Подводная лодка «Триггер» капитана 3 ранга Коннола имела то же задание, что и «Кит», и, покинув Гуам 11 марта, также направилась в район островов Нансэй. После нескольких обычных радиограмм 18 марта «Триггер» донесла о своем первом столкновении с противником. Коннол сообщил, что в течение семи часов следовал за конвоем и, атаковав его, потопил один транспорт и повредил другой. 26 марта «Триггер» было приказано следовать к юго-востоку от острова Кюсю в точку встречи с «волчьей стаей», в которую входили подводные лодки «Сидог» и «Тредфин». Подтверждения о получении этого приказа не последовало, хотя в этот же день «Триггер» передала метеорологическую сводку. Через два дня, когда она уже должна была встретиться с «волчьей стаей», «Сидог» донесла, что не смогла связаться с «Триггер». После этого сообщения мы много раз пытались вызвать ее по радио, но безуспешно. 28 марта во второй половине дня к югу от острова Кюсю японские корабли и самолеты предприняли двухчасовую атаку глубинными бомбами, взрывы которых слышали на четырех подводных лодках, действовавших в соседних районах. Надо думать, что «Триггер» погибла в результате этой атаки.

По данным объединенного комитета по учету потерь, на боевом счету «Триггер» 18 потопленных судов и кораблей противника общим водоизмещением 86552 тонны. Примерно 22 судна повреждено. Одна из ее жертв — японская плавучая ремонтная мастерская «Одатэ» — была потоплена всего лишь за день до гибели подводной лодки.

В марте мы потопили судов противника немногим больше, чем в феврале. На 18 подводных лодок пришлось 24 торговых судна (в том числе 6 танкеров) общим тоннажем 59755 тонн и 5 военных кораблей (в том числе 2 фрегата) общим водоизмещением 5456 тонн.

Большой вклад внесла подводная лодка «Балао», потопившая в Желтом море транспорт и грузовое судно общим тоннажем 11293 тонны. «Си Робин», входившая в состав подводных сил контр-адмирала Файфа, потопила в Яванском море три транспорта и переоборудованную канонерскую лодку. Кстати сказать, в конце войны много японских военных кораблей было приспособлено для перевозки грузов. Это вызывалось нехваткой транспортов, доставлявших продовольствие и сырье в метрополию с захваченных территорий.

В самом начале апреля произошла ошибка, которая могла привести к серьезным неприятностям. Подводная лодка «Куинфиш» капитана 3 ранга Луглина атаковала и потопила «Ава Мару» — японское судно, имевшее согласно международным соглашениям, к которым присоединились и США, право свободного плавания.

В ранний утренний час 2 апреля, когда дежурный по штабу доложил мне о потоплении «Ава Мару» и о том, что «Куинфиш» спасла с нее только одного человека, я немедленно приказал подводной лодке «Си Фокс», действовавшей в соседнем районе, помочь «Куинфиш» в спасении людей. Меня сильно беспокоили возможные последствия в связи с нарушением нашей стороной соглашения и потоплением судна, которому была предоставлена полная неприкосновенность. Я боялся, что японцы станут репрессировать наших подводников, уже попавших в плен, или тех, которые могут оказаться в плену в будущем.

Потопление «Ава Мару» — ошибка, причиной которой явились туман и неполадки в организации связи. В последнем частично повинен и я. «Куинфиш» вела патрулирование у китайского побережья в районе северной части Формозского пролива. 1 апреля в 22.00 был установлен радиолокационный контакт с одиночным судном, находившимся на расстоянии 80 кабельтовых. Вот как описывает Луглин последующие события в своем донесении:

«Опыт предыдущих радиолокационных контактов давал основание считать, что обнаруженный нами объект по размерам должен быть эскадренным или эскортным миноносцем.

Основаниями для подобного предположения являлись:

1. Высокая для плавания в условиях тумана скорость — 16–18 узлов.

2. Близость к_месту, где за девять часов до этого подводная лодка «Си Фокс» атаковала судно противника.

3. Обнаруженное судно шло вдоль китайского побережья маршрутом, который на данном участке использовался только судами противника.

Исходя из этих соображений, мы и начали сближение. Подводная лодка легла на курс, параллельный курсу противника, с таким расчетом, чтобы иметь траверсное расстояние 900 метров. Когда дистанция сократилась до 18 кабельтовых, я уменьшил скорость лодки до четырех узлов. Затем начал поворот вправо для стрельбы из кормовых аппаратов с тем, чтобы выпустить торпеды в правый борт цели под углом встречи 90 градусов с дистанции 1100 метров. Ночь была темная, луна лишь изредка показывалась сквозь разрывы облаков. Опустился туман. Видимость уменьшилась до 200 метров. Тщательно проверив данные стрельбы, я решил установить торпеды на глубину хода один метр, несмотря на волнение на море.

В 23.00 произвел залп из кормовых аппаратов, руководствуясь данными радиолокатора. Были отмечены четыре попадания. При этом само судно зрительно ни разу не обнаруживалось, хотя вспышки взрывов различались ясно.

В 23.03 увеличил ход и начал поворот на обратный курс. К моменту окончания поворота изображение цели на экране радиолокатора исчезло».

На воде было обнаружено 15 или 20 человек, которые цеплялись за обломки судна. Однако заставить подняться на борт лодки удалось только одного. Позже при допросе пленного выяснилось, что потопленным судном оказалось «Ава Мару».

Начиная с утра следующего дня «Куинфиш» усиленно вела поиски оставшихся в живых и прекратила их только около полудня 3 апреля. Во второй половине дня 2 апреля в поиски включилась «Си Фокс», но из-за ранения одного из членов экипажа вскоре оставила этот район. Каждая из подводных лодок донесла об обнаружении на воде около 2000 тюков резины и большого количества жестяных банок с неизвестным зернистым веществом. Подводной лодкой «Куинфиш» были подобраны две такие банки и четыре тюка резины. Оставшихся в живых обнаружить не удалось.

Командира «Куинфиш» судил Высший военный суд, который признал его виновным в нерадивом отношении к выполнению приказов, выразившемся в небрежности и неосмотрительности при опознании судна, что привело к потоплению «Ава Мару». Было установлено, что во время этого злополучного похода «Куинфиш» получила три телеграммы по поводу «Ава Мару». Первая телефамма была получена в начале марта от главнокомандующего военно-морским флотом. В ней говорилось, что «Ава Мару» выйдет из Модзи и возвратится с грузом для военнопленных американцев и что на время этого рейса правительство США гарантировало судну безопасное плавание. Во второй телеграмме, также полученной в начале марта из штаба главнокомандующего, уточнялся маршрут судна и сроки плавания. Третья телеграмма была получена примерно 30 марта от командующего подводными силами Тихоокеанского флота. В ней сообщалось, что «Ава Мару» пройдет через район патрулирования «Куинфиш» в период между 30 марта и 4 апреля, будет иметь белые кресты на бортах и нести отличительные огни в темное время суток. Командиру предписывалось пропустить судно невредимым.

Последняя телеграмма содержала по моей вине ошибку, заключавшуюся в адресовании ее «всем подводным лодкам», тогда как часть, касающаяся «Ава Мару», представляла интерес только для подводных лодок, через чьи позиции оно должно было проходить.

Член военного суда рассказал мне впоследствии, что, как выяснилось на суде, офицер-связист подводной лодки не доложил своему командиру первые телеграммы, содержащие сведения об «Ава Мару». Поэтому Луглин не отдавал себе отчета в важности последней телеграммы.

По материалам суда министр объявил командиру лодки выговор.

Разведывательные органы сообщили нам, что на переходе в южном направлении «Ава Мару» в дополнение к 11-фунтовым посылкам — подаркам Красного Креста, предназначенным для военнопленных американцев и англичан, везло 500 тонн боеприпасов, около 2000 бомб и 20 самолетов в разобранном виде. Все это было выгружено в Сайгоне. Жаль, что какая-нибудь подводная лодка не потопила «Ава Мару» во время этого перехода. Для спасения наших пленных, умирающих от голода, упомянутые 11-фунтовые посылки могли сделать очень мало, но остальная часть груза могла привести к гибели нескольких тысяч наших солдат.