Стали расти двое мальчиков с золотыми волосиками и серебряными зубками в шалаше утятницы и скоро начали ходить и разговаривать. Часто играли они на берегу реки, и каждый, кто проходил мимо, останавливался, чтобы полюбоваться на них. Однажды прошла мимо воеводиха. Дети увидели ее и начали бросать камни ей вслед. А когда проехал воевода, они выскочили из шалаша и давай разметать метлами дорогу перед его конем.

Увидел их воевода и очень удивился: что это за мальчики с серебряными зубками и золотыми волосиками? Ведь таких сыновей обещала ему родить первая жена. Растревожился он и отправился искать утятницу. А она тем временем пасла уток у реки.

– Откуда у тебя эти ребята? – спросил воевода.

– Река принесла мне их в просмоленной корзинке, – ответила утятница и скрылась в шалаше.

Воевода возвратился во дворец. А воеводиха в это время гонялась за кошкой, вылакавшей молоко.

– Не бей меня, а то я расскажу воеводе, как ты погубила его сыновей, а вместо них подложила щенят! – замяукала кошка.

Воевода услыхал это, выхватил из рук жены палку, выбросил ее за окно, а потом наклонился, взял кошку на руки и стал ее расспрашивать. А кошка ведь ночью не спит, потомуто она обо всем и знала. Поведала она воеводе от начала до конца, что сделала завистница с детьми, деревьями, васильками и ягнятами.

– А как же ягнята превратились в детей? – спросил воевода.

– И это мне известно, – сказала кошка. – Я как раз охотилась за мышцами у шалаша утятницы, когда она нашла корзинку с ягнятками. Как только дала она им материнского молока, так они и превратились в детей.

Узнав обо всем, воевода привел во дворец свою первую жену и детей, а завистницу приказал посадить в бочку и бросить в море.

Когда-то давно, и даже давным-давно, жил в дремучем лесу бедный дровосек. Каждый божий день он ходил в лес валить деревья. Вот как-то раз собрался он в лес, и жена набила ему котомку едой, чтобы он перекусил и выпил в лесу.

В этот день дровосек собрался валить могучий старый дуб.

"Немало крепких досок получится", – подумал он, подошел он к старому дубу, вытащил топор да так замахнулся, словно хотел повалить дерево одним ударом. Но ударить он не успел: вдруг послышался жалобный голосок, и появилась фея. Она стала просить и умолять дровосека не рубить старый дуб. Подивился дровосек, даже рта не смог открыть, чтобы хоть словечко вымолвить. Наконец очнулся и говорит:

– Что ж, не буду рубить, коли просишь.

– Так-то оно и для тебя будет лучше, – сказала фея.- А я тебя за это отблагодарю: три любых твои желания исполню.

Тут фея исчезла, а дровосек отправился домой с котомкой и с бутылью на боку.

До дому было далеко, и бедняга всю дорогу вспоминал о том, что с ним приключилось, – все дивился, никак опомниться не мог. Когда же он наконец пришел домой, на уме у него было только одно: посидеть да отдохнуть. Кто его знает – может, это опять фея голову ему заморочила. Так ли, эдак ли, уселся он у огня и только уселся, как стал его голод терзать; а до ужина было еще далеко.

– Ну как, ужинать скоро будем, старуха? – спросил он жену.

– Часа через два, – ответила она.

– Эх! – вздохнул дровосек. – Вот бы мне сейчас кольцо кровяной колбасы, да потолще!

И не успел он это вымолвить, как вдруг – хлоп! – в камин упало целое кольцо кровяной колбасы, да такой, что пальчики оближешь.

Подивился дровосек, а жена его втрое больше удивилась.

– Это что такое? – говорит.

Тут дровосек вспомнил все, что с ним приключилось утром, и рассказал об этом жене, с начала и до конца. Но пока он рассказывал, жена все хмурилась да супилась, а как дошел он до конца, так и взорвалась:

– Ах ты, дурак этакий! Дурак набитый! Чтоб твоя кровяная колбаса к носу твоему приросла!

И не успели они глазом моргнуть, как кровяная колбаса выскочила из камина и приросла к носу дровосека.

Дровосек дернул за колбасу – не отрывается; жена дернула – не отрывается: дергали-дергали оба, чуть бедняге нос не выдернули, а колбаса все не отрывается – приросла крепконакрепко.

– Что же теперь делать? – спрашивает дровосек.

– Да ничего! – отвечает жена, глядя на него со злобой. – Не так уж безобразно!

И тут дровосек смекнул, что у него ведь осталось всего одно желание третье и последнее. И он тут же пожелал, чтобы кровяная колбаса отскочила от его носа.

Хлоп! И колбаса плюхнулась на блюдо, что стояло на столе. И если дровосеку с женой так и не довелось кататься в золотой карете да одеваться в шелк и бархат, что ж, зато им досталась такая вкусная кровяная колбаса, что пальчики оближешь.

Жила когда-то на свете бедная вдова, и был у нее один-единственный сын Джек да корова Белянка. Корова каждое утро давала молоко, и мать с сыном продавали его на базаре, – этим и жили. Но вот как-то раз Белянка не дала молока, и они просто не знали, что делать.

– Как же нам быть? Как быть? – твердила мать, ломая руки.

– Не унывай, мама! – сказал Джек. – Я наймусь к комунибудь на работу.

– Да ведь ты уже пробовал наниматься, только никто тебя не берет, отвечала мать. – Нет, видно, придется нам продать нашу Белянку и на вырученные деньги открыть лавку или каким-нибудь другим делом заняться.

– Что ж, хорошо, мама, – согласился Джек. – Сегодня как раз базарный день, и я живо продам Белянку. А там и решим, что делать.

И вот взял Джек в руки повод и повел корову на базар. Но не успел далеко отойти, как повстречался с каким-то чудным старичком.

– Доброе утро, Джек! – сказал старичок.

– И тебе доброго утра! – ответил Джек, а сам удивляется: откуда старичок знает, как его зовут?

– Ну, Джек, куда путь держишь? – спросил старичок.

– На базар, корову продавать.

– Так, так! Кому и торговать коровами, как не тебе! – посмеялся старичок. – А скажи-ка, сколько нужно бобов, чтобы получилось пять?

– Ровно по два в каждой руке да один у тебя во рту! – ответил Джек: он бы малый не промах.

– Верно! – сказал старичок. – Смотри-ка, вот они, эти самые бобы! – и старичок вытащил из кармана горстку какихто диковинных бобов. – И раз уж ты такой смышленый, – продолжал старичок, – я не прочь с тобой поменяться – тебе бобы, мне корова!

– Иди-ка ты своей дорогой! – рассердился Джек. – Так-то лучше будет!

– Э-э, да ты не знаешь, что это за бобы, – сказал старичок. – Посади их вечером, и к утру они вырастут до самого неба.

– Да ну? Правда? – удивился Джек.

– Истинная правда! А если нет – заберешь свою корову обратно.

– Ладно! – согласился Джек: отдал старичку Белянку, а бобы положил в карман.

Повернул Джек назад и пришел домой рано – еще не стемнело.

– Как! Ты уже вернулся, Джек? – удивилась мать. – Я вижу. Белянки с тобой нет, значит, ты ее продал? Сколько же тебе за нее дали?

– Ни за что не угадаешь, мама! – ответил Джек.

– Да ну? Ах ты мой хороший! Фунтов пять? Десять? Пятнадцать? Ну уж двадцать-то не дали бы!

– Я говорил – не угадаешь! А что ты скажешь вот про эти бобы? Они волшебные. Посади их вечером и…

– Что?! – вскричала мать Джека. – Да неужто ты такой дурак, такой болван, такой осел, что отдал мою Белянку, самую молочную корову во всей округе, да к тому же гладкую, откормленную, за горсточку каких-то скверных бобов? Вот тебе! Вот тебе! Вот тебе! А твои драгоценные бобы – вон их, за окно!.. Ну, теперь живо спать! И есть не проси – все равно не получишь ни глотка, ни кусочка!

И вот поднялся Джек к себе на чердак, в свою комнатушку, грустный-прегрустный: и матери жалко было, и сам без ужина остался.

Наконец он все-таки заснул.

А когда проснулся, едва узнал свою комнату. Солнце освещало только один угол, а вокруг было темным-темно. Джек вскочил с постели, оделся и подошел к окну. И что же он увидел? Да что-то вроде большого дерева. А это его бобы проросли. Мать Джека вечером выбросила их из окна в сад, они проросли, и огромный стебель все тянулся и тянулся вверх и вверх, пока не дорос до самого неба. Выходит, старичок-то правду говорил!