Тсу'ган ушел, не дав Тифосу времени для протеста, но оставив ему взамен брата М'лека с мультимелтой. Прочие Астартес отправились следом за сержантом.

Де'мас отобрал себе бойцов быстро. Арьергард при этом превратился в смесь из трех отделений. Это противоречило правилам, но, с другой стороны, демонстрировало оперативную гибкость тактических отделений и причину, по которой Астартес считались непревзойденными воинами.

Штурмовая группа Саламандр без лишних слов разделилась на четыре звена по пять боевых братьев. Обмен условными жестами между командирами звеньев обеспечил полную ясность и четкость действий, когда Астартес двинулись вдоль края огромной дюны, окольным путем подбираясь к вражеским укреплениям. Натерев пеплом доспехи, даже замазав клинки, чтобы не выдать себя ни единым отблеском, Саламандры передвигались по темной равнине, словно невидимые призраки. Даже пылающий огонь в их глазах пропал, скрытый за линзами боевых шлемов, выставленными на максимальную непрозрачность, точно одностороннее стекло в комнате для допросов.

Пригнувшись и бегом пересекая открытые участки, рассредоточившееся отделение медленно сходилось в одну точку. Тсу'ган добрался до края первого редута. Даже в темноте его острое зрение позволило разглядеть силуэты часовых, притаившихся внутри. Стараясь оставаться вне пределов их видимости, брат-сержант прижимался к земле, плавно перемещаясь, чтобы не насторожить врага. Железные Воины пока не шевелились, так что Тсу'ган счел, что его приближение прошло незамеченным.

Прокравшись вдоль редута, используя его бруствер как укрытие от высоких стен крепости в нескольких сотнях метров сзади, Саламандр внимательно прислушался.

Слышен был лишь шорох ветра да глухой стук бронированных подошв со стены наверху. Тсу'ган незаметно прокрался дальше и вытянул из ножен тусклый клинок, готовясь убрать часового. Дверь позади редута отсутствовала, и туда можно было свободно войти через открытый проем в задней стене.

Это хорошо. Это существенно облегчит задачу подкрасться к часовому сзади. Мелькнула мысль, что так подкрадываться к врагу для некоторых орденов значило бы поступиться воинской гордостью. Но Саламандры всегда были прагматиками в том, что касалось методов ведения войны. Они верили, что огонь сражений очистит их души, а еще они считали, что цель оправдывает средства и победа стоит любой цены.

Краем глаза Тсу'ган заметил темные фантомы, безмолвно пересекающие ночную тьму, — остальные боевые звенья занимали позиции. Его собственный отряд собрался позади него. Брат Лазарь, идущий первым, кивнул, показав, что все готовы. Станг стоял прямо за ним. Его боевой шлем, как и шлемы братьев, был покрыт маскирующим слоем пепла. Гонорий и Тиберон прикрывали вход, чтобы ни один из врагов не сбежал. Молча и бесшумно три Саламандра нырнули в редут.

Пара часовых внутри, оба из Железных Воинов, стояла спиной к диверсантам. Станг остался сзади, чтобы вмешаться при необходимости. Предатели стояли в полный рост, глядя на темные дюны за редутом.

«Смерть пришла за вами, братья», — горько подумал Тсу'ган. Заметив у стены потертый, но бритвенно-острый по краям штормовой щит, он тихо вложил меч в ножны, решив не пачкать оружие кровью предателей, и взял щит в руки.

Лазарь приготовился к броску, держа свою зазубренную спату обратным хватом, чтобы нанести удар сверху вниз, целясь в небольшую щель между горжетом и кирасой.

Тсу'ган тоже был готов и жестом отдал приказ к нападению.

Он прыгнул вперед, подавив желание зареветь боевой клич, сбил Железного Воина на землю мощным ударом щита, который держал обеими руками, и по инерции пролетел вперед. Тсу'ган нырнул вниз, на лежащего предателя, прижал его руки коленями к земле и, с размаху опустив острый как бритва край щита на шею Железному Воину, отрубил ему голову.

Тсу'ган обернулся к Лазарю. Саламандр выдернул свой клинок и вытирал кровь, которой оказалось на удивление мало. Тсу'ган отнес это на счет слабого освещения, по, посмотрев на своего убитого часового, понял, что что-то здесь не так.

Крови почти не было.

Он перерубил ублюдку шею, и кровь должна была быть, много крови. И все же ее почти не было. Тсу'ган отбросил щит и, подняв отрубленную голову, осмотрел края среза. Кровь была темной и вязкой, но не текла. Она уже была свернувшейся. Железные Воины были мертвы еще до того, как Саламандры проникли в редут.

— Сторожа уже мертвы, — прошипел он в устройство связи, подключившись ко всем боевым звеньям и нарушив вокс-молчание.

От остальных штурмовых групп последовали похожие сообщения. Каждая группа проникла в свой редут незамеченной и перебила часовых внутри, обнаружив, однако, что враг уже мертв.

Тсу'ган скомандовал хриплым голосом:

— Болтеры наизготовку.

Брат-сержант внимательно изучил темноту сквозь стрелковые щели редута, затем в открытом дверном проеме. Затем чертыхнулся про себя. Железные Воины заманили их внутрь, точно новобранцев, заставив выдать свое положение. Передернув затвор и приготовившись выпустить смерть, даже если придется здесь расстаться с жизнью, брат-сержант присел, чтобы представлять собой как можно меньшую мишень. И принялся ждать.

Несколько минут прошли в безмолвии и темноте. Никакие убийцы не явились крадучись из темноты. Никакие убойные отряды не приближались к тщательно подготовленной ловушке, которую сами устроили.

Ожидаемая контратака не состоялась и, похоже, не собиралась состояться. По какой-то неизвестной причине Железные Воины укомплектовали свои редуты мертвецами.

— Они не пытались нас заманить, — сообразив, произнес Тсу'ган вполголоса. — Это пугала.

— Зачем, сэр? — прошептал брат Лазарь.

Брат-сержант отмахнулся от вопроса. У него не было ответов. Пока не было.

— Мы сидим здесь, — приказал Тсу'ган. — И ждем.

Клубящееся облако пепла медленно таяло у серого горизонта — последний след собранного Н'келном отряда, ушедшего из лагеря Саламандр. Брат Аргос сумел освободить машины из трюма «Гнева Вулкана». Н'келн вместе с Огненными Змиями, своей Инфернальной Гвардией и капелланом Элизием заняли «Лендрейдер», «Огненную наковальню». Даже Фугис отправился с ними. Апотекарий думал было остаться, чтобы присмотреть за ранеными, но его место рядом с Н'келном, и боевым братьям понадобится его помощь в грядущей битве с Железными Воинами, так что Фугис впервые после Стратоса решился вернуться на передовую.

Еще четыре «Носорога» везли все три отделения Опустошителей плюс тактическое отделение брата-сержанта Кловия. Капитан подбирал оперативную группу, руководствуясь огневой мощью отделений. Он собирался пробить стены крепости издалека, а не штурмовать их. Опустошители отлично подходили для этого, а так как отделение Кловия могло похвастаться двумя ракетными установками и плазмаганом, то и стало идеальным выбором для четвертого отделения в отряде.

Последним элементом оперативной группы стал Варго со своим штурмовым отделением. Его воины отправляются пешком, используя свои прыжковые ранцы, чтобы не отстать. Как только стена крепости будет пробита, штурмовики смогут моментально проникнуть в брешь.

Дак'ира оставили следить за лагерем. Сержант был бы не против присоединиться к отряду, но он знал свой долг и чтил волю капитана. Оставшиеся в лагере отделения продолжали заниматься своими обязанностями, поочередно откапывая «Гнев Вулкана», охраняя медицинские палатки и ища тех, кто выжил. Бывшее отделение Навима проводило большую часть времени в разбитых внутренностях корабля, вскрывая отрезанные зоны и извлекая мертвых из этих закупоренных железных могил. Брат Ганнон временно взял на себя командование, хотя сержантского опыта у него не было.

Агатон не возражал против того, чтобы остаться. Нужно было провести кремацию Валека, и Агатон ни за что не пропустил бы церемонию.

Мысли медленно сыпались одна за другой сквозь разум Дак'ира, точно хлопья пепла с вершин далеких вулканов Скории. Когда он устремил взгляд в серое пространство, пейзаж перед глазами словно поплыл и стал изменяться…