Утром, когда Марго застелила для нее постельное белье и предложила здесь располагаться, Салли было решила, что это дает о себе знать английская чопорность сестрички Салливан.
Мол, до свадьбы неприлично ночевать под одной крышей, все такое… После дня, проведенного в обществе Марго, Салли во всем разобралась. Сестра Роя — сущая ведьма, неотесанная и грубая, возможно даже лесбиянка. Из тех, что норовят быть похожими на мужиков. Оставалось надеяться, что Рой вернется и исправит бестактность сестры, но он повел себя как последний поросенок.
Салли вдруг нежно улыбнулась во тьму. Ничего. После свадьбы она за него возьмется. Будет как шелковый.
В домике, долгое время простоявшем запертым, было душно, а окна Салли открывать боялась. Влетит еще какая-нибудь дрянь, укусит…
Жара донимала нестерпимо, теплая водичка, лившаяся из душа, не освежала, и Салли решила сбегать искупаться. Только окунется — и сразу назад.
Тропинка от гостевого коттеджа вела в маленькую бухточку, словно специально предназначенную для уединения возможных гостей. От Большого Дома дорожка вела в соседнюю бухту, из которой в «гостевую» можно было попасть только по воде. Такая приватность вполне устраивала Салли, которая не прихватила с собой купальник, справедливо рассудив, что ночью в океан никто, кроме нее, не полезет.
Она сбежала вниз и сбросила платье, трусовато оглядываясь. Потом сняла лифчик и, почему-то прикрывая грудь руками, взялась за трусики.
Ей почудился не то смех, не то вскрик, не то еще какой-то звук, явно вырвавшийся из уст женщины. Салли нервно взглянула на светящийся циферблат часов. Половина третьего. Ерунда, некому в это время купаться. Если только этой нечесаной лахудре… Вымыть ее не помешало бы!
Салли решительно сняла трусики и пошла в воду. Волны ласково гладили ее молочно-белую кожу, нахально щекотали бедра и живот, вот уже добрались и до груди… Соски моментально затвердели, и Салли испытала прилив жгучего возбуждения. После свадьбы, когда она станет настоящей женщиной, надо будет затащить Роя на ночное купание. Это будет великолепно!
Старательно представляя себе, как они с Роем занимаются любовью, Салли легла на спину и раскинула руки и ноги, блаженствуя в теплой воде. Здесь, в бухточках, на дне не водилось никакой дряни, вроде водорослей, прикосновение которых всегда вызывало у Салли приступ паники.
В своих мечтах она дошла почти до самой кульминации, когда вдруг что-то теплое и мягкое скользнуло по внутренней поверхности бедер девушки и бесстыдно прижалось к самому сокровенному месту…
У Салли с детских лет выработался странный рефлекс. Впадая в панику, она не орала дурным голосом, как абсолютное большинство женщин Земли, а наоборот, теряла дар речи.
Именно поэтому сейчас она не проронила ни звука. Одновременное же сочетание вкрадчивого прикосновения к обнаженному и возбужденному телу, эротические фантазии и леденящий ужас привели к тому, что Салли немедленно испытала бурный и стремительный оргазм. Забегая вперед, скажем, что всю свою дальнейшую жизнь Салли тщетно будет искать того, кто сможет довести ее до столь же сильного ощущения блаженства. Пять мужей потерпят поражение на поле этой битвы, и даже в старости Салли не забудет этого восхитительного и одновременно жуткого ощущения…
Вернемся в бухточку. Салли опрометью кинулась к берегу, но проклятая штука не желала отпускать ногу девушки. Так и пришлось вынести ее на песок. Здесь Салли с ужасом и отвращением склонилась над загадочной тварью…
Это были мужские трусы. Голубые, с синими корабликами. Очень хорошо знакомые Салли трусы — ибо именно их она подарила на Рождество своему жениху Рою Салливану, смущаясь и мило краснея. Накануне весь магазин в Нассау-Бей принял участие в выборе расцветки, потому что Салли позаботилась о том, чтобы все знали: у них с Салливаном все серьезно до предела. Вот уже и нижнее белье друг другу дарят. Правда, Рой ей вообще ничего не подарил…
Она сидела на песке, голая, дрожащая, все еще взбудораженная произошедшим с ней в воде, смотрела на легкомысленные трусы — и страшные подозрения зарождались в ее голове…
Трусы — Роя.
Смех-вскрик-всхлип — женский.
Разве так уж трудно сложить два и два?
Она уже готова была на животе ползти в разведку, но ей преградила дорогу стена мрака.
Проклятый Гоблин, отвратительная вонючая тварь! Их чувства были вполне взаимны, и потому Гоблин немедленно зарычал. Салли пришлось ретироваться в домик. Там она и пролежала часа два, пока не заснула на самом рассвете.
Рой стучал уже пять минут, а Салли и ухом не вела. Наконец она высунулась из окошка — и Рой поразился тому, как по-разному могут выглядеть утренние, так сказать, девушки. Джиллиан была похожа на розу, а вот Салли… Честно говоря, она напоминала очень сонного и недоброго поросенка.
Впрочем, косметика и надежда на лучшее творят красавиц из любых поросят, и через пятнадцать минут Салли уже вовсю трещала какую-то чушь, торопливо семеня позади Роя, шагавшего к ангару.
Сообщение о том, что «Джейн с Абако» уехала на своей моторке поздно ночью, часа в три, Салли проглотила, не поморщившись, чем немало порадовала Роя. Разумеется, он и не подозревал о том, какие демоны взвыли в этот момент в душе Салли и потребовали отдать им на растерзание черную душу бабника и лжеца Салливана.
Белый и хрупкий самолетик, обычно вмещавший десять пассажиров с багажом, заложил над островом крутой вираж и взял курс на Нассау. В последний момент Салли, помещавшаяся рядом с Роем в кресле гипотетического второго пилота, прильнула к окну и заметила чью-то тень на веранде Большого Дома.
— Рой…
— Ничего не слышно! Громче кричи!
— Рой!
— Что?
— Я не попрощалась с Марго!
— Марго спит без задних ног. Она всю ночь колупалась в ангаре с мотором старого Фриска.
— Ты уверен?
— Конечно! Я заходил к ней перед уходом.
Она теперь до вечера не проснется.
Демоны пели на разные голоса и для разнообразия терзали сердце самой Салли, хотя она в этой ситуации выходила явной жертвой.
К счастью, в Нассау они слегка запоздали, и потому список пассажиров и летную карту Рой получил прямо на посадочной полосе, из рук Сайласа Кохрана, управляющего сетью отелей «Райское наслаждение». Таким образом, общение Салли с местным населением свелось к нулю, и самолет взял курс на Палм-Бич.
Группа прибывших туристов коротала время в баре и еще не успела разозлиться на опоздание воздушного извозчика. Рой велел Салли сидеть на месте и принялся загружать багаж в хвост самолета.
Туристов было семь человек — перегруз самолету не грозил. Две пары молодоженов с совершенно одинаковыми чемоданами, украшенными алыми сердечками и надписями «Счастливы вместе», пожилой джентльмен явно профессорского вида, с ним долговязая девица в роговых очках и выражением неприступности на лице. Не то внучка, не то секретарша, не то ассистентка по части каких-нибудь океанологических изысканий — определил на глаз Рой. Это было чем-то вроде его хобби: пытаться на глаз, за короткое время полета определить, кто есть кто из очередных пассажиров.
Седьмым и последним туристом оказался невысокий, крепенький, чуть лысеющий человечек в белых шортах, майке-сеточке и тропическом шлеме. На ногах у него были кожаные сандалии, а багаж состоял из небольшой, но туго набитой сумки и профессиональной фотокамеры в кожаном чехле. Фотохудожник, решил Рой. Причем снимать будет не рыбок и не птичек, а богатых бездельников на борту собственных яхт. Колонка светских сплетен в каком-нибудь журнале. Судя по неплохому загару — из Флориды. Глазки бегающие, но в целом производит приятное впечатление.
Завершив свое мысленное расследование, Рой и думать забыл о временных попутчиках, готовясь к отправлению, но тут Салли залилась жарким румянцем и сообщила ему на ухо, что ей нужно в дамскую комнату. Ближайший сортир, насколько знал Рой, находился в ангаре грузчиков, и потому он с чистой совестью отправился провожать Салли в опасное заведение.
