—

Что же тогда делать? — говорит в раздумье Пётр. — Раз кому-то не миновать, значит…

—

Будем кидать жребий, — предлагает Сергей.

—

Нет, — возражает Пётр, — я пойду четвёртым. Без всякого жребия.

—

А почему ты? — удивляется Сергей.

—

Просто среди нас всех я представляю наименьшую ценность.

—

Ну ты даёшь! А я-то чем ценнее тебя?

—

Ты — молодой парень. Тебе еще жить да жить…

—

Хватит! — останавливаю я их. — Тоже мне! Не терпится им себя в жертву принести. Вы еще подеритесь, горячие финские парни. Нечего тут рассуждать, кто более ценен, кто менее. Как говорится, каждый человек нам интересен, каждый человек нам дорог. Никого мы в жертву приносить не будем. И уж тем более не будем затевать такую глупость, как жребий.

—

И как же ты предлагаешь преодолевать эту ловушку? — спрашивает Анатолий.

—

Лена, как ты думаешь, если мы максимально мобилизуемся, сумеем поиграть с этой адской пространственно-временной мясорубкой в кошки-мышки?

—

А что? Почему бы и нет? По крайней мере, у нас с тобой шансы есть. У Толи с Наташей тоже может получиться.

—

И как ты эти шансы расцениваешь?

—

Примерно один к одному, — отвечает Лена после короткого раздумья.

—

Тогда сделаем так. Утром, когда эта катавасия успокоится, пойдём через неё в следующем порядке. Первым пойдёт Пётр, второй пойдёт Наталья. Третьим будет Сергей. Четвёртым пойду я. За мной пойдёт Толя. Шестой будет Лена. Брат Лем, ты пойдёшь последним, седьмым.

—

Брат Андрей! — возражает Лем, — я вас сюда привёл, я и должен…

—

Ты и должен нас отсюда вывести, — обрываю я его. — Без тебя мы здесь по-любому не выживем. Поэтому тебе-то, может быть, надо бы и первому идти. А за нас с Леной особо не беспокойся. Нас не так просто проглотить. Слышал, Лена сказала, что у нас шансы один к одному. Ты сам говорил, что если пройдём все, это будет чудо. Мы с подругой на святых, конечно, не похожи, но чем Время не шутит, пока Схлопка спит.

Мы готовим ужин и устраиваемся на ночлег. Наташа с Леной еще около часа сидят поодаль и о чем-то разговаривают. Интересно, какие мысли внушает моя подруга этой девушке? Я, к примеру, и сам пока толком не знаю, как мне себя вести, если эта система сработает на моём проходе.

Утром я, отведя Лену в сторону, осведомляюсь у неё, о чем она так долго и подробно инструктировала Наташу.

—

Ни о чем. Я просто создавала у неё необходимый психологический настрой. Вряд ли от неё потребуется что-либо сверхъестественное. Лем же сказал, что на втором проходе система срабатывает крайне редко. Чаще всего это бывает на четвертом.

—

Вот потому-то я и иду именно четвёртым. И какой психологический настрой ты создашь мне?

—

А зачем мне его создавать? Он у тебя уже есть. Ты бы еще спросил меня: а что тебе делать, если система начнёт работать на твоём проходе? Я тебе честно отвечу: «Не знаю». Как не знаю пока, что буду делать сама, если она сработает на шестом проходе. То есть у меня.

—

Пока не знаешь. А когда будешь знать?

—

Наверное, когда пойду и она начнёт работать. В такой ситуации единственное, на что можно положиться, — это интуиция. А тебя она, друг мой, редко подводила. Тем более что ты — лётчик-истребитель. Вспомни основное правило.

—

Первое решение всегда самое верное. Начнёшь колебаться — погибнешь.

—

Вот этим и руководствуйся. Единственное, что могу посоветовать: нам с тобой и Наташе следует проходить этот участок в ускоренном ритме времени.

—

Это само собой разумеется. Причем ускоряться следует максимально. Я почему Наташу второй и поставил, что она сможет сделать это лучше, чем Анатолий. Здесь ты права. Кстати, Наталья, завтрак готов?

За завтраком мы молча изучаем проход между пирамидами и дисками. Параболоиды на пирамидах неподвижны. Диски, окрашенные в тёмно-желтый цвет, тоже хранят спокойствие.

—

Пора, — говорю я, когда мы допиваем кофе и прибираем посуду. — Как, брат Лем, можно идти?

—

Сейчас можно, — отвечает наш проводник. — Первым троим можно.

—

Ну, братцы и сестричка, вперёд, по-одному. Пётр подходит ко мне.

—

Попрощаемся на всякий случай.

—

Не будем. Ты, Петро, однозначно пройдёшь. А я тоже пройду. Пока не знаю как, но пройду.

—

Боюсь я за тебя, Андрей. Не супермен же ты всё-таки.

—

Не супермен, а хроноагент. А нас как раз на такие случаи и натаскивали.

—

Даже на такие? — спрашивает Пётр с недоверием в голосе.

—

Ну на конкретно такие, конечно, нет. Такое вряд ли кому могло прийти в голову. Нас просто учили никогда не теряться, а всегда искать решение. Знаешь наш девиз? Нет безвыходных положений, есть безвыходные люди. Я похож на безвыходного?

—

Вроде нет, — Пётр помимо воли улыбается. — А что, у тебя уже есть решение?

—

Пока нет. Но оно появится. Как говорится: в нужное время и в нужном месте.

—

Не в нужнике, надеюсь? — Пётр уже смеётся.

—

Я тоже надеюсь. И вот еще что. На всякий случай. Если я не пройду, старшей в группе становится Лена.

—

Понятно. Но ты всё-таки пройди.

—

Это я обещаю. А теперь вперёд!

Пётр подходит к проходу и в нерешительности останавливается. Он зачем-то снимает с плеча автомат и передёргивает затвор, досылая патрон.

—

Это уже совсем ни к чему, — бормочет Лена.

—

Он человек военный, — отвечаю я, — с оружием в руках чувствует себя спокойней. С нами Время, Пётр!

—

Не спеши, брат Пётр, — подсказывает ему Лем, — не шарахайся и иди точно посередине.

Пётр шагает в проход. Он идёт твёрдым шагом, зорко посматривая на пирамиды с излучателями. Но излучатели не шевелятся. Всё нормально. Пётр минует последнюю пирамиду и последний диск и останавливается.

—

Пройди еще подальше! — кричит ему Лем. — Жди нас там.

—

Твоя очередь, Наташа, — говорю я.

Наташа, не говоря ни слова, ни на кого не глядя, подходит к проходу и, остановившись, сосредотачивается. Перед этим она по примеру Петра берет на изготовку свой лазер. Лем напряженно всматривается в излучатели. Наташа поднимает левую руку и внезапно исчезает. Лем трясёт головой, отгоняя наваждение. Но не успевает он ничего спросить, как Наташа материализуется рядом с Петром.

—

Молодец, девочка! — не удерживаюсь я от похвалы. — Сергей, твоя очередь.

Сергей тоже зачем-то досылает патрон в ствол автомата и идёт в проход. Я невольно усмехаюсь. Использование огнестрельного оружия против флуктуации пространственно-временного континуума? Пожалуй, на эту тему можно диссертацию Мага защищать. Только, пожалуй, безуспешно. Провалят. Как пить дать, провалят.

Сергей минует проход и присоединяется к Петру и Наташе. Наташа полулежит, опираясь спиной на огромное колесо какой-то машины. У неё отходняк. Теперь — моя очередь. Бросаю взгляд на Лену. Она держится спокойно, как каменное изваяние, и только кивает мне. Киваю в ответ и подхожу к проходу. Боковым зрением замечаю, что Лем смотрит на меня как на покойника.

Первым делом я тоже передёргиваю затвор автомата и тут же усмехаюсь. Насмотрелся, Время побери! Затем я сосредотачиваюсь и ввожу себя в ускоренный ритм времени. Мобилизоваться надо предельно и задать себе максимальное ускорение. Лучше всего в сотни раз. Время с ними, с теми годами жизни, которые я при этом потеряю. Тут главное, саму жизнь не потерять.

Готово! Делаю несколько шагов вперёд и вдруг замечаю, что картина впереди резко меняется. Сначала происходит сдвиг всех цветов к красной части спектра. Затем справа, словно на экране, идёт сдвиг изображения, надвигается какая-то пустыня с песчаными барханами светло-коричневого цвета. Эта пустыня справа налево перекрывает мне проход, в конце которого я еще вижу своих друзей. Но вижу только Петра с Сергеем. Наташу уже перекрыла пустыня.