— Они еще пригодятся, поверьте, — еще раз повторила наемница, отвязывая толстую веревку и толкая вперед одно из чернокнижников.
Оставив связанными руки, прочно притянутые к телу толстыми канатами, остальных пленников так же освободили, подняли на ноги и заставили шагать вперед.
Выйдя из амбаров и осторожно пробравшись узкими проходами между домов, они оказались возле стены. За плотно подогнанными одно к другому бревнами не было видно, что творится на пути от деревни к холму, где торчала наполовину развалившаяся колокольня. Но Шеба знала — прямо за оградой десятки оживших трупов, которые жаждут разорвать все живое, что окажется рядом.
Перед стеной собралось все поселение. Тех, кто решил остаться у своих домов и до последнего защищать родной кров, оказалось не много. Перед стеной некуда было ступить — женщины, дети, старухи, дряблые старики, поддерживаемые сыновьями, раненые, некоторых даже принесли на носилках. Все решили рискнуть. В последний раз. Но если этот раз мог принести спасение, то крестьяне, отчаявшиеся и потерявшие веру и в богов, и в духов, готовы были навсегда покинуть родные места.
Глядя на них, Шеба с болью осознала: выживут не все. Те раненые, кто лишился ног, рук или же находился при смерти на носилках — их время уже сочтено, шансов нет. Но и те, кто пытается им помочь, тоже окажутся в огромной опасности…
— Мне нужны люди, которые не обременены ранеными и стариками. Те, кто готов сражаться за себя и за жизни других. За наши жизни, — показался Гарт, привязывая топор к покалеченной руке. Этот крестьянин так просто не сдастся и будет подобно загнанному зверю драться до последнего вздоха.
— Вы будете отбивать атаки оживших мертвецов, держаться по краю и защищать остальных. Десять человек должны быть впереди и пробивать нам путь, еще пять — замыкающие. Всем все ясно?
Люди, которых выбрал Гарт, согласно закивали и поспешили на свои места.
— Все вернулись из поисковых отрядов? — уточнил калека.
— Вернулись все, вот только мертвецы где-то еще ходят, — сказал один невысокий человек, почесав бороду.
— Ладно, это нам уже не важно.
— Ведьма, сейчас мы тебе не помощники. Скажи им, что нужна жертва. Смотри, вот тот паренек, он же почти труп. Последнее, что он может сделать благое — это освободить тех двоих от ноши и послужить на благо остальных, — прошептал еле слышно чернокнижник на ухо Шебе.
— Следи за своим языком, — пихнула его наемница. — Никого из жителей тебе не отдадут на растерзание, ворон.
— Ну как знаешь… потом-то пойдет потеха, и ты это прекрасно понимаешь сама, — усмехнулся кривым ртом чернокнижник. И Шебе стало до омерзения неприятно находиться рядом с ними. Возможно от того, что он говорил правду, и девушка прекрасно понимала, что так и будет.
— Вы двое, бегом к воротам, скажите, чтобы бросали это дело и бежали сюда. Живо! — крикнул босоногим мальчишкам Гарт и те сорвались с места.
— А эти что тут делают, волки меня задери?! — уставился на чернокнижников калека. — Их надо было бросить в том амбаре.
— Они нужны. К тому же, лучше не оставлять их вместе с мертвецами, кто знает, а вдруг они смогут зачаровать и использовать их в своих целях? — парировала Шеба.
— Будешь сама следить за ними. А если что-то пойдет не так, то лично их прирежешь. Или я помогу. Рядом эту погань я терпеть не собираюсь.
Шеба выразительно посмотрела на чернокнижников, давая понять, что полностью согласна с калекой, и лучше им вести себя не вызывающе.
— Ну начали, да помогут нам великие духи! Колдунья…
Шеба согласно кивнула и, оставив чернокнижника на попечение двоих крестьян, которые стояли с краю толпы, подошла к бревнам стены. Дерево потемнело от влаги — лед стремительно таял. Корка сделалась ломкой, и даже если бы они остались в поселении, то к ночи вся защита, созданная магией, полностью бы растворилась. Выход был только один — пробиваться в руины.
Девушка закрыла глаза, приложила руку к стене. Нити заклинания, которое держало лед, еще не полностью растворились. Она смогла мысленно начать вплетать в них новую силу, изменяя рунные цепочки. Вторая рука, устроив кинжал на поясе, нащупала подарок Фаразна. Сейчас камень был горячим и обжигал кожу. Шеба стиснула его как можно сильнее, чувствуя, как вновь поток энергии устремляется по руке, пронзает все тело и наполняет новое заклинание своей силой. Мир вокруг померк, отошел на второй план. Перед глазами возникла только цепочка магических символов, сплетавшихся воедино.
В стороне послышался шум, кажется, крики. Но Шеба уже не могла отпустить заклинание, оно было почти готово, и если прерваться, то нужного эффекта не выйдет. Сейчас или никогда.
И созданная, замерцавшая белыми и золотыми рунами магическая пентаграмма на миг ярко вспыхнула, а затем на огромной скорости вонзилась прямо в толщу стены. Раздался громкий треск разрываемого дерева. К нему примешался и звук хрустящего льда, который брызнул во внешнюю сторону тысячей осколков.
Огромные бревна, вырванные из земли с корнем, на большой скорости выбросило вперед. Подобно гигантским дубинками они разметали вокруг десятки мертвецов. С хрустом и чавканьем тела зомби придавило осколками льда.
Часть стены, почти в дом шириной, перестала существовать, разметав на приличное расстояние ближайших мертвецов и тем самым открыв путь для первых пятидесяти шагов.
Только теперь Шеба смогла открыть глаза.
— Ну же, вперед! — крикнул Гарт и сам побежал в первых рядах. С каким-то всеобщим больным азартом все крестьяне, даже те, кто, казалось, был уже при смерти, закричали и устремились вперед. Их глаза переполнял страх и безумный восторгом. В этот момент не каждый осознавал, что делает. Лишь одна мысль возобладала над остальными — бежать, бежать вперед что есть сил, к спасительному остову церкви бога Солнца.
Шебе удалось прорваться сквозь поток туда, где остались чернокнижники. Один из них уже не дышал, еще один сильно ранен, крестьяне же, охранявшие остальных, пытались освободить тех, кто был еще жив, из общих пут. Рядом валялись туши троих зомби, видимо, выскочивших из узкого прохода между ближайшим домом и стеной в тот миг, когда творилось заклятие.
— Вот твоя жертва, давай, — крикнула чернокнижнику Шеба, указывая на его раненого собрата. Тот со злостью зыркнул из-под капюшона.
— Если хочешь жить, действуй же, ворон тебя разорви!
И наемница разрубила путы на его руках. Счет времени шел на секунды — последние люди уже подходили к пролому. Подоспели бегом и те, кто защищал ворота. А вслед за ними темной массой приближалась толпа мертвецов, наконец ворвавшихся во двор.
В руках чернокнижника возникло зеленое свечение. И он побежал вместе с толпой прочь из деревни. Шеба и остальные устремились следом. И как только стены остались позади, девушка, наконец, узрела те полчища мертвецов, которые поджидали за пределами поселения. Казалось, что им нет числа. Плотной толпой они надвигались на поток бегущих людей. Расстояние сокращалось с каждой секундой, и впереди ближайшие ряды зомби уже столкнулись с вооруженными защитниками.
Чернокнижник воздел руки к небу, и оставленный где-то позади за стеной умирающий его собрат пронзительно закричал. Этот нечеловеческий вопль перекрыл все крики ужаса и рычание боевого клича крестьян. Зелено-желтое пламя высотой в человеческий рост вихрем понеслось на толпу зомби, обращая их в пепел.
Шеба оглянулась, пытаясь найти взглядом Сардона среди последних рядов. Но подоспевшие защитники врат уже смешались с толпой. Вокруг царил сплошной хаос. Кто-то бежал быстрее, кто-то не успевал за всеми и начал отставать, спотыкался. Несколько человек упали, но никто не остановился, чтобы поднять их. Кричали дети, плакали женщины, которые отпустили руку своих матерей, сестер, мужей, дочерей. Ребенок, видимо отставший от родителей, озираясь по сторонам, звал маму. Шеба, попыталась ворваться в толпу, чтобы подхватить дитя за руку, но поток обезумевших, охваченных паникой и жаждущих спастись людей чуть не сбил ее с ног. Девушка потеряла из виду и то место, где видела ребенка, и край, которого держалась. Толпа непреодолимой волной несла ее вперед.
