Георгий положил трубку и задумчиво потер переносицу.

— Вовремя я о нем вспомнил. Они уже начали копать. Ты ведь наверняка наследил там. Кто знает, как бы все обернулось из-за твоей глупости. Но теперь об этом можно забыть. Дело, считай, закрыто. И Дончевым он обещал заняться. Так что не имей сто рублей, а имей сто друзей. Теперь о Тиминушке. Ты не ответил на мой вопрос. Я жду.

Атанас прикинул, что в сложившейся ситуации темнить не имеет смысла. Так или иначе, а Виолетту он нашел. Победителей не судят. Он коротко, не вдаваясь в подробности, рассказал все, как было.

— Значит, свидетель все-таки есть. — Георгий снова полуприкрыл глаза и закинул ногу на ногу. — Этого следовало ожидать. Странно, что только один, в таком-то месте. Ты все-таки непроходимый кретин. Так подставить нас всех. Ты хоть понимаешь, что будет, если этот твой итальянец решит с кем-нибудь поделиться? Никаких связей не хватит.

Атанас молчал, уткнувшись глазами в пол. Он по опыту знал, что возражать хозяину в такую минуту все равно что плевать против ветра.

— Значит, так. Ты сейчас берешь ребят и отправляешься к нему. Засядете в доме и будете ждать их возвращения. Имей в виду, без них мне на глаза не показывайся. И без глупостей. Ты их и так достаточно наделал.

Когда Атанас ушел, Георгий налил себе стакан ракии и снова уселся в кресло. После исчезновения Тиминушки ему вообще расхотелось двигаться. Так бы и просидел остаток жизни в тиши кабинета. Все замерло в нем, даже кровь, казалось, замедлила свой бег.

Это же надо, до чего он дожил. Родную дочь ему доставят под конвоем. Как он ей в глаза посмотрит после этого? Однако хороша девчонка. Не успела очутиться на свободе — сразу нашла себе мужика. Его порода. Он совершил непростительную ошибку, забыл, что она уже взрослая. Ничего, он еще все исправит. Спровадит итальянца и найдет ей подходящего мужа. Перебесится, нарожает детей и успокоится. Не она первая, не она последняя. Он всегда умел устраивать свою жизнь, устроит и это.

Повинуясь импульсу, Георгий снял трубку и набрал номер больницы. Подошла сиделка.

— Жанна, это Георгий. Как там Юлиана?

— Спит. Разбудить? Хотя за успех не ручаюсь.

— Не надо. Тебе еще не надоело там? А то скажи, подыщу замену.

— Ты что? Все просто отлично. Мы с Юлианой стали такие подружки, не разлей вода.

— Может, хотите съездить куда-нибудь на природу? Я все организую.

— Не стоит. Нам и здесь хорошо. Хотя одна просьба есть.

— Говори.

— Пришли нам тех же ребят, что и в прошлый раз, и вообще делай это почаще. Для Юлианы это лучший подарок.

Похотливые коровы, беззлобно усмехнулся про себя Георгий. Впрочем, не ему бросать в них камень.

— Если я сейчас не искупаюсь, то просто расплавлюсь, — простонала Виолетта.

— Потерпи, уже скоро.

Джип свернул на проселочную дорогу и запрыгал по ухабам. Море открылось их взорам неожиданно, с верхушки крутого холма. Дальше дорога уходила стремительно вниз, прямо к песчаному пляжу.

— Как ты думаешь, сможем мы здесь спуститься или придется топать пешком? — неуверенно спросила Виолетта.

Рикардо вышел из машины и, прикрыв ладонью глаза от солнца, посмотрел вниз.

— По-моему, ты недооцениваешь нашего козлика, — сказал он решительно. — Рискнем.

Машина почти по инерции скатилась вниз и остановилась у самой кромки песка. Виолетта стремительно выскочила и, не дожидаясь Рикардо, бросилась к воде. Она на ходу срывала с себя одежду: юбочка полетела в одну сторону, жилетка в другую, трусики, вспорхнув, опустились на песок почти у самой воды. Изящно изогнувшись, она ушла под воду. Рикардо последовал за ней.

— Блаженство, — промурлыкала Виолетта. — Я думала, море закипит, так мне было жарко. Дай я нырну у тебя с плеч.

Рикардо присел под водой. Она ловко взобралась к нему на плечи и нырнула, подняв тучи брызг. Они долго еще плескались и ныряли, как два молодых дельфина. Притомившись, выбрались на берег и растянулись у самой кромки прибоя. Солнце согревало их обнаженные тела, волны ласково щекотали ноги.

— Чудесное место, — произнесла Виолетта. — Жаль, что нельзя остаться здесь навсегда.

— В Италии есть места не хуже, — заметил Рикардо.

— Может быть. Вся разница в том, что я не была там с тобой. Мне просто не с чем сравнить.

— Мне тоже, — признался Рикардо. — Первый раз купаюсь в море голышом.

— Ну и как?

— Шикарно. С бассейном не сравнить. Совершенно иное ощущение.

Виолетта приподнялась на локте и посмотрела на него.

— А в бассейне ты плавал не один?

— Не всегда, — уклончиво ответил Рикардо.

— У тебя есть прислуга? — вдруг спросила Виолетта.

— Конечно.

— Я себе представляю, как они тащились, подглядывая за вами из окон.

Рикардо рассмеялся.

— Может быть. Но я всегда старался щадить их целомудрие.

Виолетта встала, переступила через его распростертое тело и медленно опустилась на него.

— Здесь никого нет. Поэтому ни о чьем целомудрии заботиться не стоит, — прошептала она, прижимаясь губами к его губам…

Когда они наконец очнулись, день уже шел на убыль. С моря потянуло предвечерней прохладой. Они лежали на песке, крепко обнявшись. Головка Виолетты покоилась на его плече.

— Знаешь, у меня такое чувство, будто я занимался любовью с русалкой. Это неизлечимо. Если ты уплывешь от меня обратно, в подводное царство, к Нептуну, своему отцу, я умру от тоски на этом берегу, и ни одна земная женщина не сможет меня спасти.

— Я не уплыву, — задумчиво отозвалась Виолетта. — Я теперь твоя жена, нас обвенчали в маленькой церкви на горе, и отцу придется с этим смириться.

— Как это я забыл?! Сегодня же наша свадьба. Болгарская свадьба.

Виолетта удивленно посмотрела на него.

— Как ты сказал? Болгарская свадьба? — Она щелкнула пальцами. — Конечно. И отметить ее надо в «Болгарской свадьбе».

— А что такое «Болгарская свадьба»?

— Это ресторан недалеко от «Людо». Национальная болгарская кухня, фольклорные обряды, танцы на углях.

— Звучит заманчиво. Поедем.

Когда они приехали в ресторан, программа уже началась. Двое пожилых мужчин в национальных костюмах, один переодетый женщиной, хохмили изо всех сил. Судя по вялой реакции публики, у них получалось не очень удачно. Пока Виолетта и Рикардо разыскивали свободный столик, их сменил фольклорный ансамбль. Песни и танцы следовали один за другим.

— Все бы хорошо, но аппаратуру им давно уже пора менять, — заметил Рикардо. — Сплошной рев, даже уши закладывает.

— Что? — Виолетта беспомощно покачала головой. — Я ничего не слышу. Они играют так громко.

Рикардо пересел поближе к ней, обнял за талию и прокричал прямо в ухо:

— Во всем есть свои положительные стороны. Такой дикий звук безусловно способствует сближению, иначе ни слова не услышишь.

Девушки-танцовщицы стали приглашать людей из-за столиков поучаствовать в танце. Скоро образовалась длинная змея из ритмично пританцовывающих людей. Где-то в оркестре включили стробоскоп. Резкие вспышки света выхватывали из темноты улыбающиеся лица, дробили жесты на мельчайшие движения.

— Пойдем, потанцуем, — сказала Виолетта. — Похоже, официант о нас не скоро вспомнит.

Они пристроились в хвост. Змея извивалась по кругу между столиками, вбирая в себя все новые звенья. Завораживающий ритм сразу же захватил Виолетту, и она полностью отдалась танцу.

— Похоже на греческое сиртаки! — крикнул ей Рикардо. Она тряхнула волосами в ответ, счастливо улыбаясь.

Вдруг свет погас, музыка смолкла. Внезапно наступившая тишина застала врасплох оглушенных людей. Все на мгновение оцепенели. Откуда-то выскочили люди с факелами, странные фигуры в причудливых меховых одеяниях с головами животных заметались по площадке. Раздался визг, все куда-то побежали. На Виолетту налетел не то человек, не то оборотень с песьей головой. Он завывал и угрожающе размахивал руками, словно хотел схватить ее. Виолетте стало страшно. Она завертела головой в поисках Рикардо, но того нигде не было видно. Не помня себя, она бросилась бежать и вдруг очутилась в объятиях какого-то человека.