Горожане же тем временем веселятся на свадьбах Клары, которые она устраивает одну за другой, чередуя их с бракоразводными процессами. Они приобретают все более и более зажиточный и элегантный вид. Общественное мнение складывается не в пользу Илла. Бургомистр беседует с Иллом и просит его, как порядочного человека, покончить с собой собственноручно и снять грех с горожан. Илл отказывается это сделать. Однако с неизбежностью своей участи он, похоже, уже почти смирился. На собрании городской общины горожане единодушно принимают решение покончить с Иллом.

Перед собранием Илл беседует с Кларой, которая признается, что до сих пор любит его, но эта любовь, как и она сама, превратилась в окаменевшее чудовище. Она собирается отвезти его тело на берег Средиземного моря, где у нее есть имение, и поместить его в мавзолей. Тем же вечером, после собрания, мужчины окружают Илла и лишают его жизни, уверяя, что делают это лишь во имя торжества справедливости, а не из корысти.

Клара выписывает бургомистру чек и под восхищенно-хвалебные возгласы горожан покидает Гюллен, где уже вовсю дымят трубы завода, строятся новые дома, повсюду кипит жизнь.

Е. В. Селима

Радиопьеса (1956)

Альфредо Транс, единственный представитель фирмы «Гефестон» в Европе, проезжает по небольшой деревушке и прикидывает, как он будет разделываться со своим деловым партнером, который хочет вытянуть у него лишние пять процентов. Его машина, новенький «студебеккер», глохнет недалеко от автомастерской. Он оставляет машину механику, чтобы забрать ее на следующее утро, и отправляется на ночлег в деревенскую гостиницу.

Все гостиницы, однако, заняты членами союза животноводов. По совету хозяина одной из них Транс отправляется в дом господина Верге, который берет постояльцев. Судья Верге охотно соглашается приютить его на ночь, причем совершенно бесплатно. В доме судьи сидят гости, отставные служители закона: прокурор Цон, адвокат Куммер, господин Пиле. Судья Верге просит свою служанку Симону пока не готовить комнату для гостя, поскольку каждый гость в его доме занимает комнату в зависимости от своего характера, а с характером Транса он еще не успел познакомиться. Судья приглашает Транса к столу, на котором накрыт роскошный ужин. Он сообщает Трансу, что тот своим приходом оказал ему и его гостям огромную услугу, и просит его принять участие в их игре. Играют же они в свои бывшие профессии, то есть в суд. Обычно они повторяют знаменитые исторические процессы: суд на Сократом, процесс Жанны д'Арк, дело Дрейфуса и так далее. Однако лучше у них получается, когда они играют с живым объектом, то есть когда гости предоставляют себя в их распоряжение. Транс соглашается принять участие в их игре в единственно свободной роли — в роли обвиняемого. Правда, сначала он удивленно спрашивает, какое же преступление он совершил. Ему отвечают, что это несущественно, преступление всегда найдется.

Адвокат Куммер, который собирается играть роль защитника Транса, просит его пройти вместе с ним в столовую до «открытия» судебного заседания. Он рассказывает ему подробнее о прокуроре, некогда являвшемся мировой знаменитостью, о судье, который в свое время считался строгим и даже педантичным, и просит довериться ему и подробно рассказать о своем преступлении. Транс уверяет адвоката, что никакого преступления не совершал. Адвокатже предостерегает от болтовни и просит взвешивать каждое свое слово.

Судебное заседание начинается одновременно с ужином, который открывается черепаховым супом, затем следует форель, брюссельский салат, шампиньоны в сметане и прочие деликатесы. На допросе Транс сообщает, что ему сорок пять лет и он является главным представителем фирмы. Всего лишь год назад у него была старая машина, «ситроен», а теперь «студебеккер», модель экстра. Раньше он был обыкновенным коммивояжером по текстилю. Он женат, имеет четверых детей. Юность его была суровой. Родился он в семье фабричного рабочего. Смог окончить только начальную школу. Затем десять лет торговал вразнос и ходил из дома в дом с чемоданчиком в руке. Теперь же он является единственным представителем фирмы, производящей самую лучшую синтетическую ткань, облегчающую страдания ревматиков, безупречно подходящую как для парашютов, так и для пикантных женских ночных рубашек. Ему нелегко далась эта должность. Прежде пришлось свалить старого Гигаса, его начальника, который умер в прошлом году от сердечного приступа.

Прокурор чрезвычайно рад тому, что удалось наконец раскопать покойника. Он надеется также обнаружить и убийство, которое Транс совершил ко всеобщему удовольствию.

Адвокат просит Транса, удивленного тем, что допрос, оказывается, уже начат, выйти с ним покурить в сад. По его мнению. Транс делает все, чтобы проиграть процесс. Адвокат рассказывает ему, почему они с друзьями решили затеять эту игру. Выйдя в отставку, эти служители закона немного растерялись, когда оказались в новой для себя роли пенсионеров, безо всяких занятий, кроме обычных старческих радостей. Когда они начали играть в эту игру, то сразуже воспрянули духом. Они играют в эту игру каждую неделю с гостями судьи. Иногда это уличные торговцы, иногда отдыхающие. Возможность смертной казни, которую государственное правосудие отменило, делает их игру невероятно увлекательной. У них есть даже палач — это господин Пиле. До выхода на пенсию он был одним из самых талантливых мастеров этого дела в одной из соседних стран.

Транс внезапно пугается. Затем разражается смехом и уверяет, что без палача ужин был бы гораздо менее веселым и увлекательным. Вдруг Транс слышит чей-то крик. Адвокат говорит ему, что это Тобиас, который отравил свою жену и пять лет назад был приговорен судьей Верге к пожизненному заключению. С тех пор он живет в специально отведенной для пожизненно заключенных комнате как гость. Адвокат просит признаться Транса, действительно ли он убил Гигаса? Транс уверяет, что он тут ни при чем. Он высказывает свое предположение о цели игры, которая, по его мнению, состоит в том, чтобы человеку стало жутко, игра показалась реальностью, а обвиняемый стал бы себя спрашивать, не является ли он и в самом деле преступником. Но он-то невиновен в смерти старого жулика.

Они возвращаются в столовую. Их встречает шум голосов и смех. Допрос возобновляется. Транс сообщает, что Гигас умер от инфаркта. Он также признается, что о его больном сердце он узнал от его жены, с которой у него кое-что было. Гигас часто бывал в разъездах и явно пренебрегал своей весьма соблазнительной супругой. Поэтому время от времени Трансу приходилось изображать утешителя. После смерти Гигаса он больше не посещал эту даму. Не хотел компрометировать вдову. Для судьи его слова равносильны признанию собственной вины. Далее с обвинительной речью выступает прокурор и так умело и верно воссоздает ход событий, что Трансу остается лишь развести руками от удивления при виде прозорливости прокурора. Прокурор рассказывает о Гигасе, о том, что покойный был человеком, идущим напролом, средства, которыми он пользовался, подчас бывали не слишком чистоплотными. На людях он играл роль здоровяка, преуспевающего дельца. Гигас был убежден в верности своей жены, но, стремясь преуспеть в делах, стал пренебрегать этой женщиной. Он был глубоко поражен известием о неверности жены. Его сердце не выдержало жестокого удара, который был задуман и приведен в исполнение Трансом, позаботившимся о том, чтобы известие об измене жены непременно достигло его ушей. В беседе с прокурором Транс наконец смотрит правде в глаза и признает, к негодованию своего адвоката, что действительно является убийцей, и настаивает на этом. Его приговаривают к смертной казни.

Палач Пиле отводит его в предназначенную для него комнату, где он видит гильотину из коллекции судьи, и его охватывает ужас, подобный тому, который возникает у преступников перед настоящей казнью. Однако Пиле укладывает Транса в постель, и тот мгновенно засыпает. Проснувшись утром, Транс завтракает, садится в свою машину и как ни в чем не бывало, с теми же мыслями о своем деловом партнере, которыми была занята его голова накануне перед поломкой машины, покидает деревню. О вчерашнем ужине и суде он вспоминает как о сумасбродной причуде пенсионеров, удивляясь самому себе, тому, что возомнил себя убийцей.