Храни бесстрастные черты,

Копи надежды и мечтанья

И обо всём, что знаешь ты,

Упорное храни молчанье.

Открытое глазам твоим

Сиянье гибели и славы

Не открывай глазам чужим,

И равнодушным и лукавым.

Пусть ужас твой иль торжество

Чужие не увидят взгляды,

В час гибели ни у кого

Позорной не проси пощады.

И тёмную смиряя кровь,

Таи, за тишиной молчанья,

Неутолимую любовь,

Неугасимое сиянье.

Ты встанешь в некий час от сна,

Завеса разорвётся дыма,

И станет тайна жизни зрима

И отвратительно ясна,

И в правду притворится ложь.

И ты не сможешь… — Ты умрёшь.

Но будет долго тень твоя,

Дрожа в изнеможённом теле,

Не зная сна, не видя цели,

Бродить меж камней бытия,

И будет повторять слова,

Скучать, и лгать, и улыбаться —

Как все, — и будет всем казаться,

Что мёртвая душа — жива.

Проклясть глухой и тёмный мир

Людей, и Ангелов, и Бога,

Мерцанье звёзд, бряцанье лир,

Сиянье у её порога

Проклясть, и ничего не мочь,

О, даже умереть не в силах!

Из смерти в смерть, сквозь бред, сквозь ночь,

Сквозь холод, что синеет в жилах

Сквозь страшные свои мечты…

Есть тишина, ей нет названья,

Ей нет начала, нет конца,

И мёртвое её дыханье

Живые леденит сердца.

Есть тишина — невыносимо

Прикосновенье пустоты —

Она, неслышно и незримо,

Ползёт со страшной высоты.

Небесные колебля своды,

Клубясь меж звёзд и облаков,

В широкие вползает входы

И в щели узкие домов.

Тогда как в ледяных могилах,

Тогда как в непробудном сне,

Крик человеческий не в силах

Возникнуть в мёртвой тишине.

Беззвучно шевеля губами,

Нем человек. И на него

Смерть смотрит тусклыми зрачками,

Не видящими ничего.

Оно исчезает — счастье.

Надежду оставь навсегда.

Так, меж коченеющих пальцев

Ледяная скользит вода.

Оно исчезает навеки,

На одно мгновенье прильнув

К одинокому, бедному сердцу,

Обманув его, обманув…

Оно исчезает плача,

Во след ему не кричи —

Счастье знает, для сердца земного

Смертельны его лучи.

…А всё-таки, наперекор всему,

Как звёздный луч сквозь пустоту и тьму,

Как звук струны сквозь шум, как мысль сквозь сон,

Как милость сквозь незыблемый закон,

Слетает к нам надежда. Всё слабей,

Но всё ж мы можем улыбнуться ей.

Живу как все, живу со всеми,

Не хуже и не лучше всех,

Неслышно пролетает время

И с каждым годом легче бремя

Земного горя и утех.

Привык к земле, её тщетою

Доволен, как и все. — Но вот

Какой-то странной теплотою,

Какой-то страшной высотою

Тревога сердце обожжёт.

Как будто вдруг воспоминанье

О навсегда забытом дне,

Как медленное содроганье,

Как еле слышное звучанье,

Возникнув, смолкнет в глубине,

И ничего не понимая,

Не в силах вспомнить ни о чём,

Руками голову сжимая,

Я плачу о забытом рае,

О счастье отнятом моём.

Исчезла ты из бытия,

Растаяла во мгле и тленье,

И не дождутся воскресенья

Ни тело, ни душа твоя.

Но в мире тишины и сна,

Где ты так глубоко дышала,

Быть может, только ты одна

Средь призраков существовала.

Исчезла ты — и никого…

И пуст и хладен мрак надмирный,

И только слабый голос лирный,

Лишь отзвук плача твоего.

Ты помнишь счастье, что живое билось,

Как пойманная ласточка в руках,

Ты помнишь — море звёздами светилось

И звёзды отражались в небесах.

Ты помнишь мир, огнём и чудом полный,

Как, содрогаясь, отрывался он

От берегов и плыл в лучах, как сон,

Тонул в волнах и вновь всплывал на волны.

Ты помнишь ли, как мы с тобою шли

Не видя смерти и не зная страха,

Уже почти не задевая праха,

По самой грани неба и земли.

Ты помнишь ли? Иль ты уже забыла,

Как я тебя любил, как ты меня любила.