Хорошо воспитанный человек на его месте скромно отвел бы глаза… но Бену сейчас было наплевать на хорошее воспитание. Он хотел притянуть Лору к себе, усадить на колени и целовать, пока хватит воздуха. Потом его рука скользнет под ее рубашку и ощутит сладкую тяжесть ее груди…

— Как, нравится?

— С ума сойти, — прошептал Бен.

Лора выпрямилась и, обернувшись, удивленно взглянула на него.

— Что-что? Я спрашиваю, тебе нравится кресло?

— А-а, кресло… Хорошее кресло. Просто замечательное. Чем тебе еще помочь?

Лора с сомнением взглянула на него.

— Извини, я ведь не знаю, что ты можешь делать, а что нет.

Да Лора и впрямь считает его калекой! Этого-то Бен и боялся, — что она увидит в нем не мужчину, а немощного инвалида.

— Я могу делать все или почти все, на что способен обычный человек. Может быть, не так быстро и ловко, как ты, но я справляюсь. Вот только не могу бегать.

— Раньше ты каждый день бегал трусцой для поддержания формы.

— Это в прошлом. — Бен пожал плечами. — Сейчас я поддерживаю форму плаванием и гантелями.

Лора сделала неосторожное движение и смахнула со столешницы стакан с ручками и карандашами. Бен полез под стол собирать их.

— Вот видишь, я прекрасно стою на четвереньках, — с усмешкой сообщил он.

— А? — рассеянно отозвалась Лора.

Бен извернулся и, выглянув из-под стола, увидел, что Лора, забывшись, пожирает взглядом его мускулистые ягодицы. Стало быть, она все-таки видит в нем мужчину! Лицо его расплылось в довольной ухмылке.

— Хочешь — лягни, хочешь — пощупай, только не заставляй меня ждать, а то я совсем изведусь.

— Что? — растерянно переспросила Лора.

— Ты так пристально смотришь на мой зад, словно вознамерилась его купить. Валяй, решайся! Можешь даже потрогать.

Лицо Лоры залил румянец, зеленые глаза сузились. Схватив со стола линейку, она с размаху огрела Бена пониже спины.

— Еще! — простонал он, театрально закатив глаза.

Лора, не выдержав, рассмеялась.

— Бог мой, неужели ты пристрастился к садомазохизму?

Бен уселся на корточки, не сводя с нее глаз.

— Да я на все согласен, лишь бы ты завелась.

— Уймись! — Лора отошла от стола. Дерзкая, откровенная ухмылка Бена была так знакома, так притягательна, что она лишь огромным усилием воли удержалась от искушения.

Бен медленно выпрямился — и вдруг замер.

— Кто это?

С лестницы доносились отчетливые шаги.

— На Седрика или на маму непохоже, — шаги слишком тяжелые. Тебе что-нибудь еще должны доставить?

— Сегодня — больше ничего. Во всяком случае, мне об этом неизвестно.

Бен вышел в крохотную прихожую и распахнул дверь.

— Прескот Хачиссон! Как, черт возьми, ты ухитрился так быстро меня разыскать?! Я ведь только сегодня переехал.

От удивления у Лоры глаза полезли на лоб. Кто такой Прескот Хачиссон? Она-то считала, что Бен не помнит никого из своих прежних знакомых. Лора оглянулась, но нежданный гость еще не появился в комнате — только из прихожей доносилось его тяжелое шумное дыхание.

— Я еще не растерял кое-какие навыки, — ответил на вопрос Бена низкий рокочущий голос.

— Входи, входи! — Бен отступил, пропуская приятеля в комнату. — Лора, это Прескот Хачиссон. Мы когда-то вместе работали. Прескот, это Лора, лучшая машинистка в Бирмингеме.

Лора изо всех сил старалась не растаять от похвалы Бена. Дай-то Бог, чтобы она оправдала его надежды!

— Давай-ка присядем, старина. — Бен указал на старенький диван.

— Я, пожалуй, пойду… — пробормотала Лора.

— Ты нам не помешаешь, — сказал Бен. — Кроме того, тебе нужно успеть все закончить, чтобы не огорчить Седрика.

— А кто такой Седрик? — немедленно поинтересовался Прескот.

Бен переглянулся с Лорой и ответил:

— Сын Лоры. Мы хотим отвести его в бассейн при отеле, я ведь еще не выписался оттуда.

Отвернувшись от мужчин, Лора принялась наводить порядок на столе. Она не могла не отметить, что Бен ни словом не обмолвился о том, кем ему приходятся она и Седрик. Он просто сказал ту толику правды, которой должен удовлетвориться человек посторонний. Бен всегда был предельно честен, эта его черта в прошлом неизменно восхищала Лору, и сейчас, обнаружив в нем все ту же неизменную честность, она даже испугалась. Испугалась потому, что совсем не хотела им восхищаться.

Лора невольно прислушивалась к разговору мужчин. Говорили они главным образом о том, что довелось испытать Бену… и Лора поневоле узнала много невеселых подробностей, которые ей Бен не пожелал сообщить. О том, в каких условиях он содержался в плену, сколько операций потребовалось, чтобы исцелить его искалеченную плоть, сколько лет ушло на мучительный процесс выздоровления. Бен рассказывал об этом, как бы между делом — словно все случилось с кем-то другим. А Лоре еще казалось, что за эти семь с лишним лет ей пришлось туго! Все ее страдания — пустяк по сравнению с тем, что довелось пережить Бену.

Слушая его рассказ, она утвердилась во мнении, что нынешний Бен — совсем не тот человек, которого она любила когда-то. Никто, пройдя через такие испытания, не сумел бы остаться прежним.

Прескот Хачиссон начал рассказывать Бену о бывших сослуживцах, Бен уже через пару минут беспомощно взмахнул рукой, призывая собеседника остановиться.

— Я совершенно не помню ни одного из этих людей.

— Увидишь — вспомнишь. — Прескот хмыкнул. — Уж мистер Би тебя точно помнит.

— Ты, кажется, сказал, что он наш шеф?

Прескот кивнул.

— У нас с ним вчера состоялся долгий разговор о тебе. Мистеру Би сейчас чертовски нужен офицер, знающий арабский язык. Он просил тебя заглянуть.

— Я не могу.

— Ты ведь помнишь язык, — настаивал Прескот. — Я наводил справки в госпитале.

— Хорошему разведчику нужно нечто большее, чем просто знать чужой язык, — негромко сказал Бен. — Кроме того, я не могу бросить свою книгу, у меня договор с издательством.

Лора облегченно перевела дух — черт, она и не заметила, что затаила дыхание! Она уговаривала себя, что радуется ответу Бена лишь потому, что не хочет потерять выгодную работу… а вовсе не потому, что слишком хорошо помнила, как часто Бен уезжал по делам службы. И как однажды не вернулся.

— Ну, мы так просто не сдадимся! — посулил Прескот. — Может, ты и не помнишь мистера Би, но он все такой же упрямый сукин… — Он осекся и виновато взглянул на Лору.

— Извини, Прескот. Сейчас я намерен все силы отдавать своей книге.

— А все-таки подумай хорошенько. — Прескот Хачиссон грузно поднялся на ноги. — Ну, я, пожалуй, пойду. Приятно было поболтать с тобой… а также познакомиться с вами, мэм.

— Спасибо, Прескот. — Лора улыбнулась.

— Взаимно.

Бен пошел провожать гостя. Когда он вернулся, Лора, не выдержав, спросила:

— Тебе же нравилось служить в разведке, отчего бы снова этим не заняться?

Бен окинул ее испытующим взглядом.

— Вначале мне просто не хотелось встречаться с людьми. А теперь… — Он пожал плечами. — У хорошего разведчика должна быть отменная память. Он должен запоминать настоящее… и помнить прошлое. Мне это не дано.

Всякий раз, когда Бен прикасается ко мне, подумала Лора, он обретает еще одну частичку своего прошлого. Что будет, когда он вспомнит все? Вернется ли он тогда к прежней профессии? При мысли, что Бен опять отправится в опасную поездку и из нее уже не вернется, Лора похолодела. Что может удержать его от такого шага? Книга. Седрик. И она сама.

Нет, только не она! Об этом нельзя даже думать. Работы над книгой и общения с Седриком наверняка хватит, чтобы Бен был счастлив. Чтобы остался здесь. Живой.

Кроме того он, быть может, так никогда и не обретет свое прошлое. До сих пор все его воспоминания, так или иначе, связаны с ней, Лорой, а не со службой или с прежними друзьями. Если Бен может вспомнить прошлое, лишь когда прикасается к ней, да и вспоминает лишь то, что касается их обоих, вполне вероятно, что целиком память к нему не вернется.