказ, полумольба.

Желание и страсть владели ею с такой силой, что Кэро смогла только шагнуть вперед и медленно опуститься, цепляясь при этом за его руки, стараясь оседлать бедра. Почувствовав под собой его твердость, она стала постепенно насаживать себя на стальное копье.

Ощущения растянутости, наполненности, способность чувствовать каждый дюйм его жесткого вторжения были неописуемы. Это слияние освободило ее чувства для новых, еще более острых ощущений.

Все, как она желала. Все, в чем нуждалась. Она была слишком зрелой женщиной, чтобы узнавать любовь шаг за шагом, довольствоваться самыми простыми приемами, непритязательным удовлетворением. Слишком уверенная, слишком самостоятельная, чтобы ограничиться малым. Ее натура требовала увидеть и познать все, что может предложить ей мужчина. И если учесть его конечную цель, он был абсолютно счастлив утолить ее жажду. Жажду знаний. Жажду наслаждений. Счастлив показать все, что доставит ей радость. Убедить ее провести остаток жизни, упиваясь этими радостями вместе с ним. И эту цель он не забывал ни на единый миг, даже когда просил двигаться в собственном ритме, объезжать его словно дикого жеребца, получать и дарить блаженство.

Он сумел точно определить момент, когда, разгоряченная и почти обезумевшая, она поняла скрытый смысл своей наготы по контрасту с его одеждой. Даже под отяжелевшими веками ее глаза полыхали расплавленным серебром. Кэро тихо ахнула, живо представив себе эту картину: уединенный коттедж на полуденном солнце, и она, голая, оседлавшая его, самозабвенно ублажающая… гурия и ее хозяин. Рабыня и господин.

Они смотрели в глаза друг другу: он читал ее мысли, она – его. Он бесстрастно ждал… и тогда она опустила веки и, вздрогнув, крепко сжала ворвавшуюся в нее плоть.

Выпустив ее руки, он стиснул бедра, подхватил и стал поднимать и опускать. Кэро застонала, готовясь к очередному рывку, схватила его за плечи, припала к груди.

Он приподнял ее подбородок, завладел ее ртом, наполнил его так же, как лоно, глубоко и основательно. Кэро заметалась, почти теряя сознание, извиваясь, стараясь вобрать его как можно глубже, царапаясь, кусаясь, сжимая ладонями его щеки.

И они взлетели вместе.

Соединенные, счастливые, поднялись выше неба.

Он не ожидал, что она возьмет его с собой, не понял, что так сильно захвачен, но когда ее лоно в очередной раз содрогнулось в сладостной судороге, он уже яростно вонзался в нее.

Чтобы увидеть звезды через мгновение после Кэро.

Чтобы умереть и родиться в этом звездном взрыве примитивного наслаждения.

Чтобы стать с ней одним целым, погрузиться в ее тело и вместе медленно опуститься на землю.

Лучшего он еще не испытывал.

Но ведь всегда есть возможность попробовать добиться большего.

Кэро наконец шевельнулась и объявила самым прозаическим тоном:

– Следовало бы захватить корзинку с едой.

Он невольно рассмеялся.

Она с трудом подняла голову с его плеча и спросила:

– Разве ты не голоден?

– Как волк! – ухмыльнулся он и, заправив ей за ухо пушистый локон, добавил: – Но я вполне готов довольствоваться тобой.

Признание одновременно и понравилось, и озадачило.

– Похоже… – нерешительно начала она, – тебе нравится быть со мной.

Сердце Майкла болезненно сжалось. Она не напрашивается на комплименты. Просто пытается понять.

– Кзро, – прошептал он, обводя пальцем контуры се лица, – я просто не могу без тебя.

Только услышав собственные слова, он понял, сколько в них правды. Кроме нее, ему не нужен никто. Никто на свете.

Кэро наклонила голову, так что он не смог ничего прочитать в ее глазах. Она намеренно скрывала свои чувства, но скорее потому, что сама еще не была в них уверена. И чтобы достичь желаемой цели, нужно прежде всего заставить ее передумать. Но во всяком случае, ее вопрос – уже хороший знак. Чуть сжав подбородок Кэро, он притянул ее лицо к своему. Кэро, поколебавшись и за миг до того, как их губы соединились, прошептала: