13 апреля, понедельник

20:00. «Аполлон-13» в 330 000 км от Земли и в 91 000 км до Луны. В корабле все спокойно. Фред выбирался по лазу из LM в СМ, Джеймс ждал его на входе с крышкой, чтобы закрыть лаз на ночь. Джон в это время по указанию ЦУПа перемешал кислород и водород переключением вверх — вниз тумблера «Вентилятор». Через мгновение раздался удар, корабль качнуло. Сначала Ловелл подумал, что это сработал клапан сброса избыточного давления в кабине LM, который при срабатывании всякий раз издавал звук удара (Хейс любил пугать этим членов экипажа), но из люка на него смотрели ничего не понимающие глаза Хейса, который услышал «звон и звук гнущегося металла».

Рис. 6.67. Ракета «Сатурн-5» с «Аполлоном-13» на стартовой позиции.

21:08. У всех в шлемофонах зазвонила «Тревога!».

Ловелл с Хейсом кинулись закрывать LM, думая, что его пробил метеорит, но крышку люка не «присасывало», следовательно, LM был невредим. Ловелл посмотрел в иллюминатор и испытал чувство «тошноты внизу живота». Все обозримое в иллюминаторе пространство заполняли хаотически крутящиеся осколки металла. От SM расстилался «туман», из его борта вырывалась огромная струя не то газа, не то жидкости! Ловелл сообщил об увиденном в ЦУП, в эфире на несколько секунд наступило молчание…

Первые полчаса ни на борту, ни в ЦУПе не понимали, что произошло. За это время масштаб аварии вырос катастрофически. На пультах операторов одна за другой вспыхивали «тревоги»: вышли из строя ЖРД маневрирования, две топливные ячейки (№ 3 и № 1), кислородный резервуар № 2 и падало давление в № 1; даже компьютер «икнул» и самостоятельно пошел на перезагрузку, потеряв существенную часть телеметрии, необходимой для оценки аварии. Кто- то из диспетчеров растерянно сказал: «Этого не может быть, или они уже мертвы…» Любой, знающий компоновку SM, понимал, что серьезные повреждения в отделении № 4 равносильны катастрофе. Там размещены два бака с водородом, два — с кислородом, три топливные ячейки. А за ними, отгороженные тонкими стенками, — баки с самовоспламеняющимся топливом и азотной кислотой (толщина стенок 1,77 мм), а также баллоны с гелием под давлением 245 атм.

Однако гадать, насколько серьезна авария, не было времени. Экипаж и ЦУП, исходя из еще сохранившейся энергетики СМ и LM (поскольку SM был разрушен), искали возможность спасения команды. Но шансов на это было мало. Система жизнеобеспечения СМ погибла вместе с SM; «дотянуть» до Земли теперь можно было только за счет ресурсов лунного модуля. Готовясь к переходу, экипаж активизировал компьютер и СЖО LM. Хейс и Ловелл «перегнали» программу гироплатформы из компьютера СМ в компьютер LM, Суиджерт, как мог, стабилизировал двигателями ориентации СМ положение корабля в пространстве и начал выключать системы СМ, чтобы сохранить ресурс его бортовых батарей.

В 23:50 компьютер СМ еще работал, поедая драгоценную энергию одной из батарей (за 15 минут до этого скончался последний топливный элемент № 2). Как только Хейс включил ЖРД маневрирования LM, Ловелл кинулся к люку и крикнул Суиджерту: «Выключай!» Командный отсек «уснул». Сердце Суиджерта похолодело — «проснется» ли он у Земли?..

По свидетельству Кена Мэттингли, в ЦУПе не сразу смогли «твердо положить руку на пульс» ситуации, но вскоре стали действовать смело и продуктивно. «Протрубили общий сбор»: всю ночь гонцы и телефоны Хьюстона выскребали всех нужных специалистов из теплых постелей их квартир, мотелей и загородных домов — по всем штатам. Уже летели частными и служебными авиарейсами в космический штаб разработчики CSM и LM, баллистики, навигаторы, электронщики. Все оставшиеся на Земле астронавты уже сидели в домах семей экипажа, в тренажерах СМ и LM, в главном зале и офисах ЦУПа. На первом же ночном (23:05) экстренном заседании специального комитета NASA и было принято главное решение: «Неудачу из списка возможностей исключить».

Рис. 6.68. Разрушенный взрывом служебный модуль «Аполлона-13». Фото сделано сразу после разделения модулей, перед входом в атмосферу Земли.

Хейс завел LM за 1,5 часа (вместо трех!). Теперь ему и Ловеллу нужно учиться «водить» новый корабль. Пытаясь вернуться на Землю, они могут рассчитывать только на ресурсы LM, другого носителя у них нет. Поэтому вся надежда на Хейса: никто из астронавтов не знает LM лучше него. Он чувствует все системы и узлы LM словно части собственного тела. Фред был членом клуба «Чудак-19», как прозвали себя 19 пилотов набора 1966 г. При сокращении программы «Аполлон» этих «краснорубашечников» (цвет их комбинезонов) перекинули представлять Офис астронавтов на заводах подрядчиков, Хейс с Митчеллом попали в Груммен (на фабрику модулей), и их жизнью стал LM. Именно сейчас всплыли в памяти бесчисленные ночи, когда, свернувшись клубком на полу LM, он спал урывками, ожидая отложенных испытаний. В знаниях он превзошел даже «сопровождающих пилотов» (представителей компании), которые не любили «кишки» модуля, а он — любил.

Требовалось оценить запасы кислорода, электроэнергии и, главное, воды: она необратимо испаряется из контура СЖО LM. Кислорода было много; батарей, если выключить все возможное — освещение, обогрев, все датчики, а после использования двигателя — и компьютер, хватит приблизительно на 4 дня. Но воды, даже при максимальной экономии на питье, все равно не хватит системе охлаждения, чтобы дотянуть до Земли, примерно на 5 часов. Но тут же на память пришел эксперимент «Аполлона-11»: тогда вернувшиеся с Луны астронавты оставили ВС LM на орбите со включенным оборудованием, специально отключив систему водяного охлаждения. «Орел» перегрелся лишь через 8 часов. Значит, по воде есть даже запас часа на три.

Рис. 6.69. Центр управления в Хьюстоне — мозг «Аполлона».

Хейс повеселел, командир мельком посмотрел на него и, не спрашивая, все понял. Его воодушевили мысленные подсчеты Фреда, но не это сейчас было главным…

Ловелл переучивался летать. Управление «Аполлоном» рассчитано на работу всех двигателей маневра CSM при центре масс в СМ. Одними ЖРД маневра LM он не управлялся никогда. На «Аполло- не-9» трижды включали ЖРД ПС, это обнадеживало в отношении передвижения, но справятся ли только маневровые двигатели LM со стабилизацией всего корабля из нового центра масс — ВС LM? А усмирить болтанку нужно было срочно, иначе гироскопы встанут на упоры, и какая‑либо коррекция окажется вообще невозможна, или же их снесет с трассы туда, где никакой ЦУП не найдет…

13 апреля, вторник

00:01. Суиджерт был пилотом без корабля. После выключения СМ он нерешительно переполз в лунный модуль: пилоты СМ во время полета туда не ходят, это не их территория. Джон сидел на корточках на кожухе двигателя ВС, как пассажир, не смея прикоснуться к чему‑нибудь руками. Из‑за спин Джеймса и Фреда он с любопытством осматривал кабину. Лунный модуль был для него чем‑то вроде аэроплана братьев Райт. Здесь все было тонкое, хрупкое, откуда‑то доносились скулящие и визжащие звуки, что‑то непонятно булькало. Втянув голову в плечи и затаив дыхание, Суиджерт молча следил за тем, как командир и пилот LM борются с неуправляемым кораблем: время до маневра по переходу на траекторию самовозвращения неумолимо таяло. Наконец, уловив момент затишья в действиях Джеймса и Фреда, Джон решил предложить свои услуги: «Может, что‑то неладно с управлением микроклиматом?» — вежливо спросил он, намекая на пугающие звуки. Не оборачиваясь, друзья заверили, что звуки нормальные: волноваться надо, если они не будут слышны.

«Аполлон-13» приближался к Луне. В ЦУПе уже дописывали конец процедуры коррекции схода корабля с гибридной траектории и беспокоились, справится ли автопилот LM с новой для него задачей.

2:42. Первая коррекция: включением ЖРД ПС перешли на траекторию, обеспечивающую «эффект рогатки» — разворот и возращение за счет притяжения Луны. Эта коррекция стала первой ласточкой, родившей робкую надежду на спасение экипажа терпящего бедствие корабля за 390000 км от Земли. Впоследствии Ловелл вспоминал, что в эти первые часы затишья после вихря аварии он ни секунды не думал о судьбе или роке. Он говорил себе: любой ценой он и его команда вернутся на Землю. Даже если не удастся выжить. Лучше сгореть в атмосфере, чем стать первыми людьми, не вернувшимися на родную планету.