В гостиной усадьбы Кастилло было прохладно, функцию кондиционера здесь выполнял мрамор, который использовали при отделке стен. Тэсс подала Джо стакан «Тксаколи».

— Я думал, что тебе не нравится белое вино.

Она пожала плечами.

— Здесь небогатый выбор. Усадьба производит три марки красного, их я во что бы то ни стало должна перехватить, а вот на этом специализируется вся провинция. «Тксаколи». Звучит как название какого-нибудь paгy из потрохов, которое по субботам едят шотландские пенсионеры.

Джо сделал глоток: вино было терпким и холодным и чем-то напоминало яблочный сидр.

— Не помню, чтобы я говорила тебе…

Джо украдкой на нее посмотрел; это было так странно — ощущать себя сидящим в этом кресле, все вокруг в красном бархате и золотых завитушках, а на потолке сражаются ангелы и какие-то бородатые мужики.

— О белом вине.

Джо поставил стакан на мраморный столик между ними.

— Мне кажется, Вик как-то рассказывал об этом.

Тэсс кивнула и слегка распахнула просторную белую блузку, словно еще не успела ощутить прохладу комнаты.

— Красивый загар… — неуверенно сказал Джо.

— Спасибо, — она окинула его взглядом; красные пятна появились на его коже там, где ему не удалось нанести солнцезащитный крем. — Ты сбросил вес?

Джо улыбнулся.

— Да, похоже. Так… какого хрена ты здесь делаешь?

— По-моему, это я должна тебе задать такой вопрос, а?

Он снова улыбнулся.

— Ты первая…

Вытянув губы трубочкой, Тэсс выдохнула.

— Это место принадлежит Вакуэро, большой каталонской винодельческой семье. Уже много лет. Они работали только на местный рынок. И вот два месяца назад мистер Вакуэро-старший дает дуба, и его сын…

— Мистер Вакуэро-младший?

— Да. Правда, он так же молод, как мистер Грейс-младший из сериала «Вас обслуживали?». Ему, я так думаю, лет семьдесят… Как бы то ни было, он принимает дело и, храни его боже, решает, что Эль-Кастилло-де-Санто-Доминго пора выходить на международный рынок вина.

— Поэтому он пригласил тебя.

— Да. Хотя, честно говоря, я не знаю, вызвано ли это приглашение его уверенностью, что я возьмусь с новыми силами за ведение дел в этой усадьбе, или тем, что его старые гормоны взыграли, когда мы с ним познакомились на дегустации два года назад. — Она хлебнула вина. — Я всегда была миленькой малышкой для старых хрычей в мире вина.

Джо кивнул и немного покраснел.

— Но ты счастлива… — начал он, предпочитая удерживать разговор в рамках нейтральных тем, — работать на кого-то, после стольких лет работы на себя саму? — Джо ощутил, что выглядит немного напыщенным, произнося все это, словно интервьюер тридцатых годов.

— Здесь тоже есть свои минусы. Старый чудак, который непосредственно отвечает тут за ежедневное производство вина, ненавидит меня. Просто ему не нравится иметь боссом женщину. — Она пожала плечами. — Ну, да переживу как-нибудь. Зарплата хорошая. Погода фантастическая. Я уже отработала три месяца двухгодичного контракта, потом смогу вернуться к своим прежним занята-ям, если захочу. — Она сделала паузу. — Кроме того, мне хотелось выбраться из Лондона…

— Тэсс, так из-за чего вы расстались с Виком? — осторожно спросил Джо.

Она допила остатки вина в своем стакане.

— Он тебе не рассказывал?

— Нет…

Тэсс вздохнула и слегка прищурилась.

— Ты голоден?

Они ехали в «панде» к месту под названием «Ресторан на краю света», пост передового охранения хиппи, одинокая хижина посреди безлесной тундры, которая называется мыс Креус. На планете не так уж много пейзажей, которые выглядят принадлежностью других миров; Каппадосские долины, пустыня Сауссесвлей в Намибии, окруженная с четырех сторон выжженными на солнце красными дюнами, более высокими, чем горы. Есть такие и здесь, в Европе, где Пиренеи осыпаются в Средиземное море покрытыми лишаями и низким кустарником мысами, похожими на опущенные в воду каменные ладони.

Они ехали на север вдоль Коста-Брава, мимо Кадакуэс и Порт-Лигат, где жил и творил Дали; глядя из окна автомобиля, Джо, который мало знал об искусстве, думал о том, что эти пейзажи, которые так любят изображать на обоях в спальнях шестиклассников, заслуживают большего. Во время поездки он рассказывал о своем отеле в Барселоне, о том, как он боялся оставить Джексона с Тони на весь уикенд, о замене взятого напрокат автомобиля на кабриолет, она — о своей жизни в Испании и о планах расширения поместья.

— Здесь немного запущенно и совсем не модно, — сказала Тэсс, когда они достигли цели своего путешествия и вышли из машины, чтобы подняться наверх, к «Ресторану на краю света».

Он находился на вершине мшистой скалы, с трех сторон окруженной морем, и был единственным рукотворным сооружением на многие километры вокруг.

— Уверяю тебя, его стоит посетить.

Джо кивнул, хотя ничего стоящего он пока не заметил.

— Невероятное место, — сказал Джо, стараясь быть благодарным за то, что его привезли сюда. Из-за ветра ему приходилось почти кричать. — Это напоминает мне «Нечто».

— Напоминает что?

— Мультфильм «Нечто». Там был парень — супергерой — Марвел-комик.

— И? — прокричала она ему в ответ, не оборачиваясь.

Тэсс шла впереди; она хорошо знала это место, и, казалось, ей было проще прыгать по уступам скалы, чем Джо, хотя у нее на ногах были не совсем подходящие для этого сандалии.

— Так вот, из-за того, что… я не помню, из-за чего, но все его тело покрылось каменными наростами. — Теперь к гулу ветра прибавился и шум волн, разбивавшихся о скалы. — Вот что мне представляется. Как будто мы персонажи «Нечто».

Добравшись до «Ресторана», Тэсс остановилась и обернулась. Джо подошел к ней, сконфуженно улыбаясь из-за того, что, по сравнению с ней, он быстро выдохся. Джо ожидал, что она поведет его внутрь, но она остановилась, глядя на скалистое побережье. Ветер отбросил назад ее длинные черные волосы, закрыв, словно чадрой, нижнюю часть лица.

— Знаешь, Джо, я раньше думала… очень долгое время я думала, что у меня в голове мозги мужчины. — Он кивнул. — Но теперь я поняла, что я думаю как угодно, но только не как мужчина; потому что мужчины, на самом деле, думают… — Она покачала головой. — Они думают, как мальчишки.

Джо чувствовал себя немного смущенным, но Тэсс с нежностью посмотрела на него, и ему сразу стало хорошо, по крайней мере, на тот момент.

Они были единственными посетителями в «Ресторане». Молодой парень неопределенной национальности, со светлыми волосами, заплетенными в дреды, подал им осьминога в терракотовых тарелках. Стекло в окне рядом с их столиком звякнуло от порыва ветра Джо казалось, что враждебные силы здешней природы могут запросто поднять в воздух их шаткое убежище и забросить его в море.

— Итак, — сказала Тэсс, отодвигая тарелку. Джо заметил, что она уже прикончила свою порцию. — Отвечаю на твой вопрос. Вик начал говорить о детях.

Джо поперхнулся, это было похоже на то, как Терри прыскает чаем, когда Джун говорит ему, что к ним идет викарий.

— Вик? О детях? Ты уверена?

— Да, у меня была похожая реакция. Так я поняла, что что-то пошло наперекосяк. И это мужчина, который говорил, что дети — уроды.

— Уроды?

— Да, потому что могут умереть даже от лежания в кроватке. Они не настолько крепкие, чтобы вынести несколько одеял, наброшенных на них сверху. — Джо улыбнулся; она вытерла руки о скатерть. — Но дело было не в том, что он внезапно захотел детей. Моему второму «я» это бы даже понравилось. Я имею в виду не детей самих по себе, а то, что мужчина вроде Вика ради меня изменил бы свое отношение к детям…

— И что дальше?..

Она покачала головой.

— Это было не из-за меня. — Она посмотрела в подрагивающее окно на море и затем вновь на Джо. — Ты знаешь, какое-то время я думала, что у него есть роман на стороне. — Джо кивнул; ну конечно, он знал об этом. — Он так и не признался. Но вскоре, как мне кажется, этот роман закончился. И после этого Вик попытался изменить наши отношения. Ты понимаешь, он стал вдруг таким домашним, одним словом, строителем ячейки общества, и все такое; а эта его идея с детьми была последней каплей. — Она водила кусочком хлеба по дну своей тарелки. — Я не отрицаю с упорством идиотки всех благ семейной жизни. Она может быть очень даже неплохой. Но я чувствовала, — Тэсс усмехнулась, — я знала, что эту идею дал ему тот роман. У Вика была женщина, с которой ему было уютно и спокойно; он захотел получить то же и от меня. — Она посмотрела на кусочек хлеба, пропитавшийся соусом, потемневший, и уронила его в тарелку.