Увеличим эту цифру хоть впятеро, положим, что воды было бы довольно на 100 человек и на три дня, — все-таки 40 человек должны быть обречены на мучительную смерть…
Карта путей в Хиву, составленная прапорщиком Муравиным в 1745 году
Оренбургский генерал-губернатор В.Л. Перовский
Зимний поход 1839 года. Казаки Оренбургского войска. Пехота Оренбургских линейных батальонов
Хивинский хан Аллакул. Рис. 1840 года
Зимний поход 1839 года. Генералы Перовский и Циолковский, полковник Кузьминский, офицер Оренбургского казачьего войска, Н.В. Ханыков и В.И.Даль
Зимний поход 1839 года. Пехота Оренбургских линейных батальонов на верблюдах
Зимний поход 1839 года. Горные 10-фунтовые орудия на верблюдах
Зимний поход 1839 года. Артиллерийский зарядный ящик в верблюжьей упряжке
Зимний поход 1839 года. Лодки, используемые как лазаретные повозки
Зимний поход 1839 года. Орудие конно-артиллерийской роты в верблюжьей запряжке
1839 год. Планы промежуточных укреплений на Эмбе и Ак-Булаке
Зимний поход 1839 года. Порядок движения 3-й (главной) колонны
Схематическая карта Аральского моря, составленная по описям капитан-лейтенанта Бутакова и прапорщика Поспелова в 1848–1849 ггодах
Туркестанский генерал-губернатор К.П. фон Кауфман
Хивинский хан Мухаммед Рахим. Рис. 1873 года
Стрелки Туркестанских линейных батальонов (фото 1872 г.)
Нападение Саддыка на колонну генерала Бардовского
Переход Туркестанского отряда через мёртвые пески к колодцам Адам-Крылган. Худ. Н.Н. Каразин
Переправа Туркестанского отряда через Амударью. Худ. Н.Н. Каразин
Переправа у Шейх-арыка 18–19 мая 1873 года
Ночной бой под Ильялы 15 июля 1873 года
План расположения войск генерала Головачева в сражении 15 июля 1873 года
План части крепостной стены Хивы в районе Шах Абадских ворот и расположение артиллерии во время боя 28 мая 1873 года
Большая площадь в Хиве. Рис. 1873 года
Цитадель Хивы. Рис. 1873 года
Очевидно, что бочонки никуда не годились. Кавалерия, выступив, как сказано, вечером, отошла около 20 верст и к 12 часам ночи стала на ночлег. Переход этот, несмотря на страшную духоту, стоявшую в воздухе даже и ночью, обошелся все-таки довольно благополучно.
Туркмены-проводники, хорошо знакомые с условиями степных безводных переходов в такую пору и при такой необычайной жаре, советовали Маркозову свернуть с прямой дороги и прежде зайти на кол. Бала-Ишем, чтобы дать вздохнуть и собраться с силами людям и животным. Колодезь был всего в 15 верстах.
Такой благонамеренный совет бывалых и преданных нам людей был отвергнут…
Какие же резоны имел Маркозов против колодцев Бала-Ишем?
Во-первых, эти колодцы могли быть засыпаны. Но ведь и каждый степной колодезь мог быть засыпан, — значит ли это, что отряду лучше по колодцам и не идти? Кроме того, сами кочевники так дорожат ими, что почти никогда их не портят.
Во-вторых, колодезь Орта-кую неглубок, всего 1 1/2 сажени, и если бы даже был засыпан — его легко отрыть. Бала-Ишем имеет 5 с. глубины, и отрыть его труднее; поэтому выгоднее идти 55 верст от Орта-кую, чем 15 верст на Бала-Ишем. Так думал Маркозов.
В-третьих, движение в сторону на промежуточный колодезь прибавляло на весь путь лишних 25–30 верст. Что ж из этого? Лучше сделать лишних 30 верст и сберечь людей, чем рисковать ими на «прямой» дороге.
В-четвертых, Маркозову казалось, что для облегчения движения пехоты к Орта-кую можно было уменьшить дневные переходы, «так как воды, взятой из Игды, казалось, все-таки могло бы быть достаточно и на лишний день». Это он говорит, несмотря на знаменитую «усушку» в 1/3 всего количества воды! Резоны, как видит читатель, весьма слабые. Самый веский из них — это третий — боязнь дать крюку в 30 верст. Куда так спешил Маркозов?
