Когда Энигманэя почти исчезла из виду, растворившись в облаке, Анжи развернула львицу и поспешила за остальными.
Солнце закатилось за горы. Все замерло в сонной тишине, в холодном вздохе приближавшейся зимы. Из тающего морока выплывали строения и черно-красные стяги, безумными глазами взиравшие на пустынные улицы.
Львы выстроились парами и друг за другом опустились на аллею. Анжи оглядела скованные молчанием дома. Незапертые ставни, распахнутые двери, оставленные со скарбом повозки – все говорило о том, что люди в спешке покидали свои жилища. Кое-где темнели застывшие, вязкие лужицы крови, валялось оброненное оружие, поблескивали осколки разбитых мозаик. Еще угадывался дух паники, агонии, смерти. В тишине жило эхо угасших криков.
Анжи зажала уши, зажмурилась и помотала головой. Столько времени минуло, столько было пережито, а воспоминания первого нападения на замок еще такие свежие. Уже никогда не забыть всего увиденного.
— Вам плохо? – спросил подъехавший ближе Драк.
— Нет-нет, я в порядке, – поспешила заверить Анжи.
— Нам мало что понятно из ныне происходящего. Неужели вас вынудили отказаться от титула ради освобождения Аллаты?
— Мне не предоставлялся выбор. Но пусть это вас не заботит. Я и сама намеревалась переложить ответственность за Тир-ре на того, кому эта ноша будет по силам. А теперь, в связи с новыми обстоятельствами, я просто обязана уступить свое место более достойному претенденту.
— Более достойному? – повысив голос, вознегодовал Драк. – Помилуйте. Я не вижу здесь никого, кто больше вас достоин называться Правителем. Это вам народ Тир-ре обязан своим освобождением. А какой-то спесивый мальчишка, принудив вас отказаться от правления, намерен устроиться на всем готовом. Присвоить себе чужие заслуги!
— Боюсь, еще рано с уверенностью объявлять Тир-ре свободным. К тому же, несправедливо приписывать одной мне победу над господами Пиявками. Это наше общее достижение. И еще. Покаюсь перед вами. Одно время мной руководило не стремление защитить обитателей этого мира, а желание вернуться в царство. А для этого нужно было освобождение от возложенных на меня обязанностей. Мне стыдно это признавать, но все мои поступки продиктованы намерением обрести свободу, скинуть с себя кандалы долга и отправиться к Ледяному Пламени. И теперь, пожалуй, я со спокойной совестью могу оставить великоватый мне трон. Надеюсь, Турнен сможет позаботиться о Тир-ре и его подданных.
Они миновали арку и въехали в центральный двор. Брусчатка блестела от осколков цветных стекол. На исписанных трещинами аллеях и раздавленных клумбах лежали огромные камни. Кое-где были разрушены изящные крылечки, чернели дырами крыши. В центре, где был когда-то фонтан, теперь возвышался черный короб. Рядом с ним проросло безобразное голое дерево, державшее на ветвях скелеты в пыльных, изодранных воронами лохмотьях.
Анжи опустила голову. Сожалела, что уже не сможет применить к Плате обещанные пытки и узнать, ради чего он участвовал в этих бесчинствах. Или исполнял ведущую роль? Почему ему была выгодна смерть Тирлэй? А ведь он знал, что она объявила Анжи своей сестрой, и что после, та заняла ее место. Он ничуть не удивился, увидев ее. Он, так уверенно твердивший, что она не может быть из правящего рода! Более того, они с Аргонтой пытались узнать, кто из шестерки – бывший обитатель царства. Она была им зачем-то нужна. И эти странные слова Ридоронты… «Ты обещал его мне. Только не ей. Выродку Эвиса он не достанется». О чем шла речь? Что не должно достаться Анжи?
Вестник Арл повторил тогда, подслушав их разговор: «я свою часть уговора выполнила, твой черед держать слово». И Плата ответил, что она получит желаемое. Он умудрился обмануть даже столь сильную Ридоронту.
Пьедестал на площади был изъеден сколами, величественные двери в замок – сломаны. Но, похоже, и здесь Посланники после смерти Аргонты превратились в дым. Замок без сомнения пуст.
Эйлииты спешились у крыльца. Анжи поднялась по ступеням и вошла в выстуженную сквозняками залу.
— Вы добились желаемого, – сказал Драк, остановив Турнена. – Полагаю, услуги Эйлиит вам больше не требуются?
— Я вас более не задерживаю, – осмотрев высокий потолок и разбитые окна, равнодушно отозвался Турнен и добавил: – В Тир-ре.
— Мы не задержимся на ваших землях.
— Разумное решение. Не ожидал от вас.
Драк отпустил руку Йеалайи, и та на радостях обняла сестру.
Анжи вышла на крыльцо и осмотрела выстроившихся полукругом Эйлиит. Как ей рассчитаться с этими небожителями?
— Я хочу поблагодарить вас от себя лично и от имени всех жителей Тир-ре за вашу неоценимую помощь. Без своевременного вклада Эйлиит в это непростое дело мы бы не одолели захватчиков. Мало знакомая с принципами и обычаями небожителей, опасаясь ненароком оскорбить ваше достоинство, я предоставляю вам право самим огласить способ вознаграждения.
— Нам достаточно вашей признательности, – холодно сказала Аллата, поравнявшись с Анжи, и нехотя пожала ее протянутую руку.
— Спасибо вам, госпожа Аллата.
— Что ж, вот и настало время проститься, – вздохнул Драк, когда Аллата сбежала с крыльца. – Будьте осторожны. Знайте, что пока держите огонь впереди себя, тень всегда будет следовать за вами.
— Я буду помнить о вас. – Анжи сняла плащ, протянула его Драку и, увидев вышедшую из замка Йеалайю, подошла и обняла ее. – Благодарю тебя, Йеа. Я стольким тебе обязана. Если бы не ты…
— Я рада, что мы смогли хоть чем-то помочь жителям Тир-ре.
— Вы позволите мне узнать ваше имя? – спросил Драк, уже собравшись было уйти. – Мы ведь даже не познакомились.
— Я – Жиллина Алерна Эвиса, – сходу выпалила Анжи и лишь после осознала, что это ее имя! – Или просто Анжи.
— Ксэнос Инк. Я ухожу с тяжелым сердцем. Пообещайте мне, что не пропадете на пути к поставленной цели.
— Обещаю. Можете быть спокойны.
Драк склонился и поцеловал ей на прощание руку. Заметив, что Аллата смотрит в их сторону, Анжи загасила в себе порыв обнять ставшего ей дорогим небожителя. Она долго стояла на крыльце, пока стая Эйлиит не покинула двор.
— И что теперь? – поинтересовалась Анжи, заметив стоявшего за спиной Турнена. – Кто возвеличит тебя до статуса Творца?
— Найдутся желающие. Старейшины города завтра же явятся, стоит вестнику сообщить о поражении завоевателей. Разумеется, старцы поспешат отвесить благодарственный поклон своей спасительнице! Но дифирамбов ты не удостоишься, поскольку главам города станут известны некоторые шокирующие сведения о Правительнице их мира. К примеру, что она не приходится сестрой предшественницы. Более того, имеются веские причины считать, что она – пособница вторгшихся завоевателей.
Пораженная таким заявлением Анжи собралась возразить, но Турнен, качнувшись вперед, упорно продолжал:
— …И была центровым участником задуманного свержения Тирлэй с целью заполучить права на наследование трона. Получив власть над людьми, она, под маской добродетели, уничтожила своих подданных, прибегнув к помощи соумышленников – Ридоронты и ее поверенного.
Очередная попытка прервать Турнена не удалась.
— …Правительница делает все, чтобы воины не дошли до Чародейского Поля, радея о безопасности своих подельников. Когда же все стоящие защитники Тир-ре коварно, исподтишка одолены, она резко меняет ход задуманного. Призывает в помощь две стороны нездешних обитателей, а соответственно – не имеющих права претендовать на отвоеванные земли, и намеревается с их помощью уничтожить недавнишних сообщников. А точнее – Ридоронту, наверняка, исконно планировавшую занять место Тирлэй. Но Правительнице пришлось по вкусу властвование, и она не намерена отдавать заарканенный титул. Опасаясь, что сама не сумеет справиться с чародейкой, использует союзника, предлагая оставить себя в роли главы. Поверенный считает, что малолетней девчонкой, добывшей победу Тир-ре и завоевавшей уважение народа, будет куда легче помыкать, чем зрелой и властной Ридоронтой. Через нее можно управлять всем миром, став хотя бы слугой в ее замке. Но у Правительницы иное мнение. Она избавляется от поздно опомнившейся Аргонты стараниями соблазненного перспективами заговорщика. Но, вопреки его ожиданиям, после не спешит воспользоваться данной ей возможностью помиловать пленного. Заподозрив, что негласно возведенный до уровня советника он начнет диктовать ей условия, она намеревается освободиться и от него. А для этого и нужно-то просто не заявить о своей воле – даровать врагу жизнь. Вероломно промолчать. А теперь ты уже не успеешь огласить помилование в надежде на содействие с его стороны. Тебе предстоит ответить за совершенное. Ты предстанешь пред городскими властями, в непредвиденных обстоятельствах исполняющими обязанности Правителя. Тогда и выскажешься по поводу незаконности моих притязаний.
