– А Жан-Клод говорил, откуда у нее деньги и на что она живет? – спросила Дэнни.

– Нет, – пораженная увиденным, Луиза покачала головой.

– Да вы только посмотрите на эту виллу! – выдохнула Сара, когда она открылась им полностью. – Наша по сравнению с этой просто лачуга. Дворец, настоящий дворец!

– Ну, если и дворец, то небольшой, – спокойно ответила Дэнни, ощущая, как от гладких стен, башенок, стеклянных дверей, от больших великолепных колонн веет чем-то романтическим.

– А что за дом вон там, за деревьями? – Луиза указала на дальнюю часть сада.

– Может, там живет обслуга? – предположила Сара.

– Хорошо, что мы приехали на твоей машине, Дэнни, – заметила Луиза. – Посмотрите-ка вон на те. Кстати, вот эта, зеленовато-голубая, что за марка?

– «Феррари», – ответила Дэнни, медленно проезжая мимо.

– А где же тут парковаться? – растерянно проговорила Сара.

– Она это серьезно? – хмыкнула Дэнни, взглянув на Луизу. – Сколько же тебе надо места, Сара? Это же как площадка для игры в поло. Во всяком случае, здесь есть кому об этом позаботиться. Привет, – сказала она молодому человеку, открывшему дверцу машины.

– Привет, – ответил он, обаятельно улыбаясь. – Я Карлос. Мадам Сантини ждет вас. Если хотите, оставьте мне ключи от машины, я прослежу, чтобы вам их вручили перед отъездом.

– Спасибо, – сказала Дэнни. – Вообще-то лучше вернуть их моей подруге, – она указала на Луизу. – Она повезет нас домой.

Луиза не двигалась, ожидая, когда и ей откроют дверцу. Карлос так и сделал.

– Привет, а я – Сара. – Молодой человек подал ей руку, помогая выйти из машины. – О Боже! – вскрикнула Сара: ее нога запуталась в ремне безопасности, и она упала на галантного слугу. – Извините, о, мне так неловко!

Карлос улыбнулся, поставил ее на ноги и легонько кивнул, указывая путь к дому.

– Ты это нарочно, – зашипела Дэнни, когда они отошли от машины.

– Нет, – прошипела в ответ Сара.

– Ты всегда выпендриваешься, я тебя знаю, – не унималась Дэнни.

– Не считай меня идиоткой.

– Ну тогда не веди себя, как идиотка.

– Заткнитесь обе, – сквозь зубы процедила Луиза, – и поклянитесь еще раз, что мое платье не слишком коротко.

– Да оно только на три дюйма выше колен! – воскликнула Дэнни, – и выглядишь ты фантастически! Сколько раз тебе об этом твердить!

– Привет, – улыбнулась Консуэла, грациозно спускаясь по ступенькам. – Очень рада, что вы пришли, а теперь попробую угадать, кто из вас Дэнни.

– Это я. – Дэнни протянула ей руку. – Это Луиза. Это Сара.

– Привет, – Консуэла пожала руку каждой. – Вы уже догадались, конечно, что я Консуэла. А теперь прошу вас на террасу – немножко аперитива перед ужином. Другие гости уже здесь, нас восемь человек, и, надеюсь, мы не покажемся вам слишком чопорными. Да, вилла производит на некоторых именно такое впечатление.

– Великолепная вилла, – сказала Дэнни, когда они поднимались по лестнице за Консуэлой.

– Вы давно здесь живете? – спросила Сара.

– Какое-то время здесь жила моя семья, а теперь я живу здесь постоянно уже около трех лет.

Боже мой, как в картинной галерее, подумала Луиза, пересекая просторный холл, стены которого были увешаны множеством картин.

– Может, потом вы захотите посмотреть все это, – предложила Консуэла.

– О, мы бы очень хотели! – воскликнула Сара, схватив Луизу за руку.

– Ну, пойдемте. – Консуэла обняла Сару за плечи. – Давайте-ка что-нибудь выпьем.

Через полтора часа, держа в руке уже третий бокал коктейля, Сара вышла на широкую террасу, от которой вела к бассейну пологая лестница.

– Консуэла была так поглощена беседой с тобой, – сказала Сара, помешивая напиток. – О чем это вы говорили?

– Я рассказывала ей, чем мы занимались в Лондоне и чем хотим заняться здесь. Она знает, кто мог бы быть нам полезен.

– Правда? А она назвала его?

– Не помню имени, но она обещала ему позвонить, кажется, он в Ницце.

Сара улыбнулась, когда один из молодых красавцев заменил ее полупустой бокал полным.

– Сколько ты выпила? – шепотом спросила Луиза, когда молодой человек отошел.

– А кто здесь считает? – беззаботно отмахнулась Сара, возведя глаза к небу и вздохнув так, словно она пьет аромат воздуха и наслаждается плеском волн. – Вот такой жизнью могла бы жить и я, к ней не надо привыкать.

– Мне так хочется побольше узнать об этой Консуэле, – призналась Луиза.

– Так в чем же дело? Бери блокнот, иди и расспроси.

– Очень смешно. А разве тебе не интересно? Ну, начнем с того, где ее муж?

– О, на этот вопрос я могу ответить, – обрадовалась Сара, – вон та дама, ее, кажется, зовут Сирена, сказала, что мистер Сантини умер года три назад.

– А-а. А кто он был, она не сказала?

– Аргентинец, я думаю, и Консуэла тоже.

– А чем он занимался?

– Она не сказала.

– А от чего он умер?

– Не знаю, не спрашивала.

– А у нее есть семья?

– Луиза, черт побери, откуда мне все это знать? Ты писательница, прокручиваешь в уме вопрос за вопросом, пойди и выясни.

– Ну ладно, не злись. Так или иначе, нам лучше пойти пообщаться с гостями.

– М-м-м, погоди-ка, а ты спросила Дэнни, где она провела последнюю ночь?

– Нет. А ты?

Сара покачала головой.

– Ты что, не знаешь Дэнни? Она обожает свои маленькие тайны, – сказала Луиза, увидев, как смеется Дэнни, разговаривая с какой-то гостьей.

– А как ты думаешь, когда мы пойдем ужинать? – спросила Сара. – Я хочу есть.

– Вам повезло, – засмеялась Консуэла, незаметно приблизившись к ним. – Прошу вас в столовую.

Обед, или, как назвала его Консуэла, легкий ужин, был накрыт в главной столовой, расположенной сразу за холлом. Четыре высоких французских окна выходили на террасу, так что сейчас отсюда был виден солнечный закат, сад и бассейн. В столовой курились спирали антимоскитных свечей, а с потолка струился мягкий свет люстр, Консуэла сидела во главе стола, по правую руку от нее – Дэнни, а Оливия Вудроу – по левую. Луиза уселась напротив Консуэлы, между Сиреной Удэлл, женой бельгийского банкира, и Каро Рубэн из косметической фирмы Рубэна. Сара – между Сиреной и дамой, чье имя она от смущения никак не могла вспомнить.

Атмосфера была легкой и непринужденной; дамы, очевидно, хорошо знали друг друга, и Луиза с интересом наблюдала за ними. Никогда еще она не была в обществе столь богатых и респектабельных людей. Она слегка улыбнулась, подумав, в какой восторг пришла бы от всего этого Марси Нэйм Дроп. Но больше всего удивило Луизу то, что она не заметила ни в одной из дам и тени снобизма, а их теплое отношение к Консуэле казалось трогательным. Ее судьба явно вызывала у них сочувствие. Все это не проявлялось открыто, но словно витало в воздухе. Что можно сказать о Консуэле, размышляла Луиза. Она несомненно скрывает какую-то тайну. Лицо ее было печальным, даже когда она улыбалась. Разговаривая с ней перед ужином, Луиза уловила во взгляде Консуэлы беспокойство, боль или гнев, но может быть, это только показалось ей. Богатая фантазия не раз подводила Луизу.

– Она очень красивая, правда? – прошептала Каро с сильным испанским акцентом.

Луиза удивленно повернулась к ней, но сразу же догадалась, что Каро заметила, как внимательно она смотрит на Консуэлу.

– Да, очень. А вы давно ее знаете?

– Да, уже много лет. Я знала ее мужа. Он был очень добрый человек и беззаветно любил ее.

– А от чего он умер? – спросила Луиза.

– От сердечного приступа. Консуэла тяжело пережила его смерть, так любила его. После этого ее жизнь круто изменилась. Произошло столько ужасных событий.

– Каких? – не удержалась Луиза.

– Тише. – Каро приложила палец к губам. – Здесь не следует говорить об этом. Консуэла хочет все забыть.

– А у нее остались родные?

– Нет, теперь у нее нет семьи. Все умерли, она совсем одна. Здесь, с этими молодыми людьми, она создала некое подобие семьи. Она очень привязана к своим мальчикам, и они к ней. С ними она счастлива.