– А дальше? – заинтересованно перебил я.

– Дальше установки поступают помощникам, и первый помощник выдает примерно такой тест: А – «Я устала, и у меня болит голова. Давай не сегодня». Б – «Опять голова? Может, выпьешь таблеточку?» А – «Нет, не надо таблеток. Я лучше посплю». Б – «Хорошо, а я тогда посижу за компьютером. Ладно?»

– А помощников всегда три? – глупо спросил я, хотя отлично знал, что фиксированных цифр тут никогда не существует.

– Нет, но пусть будет три. Для удобства. Итак – второй помощник: «Я устала и у меня болит голова, – сказала Альбина несчастным голосом, схватившись правой рукой за лоб. – Давай не сегодня… – Хотя Борис и не мог видеть этого жеста, он молча кивнул». «Опять голова? – Недовольно переспросил Борис, не отрывая своего взгляда от монитора. – Может, выпьешь таблеточку?» «Нет, не надо таблеток, – отказалась Альбина, излишне поспешным тоном. – Я лучше посплю». «Хорошо, – сразу же согласился Борис, – а я тогда посижу за компьютером. Ладно?»

– А третий помощник…

– А третий помощник, – перебила Стелла, – доводит эпизод до ума, и у нас получается вот такой текст:

Борис сидел уже больше двух часов перед компьютером, раздраженно щелкая мышью по баннерам и ссылкам сайтов. День выдался тяжелый, и начальство недвусмысленно давало понять, что с отпуском опять придется повременить, пока не будет пойман «Летающий Убийца» – серийный маньяк, терроризировавший весь город. А у Бориса – никаких зацепок. Разве что случайный телефонный номер и обрывок той фотографии. Сзади подошла подруга Альбина и несколько минут молча следила за действиями своего парня.

– Я устала и у меня болит голова, – сказала Альбина несчастным голосом, схватившись правой рукой за свой лоб. – Давай не сегодня…

Хотя Борис и не мог видеть этого жеста, он молча кивнул. Сказав эту древнюю, как само человечество фразу, Альбина почти не лукавила. Естественно, голова у нее не болела, но сама мысль о сексе с Борисом сейчас вызывала отвращение. Вот уже около месяца как у нее был другой любовник – молодой бизнесмен с прекрасными мужскими качествами. Серго! От одной только мысли о нем у девушки пробегали мурашки по коже. Только с ним Альбина смогла узнать, что такое многократный оргазм, который раньше ей казался просто-напросто сказкой для взрослых. А Борис? С его коротким членом, вечным пыхтением, пятиминутной прокачкой и быстрым, как метеор, финалом раз в три дня строго по расписанию? Разве такое вообще можно сравнивать? Кроме раздражения, у Альбины не оставалось уже ничего. Однако как об этом сказать Борису? Ведь именно он давал ей, приехавшей из провинции девочке, постоянную жилплощадь и чувство защиты.

– Опять голова? – Недовольно переспросил Борис, не отрывая своего взгляда от монитора. – Может, выпьешь таблеточку?

То был уже третий случай за последний месяц, когда девушка отказывала ему в близости. Что-то не так.

«Может, у нее появился кто-то еще? – думал Борис. – Или она, правда, чем-то больна? Нет, не похоже. А эти ее постоянные отлучки, вечные отговорки ставшие уже системой? Все-таки придется наставить ей „жучков“ на одежду, и проследить пути по городу в течение рабочей недели».

– Нет, не надо таблеток, – отказалась Альбина, излишне поспешным тоном. – Я лучше посплю.

«Вот и славно, – подумала девушка. – Главное, чтобы без разборок и занудства, я этого всего терпеть не могу. Может Борис – латентный гей? Вот подруга рассказывала, что у геев у них постоянно так – кончают всегда быстро и мимолетно. Надо будет у Серго спросить, он все знает про секс, как профессор».

– Хорошо, – сразу же согласился Борис, – а я тогда посижу за компьютером. Ладно?

– Гы-гы! – грубо заржал я. – Ну а что было потом в этом твоем романе? Мне уже так понравилось!

Тем временем день уже переходил в вечер. Начинало заметно темнеть, в доме напротив загорались окна, а из-за стены стал слышен голос соседского телевизора. С началом вечера у многочисленного телезрительского населения города наступает прайм-тайм. Люди смотрят свои любимые сериалы, передачи и шоу. Однако, по словам социологов, наблюдения в обычные рабочие дни показывают, что основной прайм-тайм наступает все-таки утром. Причем в это время радио имеет аудиторию даже большую, чем телеканалы.

– Ну а что было потом в этом твоем романе? – заржал я. – Мне уже так понравилось!

– Да ладно тебе прикалываться. Чего такой любопытный? Как бабки перед подъездом. Просто на этом примере, который придумала, можно сказать на ходу, видим, как работает бригада «помощников» во время создания романа. Потом «райтер» смотрит готовый материал, вносит коррективы и отсылает в издательство, прикинь? Роман готов, дело за корректором. Я далека от мысли, что так пишут все авторы и таким образом создаются все книги. Но такая схема существует и успешно функционирует. Как и теория заговора.

– Нет, ты все-таки скажи – откуда знаешь такие подробности? – снова повторил я свой вопрос.

– Был период, подрабатывала такой вот помощницей у одной известной литературной дамы, а вслед за тем расследовала некое литературное дело. Потом как-нибудь расскажу, когда можно будет. Пока рано еще.

– И ты тоже? Ты была «литературным негром»? Нет?

– Что значит – «ты тоже»? Да, была литературной негритянкой. А что? Только не спрашивай меня у кого, все равно не скажу – я подписку давала, пожизненную, и буду молчать.

– А твой рассказ напомнил мне одну вещь… Помнится, во времена моей юности, был такой малоприличный анекдот про то, как рассказ обрастал подробностями в советские времена? Ты его, наверное, тоже знаешь. Начинался так: «„А не испить ли нам кофею?“ – спросила графиня».

– Не, про такую графиню я не слышала. Расскажи потом. А я веду вот к чему. Что бы ты подумал, на моем месте, если б к тебе попало такое дело в действительности? Дело, будто написанное по этим самым литературным канонам теории заговора?

– Ну, я, наверное, решил бы, что надо мною кто-то толсто прикалывается, или некий начинающий литератор анонимно проводит пробу пера.

– Вот и у меня мелькнули те же самые мысли, но все оказалось взаправду.

– В смысле взаправду? – не понял я. – Проба пера?

– Нет, в прямом смысле. Прикинь: мне попадает реальное дело, словно списанное с такой вот схемы. И не поймешь – то ли меня кто-то неслабо разводит, то ли издевается, то ли случилось нечто действительно необыкновенное. Короче – как-то раз в нашу контору пришел клиент и принес книгу на английском языке, изданную в Америке. Как наиболее грамотную из находящихся рядом, позвали меня и попросили быстренько ознакомиться с этой книгой. На обложке – имя автора и цветной негатив какой-то иконы. Название – «Icon of Tsar Boris» – «Икона царя Бориса» по-русски. Автора не помню, ничего о нем не слышала, только то, что удалось нарыть про саму книгу. Имя ничего мне не говорило, и, как потом выяснилось, вообще никому ничего не говорило. Хоть книжка и написана по-английски, но моих скромных познаний хватило, чтобы понять суть. Там был детективный триллер, идея которого состояла в том, что ищут какую-то икону, в которой спрятан важнейший документ, имеющий значение, как для нашей церкви, так и для всего нашего государства… Клиент утверждал, что описаны реальные события, а икона существует в действительности и ее надо обязательно отыскать. В случае успеха, я, как основная исполнительница, прилучала кучу деньжищ, да и наше агентство не сталось бы в накладе. Но мне временно пришлось перестроить всю свою жизнь, которая превратилась во что-то нереальное, как в фильме про ту самую теорию заговора…

– Эта книжка у тебя сейчас есть? Нет наверно.

– А вот! Минуточку… – Стелла встала, подошла к своему столу и откуда-то из его недр достала красиво изданную книгу карманного формата в бумажной обложке. Так называемый «покетбук». – Вот смотри. Раритет, библиографическая редкость! Она прошла практически незамеченной.