— Нашего злодея зовут Геннадием Сергеевичем Остроумовым, и теперь мне известен его домашний адрес, место работы и даже номер полиса медицинского страхования.

— Классно! — только и смог вымолвить потрясенный Илюша, которому для получения подобной информации потребовался бы не один день наблюдений и опрос множества свидетелей.

— Спасибо тебе Сашенька, ты просто золото! — воскликнула Алена. — А кем же этот Остроумов работает?

— Расклейщиком рекламных объявлений. Иными словами — никем. У него, без сомнения имеются другие источники доходов.

Девушка повертела в руках листок с адресом:

— Ладно, спасибо за все. Мы пойдем. Кстати, Саша ты не одолжишь мне свой фотоаппарат? Вдруг нам повезет, и мы сумеем заснять момент передачи орденов или еще что-нибудь важное.

— Не одолжу. Просто поеду с вами. Это слишком опасное дело, чтобы отправлять вас одних. К тому же слежку надо вести с размахом, фиксировать все подозрительные разговоры и встречи на пленку, девчонка с такой задачей явно не справится.

На самом деле шансы получить ценную информацию были совсем невелики. Илюша прекрасно понимал, что Геннадий Остроумов может не иметь никакого отношения к торговле краденым антиквариатом, но даже если мужчина с лицом киношного злодея действительно являлся преступником, это не означало, что его удастся сфотографировать во время совершения какого-нибудь преступного деяния. За прошедшие несколько дней он вполне мог встретиться с Анной Павловной и забрать у нее ордена, а мог и вообще находиться вне дома, занимаясь «расклейкой объявлений». Полученные Сашей сведения были очень важны, но для настоящего расследования требовалось время, каждодневное наблюдение за преступником, изучение всех его маршрутов перемещения по городу. Однако до того момента, когда Алена собиралась сообщить информацию о пропавших орденах милиционерам и Егоркиным родителям оставались считанные часы, в течение которых преступника можно было выследить только чудом.

За стеклом вагона мелькали станции метро и темные, освещенные немногочисленными лампочками перегоны. Илюша так задумался о своих проблемах, что едва не пропустил нужную остановку. Вернул его к действительности Саша, напомнивший, что им пора выходить. Вскоре, поднявшись по длиннющему эскалатору, сыщики-любители перешли под землей широкую улицу и углубились в дебри застроенных серыми пятиэтажками дворов. Место немного напомнило Илье его район до начала реконструкции, но у себя все здания казались намного более уютными и веселыми.

— Действовать будем порознь, — на ходу инструктировал Саша, который чувствовал себя руководителем операции. — Если ходить толпой, мы сразу привлечем к себе внимание, а это крайне нежелательно. К тому же эффективность поиска окажется ниже. Обо всем подозрительном и странном сообщайте мне по телефону. Думаю, для начала, надо выяснить, где находиться машина Остроумова. От того отсутствует она или нет, зависят дальнейшие наши планы.

Обменявшись номерами телефонов, сыщики разбрелись по унылому двору, больше напоминавшему лабиринт из-за натыканных повсюду железных ящиков гаражей. Увидев забавлявшихся хлопушками ребят своего возраста, Илья направился к ним, намереваясь поспрашивать, не знают ли, они где стоит белая «девятка». Проходя метрах в двадцати от дома, где жил предполагаемый преступник, мальчик бросил случайный взгляд на серую кирпичную пятиэтажку и вдруг увидел, что дверь на балкон второго этажа открылась и оттуда вышли двое — незнакомый Илюше мужчина и Анна Павловна, собственной персоной! От неожиданности маленький сыщик даже растерялся, а потом поспешно метнулся за один из гаражей, чтобы не попасть в поле зрения няни. Там он торопливо достал мобильник:

— Саша! Я вижу их! Обоих! И Остроумова и Анну Павловну. Они в его квартире. Стоят на балконе.

— Понял. Сообщи Алене. Ничего не предпринимайте. Я иду к ним.

Что имел в виду Саша, сообщив, будто направляется к злоумышленникам, Илья так и не узнал, поскольку его нетерпеливый собеседник уже прервал вызов. В трубке слышались только назойливые, действовавшие на нервы гудки. Перезвонив Алене и введя ее в курс дела, мальчик осторожно выглянул из своего укрытия, наблюдая за стоявшими на балконе людьми.

Оба курили, что было довольно странно, поскольку няня, как известно не имела дурных привычек, и оживленно переговаривались между собой. Илюша просто дрожал от нервного напряжения, не зная, что можно сделать в столь ответственный момент. Наверняка, преступники или делили деньги или обсуждали план нового преступления, но способов документально зафиксировать их криминальные действия не существовало. Даже фотоаппаратом воспользоваться было нельзя, поскольку автоматически включавшаяся в пасмурную погоду вспышка наверняка бы привлекла внимание подозрительных личностей.

А пока Илья только гадал, как найти выход из затруднительной ситуации, Саша уже начал действовать. Войдя в дом, где жил Остроумов, шустрый студент вылез через маленькое окошко на козырек подъезда, а затем, встав на газовую трубу, опоясывавшее здание, начал осторожно продвигаться к балкону. Несмотря на то, что все происходило средь бела дня, трюки Саши, остались незамеченными — во дворе находились только мальчишки, увлеченно взрывающие петарды и не смотревшие по сторонам, а сами преступники, не видели приближавшегося к ним человека, поскольку боковины балкона, на котором они стояли, были закрыты листами фанеры.

Илья и Алена с замиранием сердца следили за действиями бесстрашного Саши. Каждый его шаг, каждое неловкое движение могли привести к падению, но ради сбора ценной информации, новоявленный сыщик был готов рискнуть даже собственным здоровьем. Вот он вплотную подошел к балкону, достал диктофон, начал записывать разговор ни о чем не подозревавших мужчины и женщины. Находясь за перегородкой, Саша не мог видеть их лиц, зато прятавшиеся во дворе детективы, отслеживали каждый жест преступников и гадали, о чем именно они говорят в данный момент.

Остроумов резко жестикулировал, на чем-то настаивая или угрожая, а няня смотрела на него с откровенной неприязнью и страхом. Вот она достала телефон, начала с кем-то говорить — точнее произнесла всего несколько слов и снова спрятала мобильник в карман толстого, домашней вязки джемпера. Еще несколько мгновений и, швырнув на землю окурки, оба вошли в комнату. «Наверное, деньги не поделили, — раздумывал скрывавшийся за гаражом Илья. — Интересно, удалось Саше что-нибудь записать? Когда я проделывал этот трюк с Вертом, у нас ничего не получилось, правда, по вине Верта. А здесь может возникнуть другая проблема — фанерная перегородка помешает записать разговор на диктофон. Но в любом случае, даже если все получиться, в суде запись рассматривать не будут, поскольку она добыта незаконным способом. Зато мы узнаем кое-что новенькое о планах преступников.».

Благополучно преодолев несколько метров, отделявших его от козырька подъезда, Саша, к великой радости Алены, нырнул в дом и вскоре выбежал во двор. Сыщики собрались в укромном уголке между несколько стоявшими под углом друг к другу уродливыми гаражами, и студент с победоносным видом извлек из кармана диктофон:

— Качество — не очень, но о чем идет речь понять можно. У меня создалось впечатление, что эти господа затевают нечто очень нехорошее. Да вы сами послушайте.

Саша включил воспроизведение и склонившиеся к диктофону сыщики-любители услышали следующее:

— Мои заграничные партнеры настаивают, — вкрадчиво, но твердо произнес отлично запомнившийся Алене голос мужчины, с которым она однажды застряла в лифте.

— Но разве они занимаются такими делами?! — взволнованно произнесла Анна Павловна. — Я думала.

— Думать, не ваша забота. У моих партнеров очень широкий спектр интересов. Они умеют делать деньги из всего. Это крайне выгодная сделка.

— Нет. В таких делах мы участвовать не станем.

— У вас незакрытый должок, а я не люблю должников. Я очень не люблю должников, — с угрозой в голосе произнес Остроумов. — Очень.