Преклонись пред безмерным страданьем, Перед страшною тайной любви — Вот Жених, что пришел на свиданье, Почивает в цветах и крови. Преклонись пред святой Плащаницей И заплачь, и в мерцанье огней Ты увидишь — Архангел, как птица, С криком жалобным вьётся над ней. * * * Осталось немного — миражи в прозрачной пустыне, Далёкие звёзды и несколько тоненьких книг, Осталась мечта, что тоской называется ныне, Остался до смерти короткий и призрачный миг. Но всё-таки что-то осталось от жизни безумной, От дней и ночей, от бессонниц, от яви и снов, Есть Бог надо мной, справедливый, печальный, разумный, И Агнец заколот для трапезы блудных сынов. Из нищей мансарды, из лютого холода ночи, Из боли и голода, страха, позора и зла Я выйду на пир и увижу отцовские очи, И где-нибудь сяду, у самого края стола. Горбун Идёт горбун, несёт свой горб, своё Ничем не поправимое уродство, Искривленное Богом бытиё, Уродливое с ангелами сходство — Начало крыльев… Ковыляет он Униженный, озлобленный и слабый. Лишь иногда, уже почти сквозь сон, Его горба рука прохожей бабы На счастие коснуться норовит… Сверкнёт горбун прекрасными очами И покраснеет, и уйти спешит, Стыдясь небесной ноши за плечами. И ты, мой друг, похож на горбуна — В твоих стихах гармония звучала — Но не забудь, что и его спина Есть крыльев улетающих начало. Не только баба — каждый в мире ждёт Полёт, где начинается свобода. И в муке начинаешь ты полёт, Но крыльев нет, есть только горб урода. Осень Поменьше слов, поменьше суеты… В лучах заката дни неслышно тают, За окнами осенние цветы Безмолвно и бесстрашно умирают. И мёртвый лист слетает, чуть шурша, На золотом покрытую дорогу, — Как осень несказанно хороша, Как смерть близка к бессмертию и Богу. И жизнь твоя цвела, как жизнь цветов, И вот теперь она клонится долу, К сырой земле, к Господнему Престолу, Окованному золотом листов. Ангел Смерти 1 Верьте мне — иль всё равно — не верьте, Недоверье правды не порочит — В Час ко мне спустился Ангел Смерти, В тишине сиянья полуночи. 2 И сказал: «Я прихожу на помощь Всем замученным и всем несчастным, Жертвам всем моё лицо знакомо, Палачам знаком мой лик ужасный. 3 Только жертвам смерть легка, блаженна, На Кресте, в подвале иль на плахе, Лишь злодейство, низость и измена Заживо гниют в зловонном прахе. 4 Я услышал между песен тёмных, Что летят от ада и до неба, Что тебе, среди богатств огромных, Не хватает ни любви, ни хлеба. 5 Знаю я, что чернь тебя изгнала Из твоей страны — с полей любимых, Ты прости — она не понимала, Бесновалась во крови и в дымах. 6 Отстрадал ты все свои страданья И глаза бессонные проплакал, Голос твой, угрозы и рыданья До Престола донеслись из мрака. 7 Послан я к тебе тебя утешить, Положить на самом лёгком ложе, Там уже ни унижать, ни вешать Никогда, никто тебя не сможет. 8 Я пришёл, склонись в мои объятья, К сердцу моему прильни главою — Человек и Ангел вечно братья, Есть один у нас Отец с тобою. 9 Я суров, темна моя порфира, Моего меча ужасно жало, — Но не бойся — все страданья мира На Голгофе сердце отстрадало!» 10 Я ответил: «Я дождался взгляда Глаз твоих и крыльев дуновенья, Но оставь мне малый срок, мне надо Богу дописать стихотворенье». 11 Улыбнулся мне мой Ангел Смерти И исчез в сиянье полуночи… Верьте мне — иль всё равно — не верьте, Недоверье правды не порочит. «Стихотворения» (1963) Звук предшествует Слову Как Иоанн Предтеча Христу. Звук друг Смысла, Как Иоанн друг Жениха. * * * Горит зелёная звезда — У Божьего подножья — Горит и канет без следа… Я раньше кану тоже. Как странно, что звезда и я — у Божьего подножья — В различных сферах бытия Почти одно и то же. |
