— Кажется, я начинаю понимать вашу точку зрения, мистер Шейн, — сказал Монтроз, одобрительно кивая головой.

— Лично я не имею ничего против теорий, — уточнил Шейн, — но мне необходимо точное знание всех фактов. Поэтому разрешите мне вернуться к судьбе брата мистера Брайтона. Кажется, они были чем-то вроде партнеров, и в один прекрасный день младший братец, прихватив изрядную сумму денег, исчез в неизвестном направлении?

Мистер Монтроз недовольно поморщился.

— Да, таковым было официальное сообщение. Но должен заметить, мистер Шейн, что лично меня никогда не покидало ощущение, что в этом деле была допущена чудовищная ошибка. Я близко сотрудничал с мистером Юлиусом Брайтоном и не могу поверить, что такой человек мог совершить бесчестный поступок.

— Юлиус Брайтон? — задумчиво повторил детектив, автоматически раздавливая в пепельнице окурок очередной сигареты. — Да, именно так его и звали. Теперь я припоминаю это дело. Оно рассматривалось около семи лет назад.

— В конце 1932 года, если быть совершенно точным, — сообщил мистер Монтроз. — Братья были партнерами в одной маклерской фирме, которая в конечном итоге пошла ко дну при крахе рынка.

— Вы хорошо знаете Юлиуса Брайтона?

— Я был его доверенным секретарем в течение десяти лет. Я знаю его достаточно хорошо, чтобы серьезно относиться к тем абсурдным обвинениям, что были выдвинуты в его адрес.

Но Большое Жюри, очевидно, рассудило иначе, — заметил Шейн. — Он был осужден, не так ли?

— На волне всеобщей истерии, направленной против банкиров и брокеров, — сухо заметил мистер Монтроз. — Жюри было готово осудить кого угодно.

— И сколько в итоге он получил? — осведомился Шейн.

Десять лет. Поймите меня правильно, мистер Шейн. К концу процесса Юлиус Брайтон был сломлен физически и морально. Решение суда было равнозначно смертному приговору для него.

Детектив машинально кивнул головой и закурил новую сигарету.

— Именно тогда вы и стали работать на Руфуса Брайтона?

— Практически сразу после завершения процесса. Мои скромные сбережения обратились в ничто после краха рынка. Но я всегда чувствовал, — продолжал мистер Монтроз огорченным тоном, — что вся правда об этом деле так никогда и не была выяснена.

— Так или иначе, но из этого следует, что Юлиус может быть исключен из числа вероятных претендентов на наследство Руфуса Брайтона, — заключил Шейн, вставая. — Братья были не в ладах между собой, насколько я понимаю.

— О да, — мистер Монтроз деликатно улыбнулся. — Полагаю, после нашего разговора у вас не осталось сомнений, что Юлиус никогда и не мог быть упомянутым ни в одном из завещаний, составленных Руфусом Брайтоном.

— О'кей, — согласился Шейн. — А что вы скажете относительно слуг? Сколько их в доме?

— Немного. Горничная, с которой вы уже знакомы, экономка, повар и шофер. И, конечно, мисс Хант, медсестра, приехавшая сюда с мистером Брайтоном из Нью-Йорка.

— Еще бы, — пробормотал детектив, — как можно забыть о мисс Хант.

— Простите, что вы сказали?

— Не обращайте на меня внимания, — улыбнулся детектив. — Вернемся к делу. Насколько я понимаю, все они служат довольно давно? И живут в этом же доме?

— Да, за исключением шофера. Он живет в помещении над гаражом и был нанят незадолго перед нашим отъездом из Нью-Йорка… Перегонял машину в Майами. Остальные работают в доме по многу лет и проводят в нем большую часть своего времени.

— Спасибо за информацию, мистер Монтроз. С вашего позволения я еще немного поброжу по дому и задам слугам несколько вопросов. — Получив необходимые разрешения, детектив откланялся и покинул библиотеку.

Выйдя из дома через заднюю дверь, Шейн оказался на бетонированной дорожке, ведущей в сторону гаража и отделенной от главной аллеи невысокой живой изгородью. «Возможно, именно этим путем прошлой ночью Филлис ускользнула из-под надзора полиции», — подумал детектив.

Одна из дверей гаража оказалась открытой. Наружная лестница вела на небольшую крытую веранду, открывающую доступ в жилую часть здания. Он был уже на половине пути, когда его остановил грубый окрик, донесшийся откуда-то снизу. Опустив глаза, Шейн увидел плотного мужчину, стоявшего у дверей гаража. Детина был одет в грязный комбинезон, натянутый поверх униформы шофера. Его маленькие, глубоко запавшие глаза непринужденно разглядывали детектива.

— Куда вас несет, черт побери! — зарычал он.

Шейн перегнулся через перила и дружески подмигнул ему:

— Собираюсь нанести официальный визит шоферу мистера Руфуса. Часом, это не вы сами?

Человек отбросил в сторону кусок промасленной ветоши, которую держал в руках, и в свою очередь направился к лестнице.

— Нечего вам здесь делать, — рявкнул он, с трудом ворочая толстыми губами.

— У вас странная манера принимать гостей, — неодобрительно отозвался детектив.

— А я и не жду никаких гостей. — Шофер начал медленно карабкаться по лестнице, не спуская прищуренных глаз с физиономии детектива.

— Как бы то ни было, один из них в настоящее время находится у вас прямо под носом, — отозвался Шейн.

— В самом деле? — презрительно окрысился шофер. Он обогнал детектива и теперь стоял на пару ступенек выше его.

— Хотите вы или нет, но вам придется принять меня, — предупредил Шейн, делая следующий шаг.

— Не так быстро, парень, — тяжелая рука шофера опустилась на плечо детектива.

— Убери свою лапу, — спокойно посоветовал Шейн.

Шофер бросил на него презрительный взгляд и, поднявшись еще на три ступеньки, полностью блокировал проход.

— Смотри, костей не соберешь, — пригрозил он.

— Я хочу подняться наверх.

— Не выйдет. Если тебе так приспичило, можешь объяснить свое дело прямо здесь.

Глаза детектива угрожающе сверкнули.

— Подобная необъяснимая агрессивность должна быть вызвана чем-то большим, чем личная антипатия, — заметил он.

— Придержи язык, — посоветовал шофер.

Детектив улыбнулся. Это была неприятная улыбка, скорее напоминающая волчий оскал.

— Что ты там прячешь, приятель, если так боишься, что я узнаю об этом?

Шофер неуверенно моргнул лишенными ресниц веками.

— Вы, должно быть, тот самый рыжий детектив, о котором столько говорили прошлой ночью, — неуверенно произнес он более спокойным тоном.

— Если вы сомневаетесь, то я могу предъявить мои полномочия в любую минуту, — предложил Шейн.

— Да зачем они мне, — шоферу явно не хотелось без нужды обострять ситуацию. — Разве я против доброго разговора. В конце концов, кому понравится, когда в его комнату вламываются посторонние. Может быть, у меня там девочка. Спускайтесь вниз, мистер, и выкладывайте, что вам от меня надо.

— Именно поэтому, — заметил Шейн с холодным видом, — я и собираюсь осмотреть вашу комнату.

В одно мгновение маска показного добродушия слетела с физиономии шофера. Его сальный кулак, возникший словно ниоткуда, с силой обрушился на челюсть Шейна. Детектив откинулся назад, судорожно цепляясь за перила. Изрыгая проклятия, шофер выбросил вперед ногу и сверху вниз нанес сокрушающий удар в лицо детектива.

Перила не выдержали, и тело Шейна безвольно соскользнуло на землю.

Сознание вернулось к детективу, когда солнце уже садилось. Он лежал в собственном автомобиле, припаркованном у восточного выезда на дамбу. Шейн принял сидячее положение, потряс головой и осторожно ощупал свое лицо. В зеркальце заднего обзора он смог разглядеть багровый синяк у себя на лбу и запекшиеся пятна крови на щеках.

Шейн склонился над рулем, опустив на ладони покрытое ссадинами лицо. Серия проклятий слетела с его разбитых губ.

Спустя минуту он вновь выпрямился.

— Надеюсь, что это послужит мне хорошим уроком, — сокрушенно пробормотал он. — Веселенькое свидание предстоит мне сегодня ночью…

Он еще раз с отвращением посмотрел на себя в зеркало, включил мотор и, въехав на дамбу, направился в сторону Майами.

Загнав машину в гараж, Шейн вошел через боковой подъезд в вестибюль и поднялся к себе в квартиру. Пропустив для начала стаканчик бренди, он тут же снова наполнил сосуд до краев и, держа его в руке, перешел в ванную комнату. Результаты детального обследования поврежденной физиономии были ничуть не более утешительными, чем предварительные. Осушив второй стакан для поддержания тонуса, детектив перебрался в кухню и запил бренди водой со льдом. Каждый шаг отзывался мучительной головной болью, но худо-бедно мозги продолжали функционировать.