2 Тут бы всем хорошо: нет болот и следа, солнце редко кроется тучею. Да насела на плечи другая беда: одолели пески летучие. Те пески на пашню бесплодье несут. Только ветер, и — ух! — посыпется!.. И в груди и в глазах от песков тех зуд. И никак из песков не выбиться. Бился-бился Аким, рассуждал: — Авось! — Те и эти средства испробовал: и навоз, и плетень, и песчаный овес — не легчает житье хлеборобово. Обветшает плетень, распылится навоз, по овсу — только скот потопчется — вновь песчаная корка разъедется врозь, вновь песками заносит всё общество. И сомненье забрало Акима опять: — Зря здесь пашешь и зря боро́нишь. Не осилить песка; значит, вновь отступать в черноземную, под Воронеж. 3 Как решил — так и сделал. Кобылу в хомут. Расставаться с песком не жалко. И попалась на новом месте ему хлебороднейшая балка. Он расчистил ее, повыкорчевал, запахал, засеял… А в осень лишь таскать поспевал за чувалом чувал. Урожай замечателен очень. Посвободней вздохнул в первый раз Аким, обнадеженный урожаем таким. Даже спит — улыбается. Снится ему — балочная пшеница И не раз и не два выручала земля. Восемь лет Аким на ней о́тжил. И ни разу его не скудели поля. Урожай на балке все тот же. Стал справляться Аким: сруб амбарный нов, плуг завелся многолемешный… Отдал в школу он обоих сынов, чтоб не гнулись во тьме кромешной. 4 Только раз по весне он, борону выдвинув, в поле выплыл на мерине пегом, — глядь — ан прошлогоднюю рытвину всю разъело весенним снегом. Хлоп о полы Аким… Он туда и сюда. Да один не закажешь яме: вниз, кипя и бурля, несется вода, засоряя поле камнями. Взвыл Аким: — Что же я за несчастный такой! Знать, нигде не найти мне приют и покой. Как я справлюсь один со страшной этой новой бедой овражной? — Воротился Аким, от печали нем: «Ну, теперь нам, — думает, — крышка. Глядь — сынишка сидит на завалине, углубился в какую-то книжку. Рассерчал отец на парнишку — страх. Обуяла от горя злоба: «Видишь, грамота! На кой она прах? Забери ее враз хвороба. Что там вычитал? Говори, щенок! Зря на книги тратят бумагу…» Отвечал, взглянув на него, сынок: «Я читаю про вред оврагов». «Как! — вскричал Аким. — Ты про что сказал? Ох, могу до тебя добраться я!» Парень вновь ему посмотрел в глаза. «Я читаю про ме-ли-ора-цию». «Ты мне слов таких не учись брехать, доведешь отца ими до греха». Сын в ответ: «Здесь рассказы подробные, как землей овладеть неудобною». 5 У Акима от радости в горле першит. С сыном за̀ полночь он сидит, запершись. Мысли ясны Акима и строги. Ловит с губ он у сына строки: «Много есть по стране неудобных земель. Много ими обижено бедных семей. Чтоб не быть им бессчастным и сирым — покоряй эти земли миром. Если пашня твоя и соседа близка от наносов летучего, злого песка, — поскорей сговорись с соседом положить конец твоим бедам. От соседа к соседу бежи, шепоток: если пашню тревожит овражный поток, — сговоритесь сосед с соседом положить конец вашим бедам. Если досыта корму не ест твой скот, а вокруг не в проезд десятины болот, — сговоритесь соседи друг с другом, как болота те сделать лугом. Пора деревне выйти из тисков, время давно спознаться ей с осушением болот, с засаждением песков, одним словом, с мелиорацией. Трудно́ это слово, а работа трудней, справиться с нею не в пару дней. Один про то не держи и в уме. Здесь нужен сговор многих семей. Зато, труды сторицей воротив, земля с тобой расплатится честно! Мелиорационный кооператив нужно образовывать повсеместно». |
