Мэллори попыталась сохранить спокойное выражение лица. Элейн будет писать для радио?

– Мэл, ну что?

Мэллори пошевелилась в кресле, устроившись поудобнее.

– Ты меня удивила. Эта работа – совсем не те статьи, которые ты делала. Ты когда-нибудь писала текст для коммерческой рекламы?

– Конечно, нет, но разве это так сложно? Текст на полминуты.

Мэллори вспомнила, как иногда в отчаянии стонал над текстом их автор, как шли в корзину лучшие строки.

– Вот что, у меня есть несколько образцов текста. Напиши что-нибудь подобное, и я прочту. Если их можно будет использовать, я покажу их Рику. Идет?

– О, замечательно, спасибо огромное.

– Да ладно. Сначала их надо найти. – Она взяла кипу книг, потом порылась в стопке журналов и реклам. – Они были где-то здесь.

– У тебя ланч готов? – Элейн взяла один из каталогов. – Очень есть хочется. Я весь день была на ярмарке, надо было закупить все для летнего отдыха. Не каждый может покупать в дорогих магазинах, а там все вполцены.

– Ты на меня намекаешь? – Мэллори листала журналы и каталоги. – Просто ты не хочешь отказаться от некоторых привычек.

– Если бы у меня было столько денег, сколько у тебя, я бы, может, и изменила кое-что, – отозвалась Элейн.

– А, вот они. – Мэллори вытащила листочки из пачки бумаг. – Я хотела ввести их в свой компьютер, чтобы не затерялись.

Элейн положила листки вместе с приглянувшимся ей каталогом в свою плоскую сумочку и направилась в кухню.

– Что у тебя там?

Мэллори пришла в ужас от одной мысли, что там стоят две чашки, а не одна. Ведь никто из родных не знает о существовании Дункана.

– Послушай, – крикнула она вдогонку сестре, – посиди здесь в кресле, а я все приготовлю сама. Ведь ты устала. – Она быстро загородила собой дверь в кухню. – Почитай пока тексты, прикинь свою версию.

Элейн тепло улыбнулась.

– Теперь, когда дети уехали, у меня предостаточно времени. Я прочитаю их дома и напишу собственный текст. У меня ведь только один шанс, и наспех это не делается.

– Да, второпях этого не сделаешь, это точно. Так что давай сядь и отдохни, а я позову тебя, когда ланч будет готов.

Элейн пожала плечами.

– Ладно.

Облегченно вздохнув, Мэллори бросилась в кухню и сразу же посмотрела на стол. Фу, слава богу, никакой лишней чашки на столе не было.

Но ведь он может прийти каждую минуту. Мэллори не могла сосредоточиться на еде, не чувствовала вкуса, напряженно прислушивалась к звукам с улицы не едет ли машина. Наконец она сложила посуду в раковину и пустила воду.

– Эй, Мэл, – донесся из ванной голос сестры. – Да?

– У тебя прошлой ночью был гость?

– Что? – Мэллори замерла с тарелкой в руках.

– Полотенце еще мокрое.

Конечно, ванная комната! Как она могла забыть!

– О... я просто... это я.

Элейн удивленно выглянула из ванной.

– Но у тебя же ванная наверху.

– Ну... там только душ, а иногда хочется хорошенько помыться.

– Да, хотелось бы и мне жить так роскошно. У тебя есть аспирин?

– Должен быть в кабинете.

– Мэллори, – снова донесся голос сестры.

– Да?

– Слушай, а как здесь оказался армейский нож? Да еще такой огромный.

– Что-что? – У Мэллори перехватило дыхание. – Что ты сказала?

Элейн вышла из ванной с какими-то предметами в руках и начала швырять их на стол один за другим.

– Два ножа, кусачки для ногтей, пинцет, открывалка и даже пара маленьких плоскогубцев. Ты только посмотри на этот джентльменский набор, тут даже надпись есть: Д.Р.М. И кто же этот Д.P.M.? Кажется, моя маленькая сестренка прячет большой секрет.

Мэллори, открыв рот, попеременно смотрела то на смеющуюся сестру, то на нож, то на открытую дверь ванной.

– Откуда все это взялось?

– Я бы тоже хотела это знать. Проказница ты, сестренка. Так кто такой этот Д.P.M.? А Джон об этом знает? А, что самое главное, мама?

– Клянусь тебе, Элейн, я не знаю, что это такое. Может быть, это оставили прежние владельцы дома.

– Да ладно тебе, мне ты можешь рассказать. Это тот самый парень, который сидит в машине на той стороне улицы, да? Как его зовут? Дон? Дэйв? И у вас более теплые отношения, чем я думаю?

– Конечно, нет. – Ей бы очень хотелось остановить быстро бьющееся сердце. – Его зовут Блэйк. И перестань нападать на меня, ты прямо как мама.

– Я ни капельки не похожа на маму, – возразила Элейн. – Но ты же знаешь, как она расстраивается из-за твоего одиночества.

Расстраивается? Да их мать просто сдвинута на этом, для нее быть одинокой – самая жуткая вещь на свете, которая только может грозить женщине.

Элейн с укоризной смотрела на сестру. Мэллори не успела и рта открыть, как в дверь постучали и раздался мужской голос:

– Эй, я вернулся.

Мэллори закрыла глаза и приказала себе успокоиться. Если бы Дункан Мур хотел остаться инкогнито, он не стал бы так открыто ломиться в дверь, когда рядом с домом стоит автомобиль ее сестры.

Он вошел в кухню так свободно, словно был здесь полноправным хозяином.

– Привет, я Дункан. – Он протянул Элейн руку.

Та широко открыла глаза.

– А я сестра Мэллори, Элейн.

– Приятно познакомиться.

Мэллори наблюдала за его взглядом, который упал на армейский нож на столе.

– Мисс Бэйнс, мне нужно, чтобы вы пошли со мной в бюро по трудоустройству. У них там возникли некоторые вопросы по поводу нашего договора о найме. Они хотят, чтобы вы сами им все объяснили.

– А, конечно, нет проблем.

– Так вы работаете на Мэллори? – спросила Элейн. – Что вы делаете?

– Да все понемногу. – Дункан обворожительно улыбнулся. – Крашу, столярничаю и так далее.

– А ваши инициалы случайно не Д.Р.М.? -улыбнулась Элейн. Ее взгляд в сторону Мэллори говорил: «Так я и знала».

Мэллори облегченно выдохнула и прислонилась к столу. Права была их бабушка: у Элейн интуиция как у кошки.

Дункан взял свой нож и положил все остальные инструменты на место.

– Кажется, я забыл их, когда делал розетки, спасибо. – Он повернулся к Мэллори. – Пока они не выпишут мне разрешение, я не смогу работать сегодня. Увидимся позже.

К ее великому облегчению, он вышел из кухни так же легко, как вошел. Она услышала, как его машина отъехала от дома.

– Симпатичный мужчина, – прокомментировала Элейн. – Я бы много заплатила за то, чтобы он работал хотя бы неподалеку.

– А ты послушай лекции нашей мамочки о том, какой он грубый и неотесанный и как от него пахнет. И еще как ужасно жить на окраине города где-нибудь в жалкой хижине с таким рабочим.

Элейн была сбита с толку.

– От него вовсе не пахнет. Но ты права, он тебя не стоит. – Она забрала тексты, сумочку и поцеловала Мэллори на прощанье. – У тебя было хорошо, дорогая, всего доброго.

– Пока. – Мэллори устало привалилась к двери – так, надо отдышаться. Все хорошо, все обошлось. Жаль, что он забрал свои ножи, а то бы она всадила парочку ему в грудь.

Он тут же возник на пороге.

– Все в порядке?

– Не благодаря вам. Хорошо же вы работаете! Оставляете всюду следы, а еще хотите, чтобы вас не заметили. Тоже мне сыщик!

– Простите за неосмотрительность, это больше не повторится.

– Смотрите, а то моя сестра даст фору любому сыщику. Если бы вы встретились с моей мамой, вам было бы несдобровать.

– Но ведь ничего страшного не случилось, я всего лишь наемный рабочий, и теперь все это знают.

Мэллори бросила на него многозначительный взгляд.

– Это вы еще не виделись с мамой.

Он закатал рукава своей темно-серой рубашки, обнажив загорелые локти. Его часы, как успела она заметить, показывали не только время, там были и микрофон, и даже компас, и много разных датчиков.

– Я принес сумку и фотоаппарат и положу их в одну из комнат наверху, которыми никто не пользуется. Ведь вряд ли туда кто-нибудь зайдет, правда?

Господи, какие у него сильные руки! Мужчинам нельзя обнажать руки, когда они такие сильные и загорелые, это слишком жестоко для окружающих.