Толстушка отложила роман и повернулась к Эмме:

– Меня зовут Жозианна.

– А я – Эммануэль.

– Вы туристка?

– Не совсем… Боюсь, у меня не будет времени на отдых. Я здесь по делам, связанным с работой.

– Я тоже! У меня два торговых предприятия на Хива Оа, но два-три раза в месяц я должна бывать в Папеэте. А вы? Нет, подождите, дайте я угадаю! Вы… преподаватель?

– Почти правильно. Я ученый.

– Такая красавица?..

Эмма улыбнулась:

– Одно другому не мешает. Вот у вас роман, который обычно читают незамужние женщины, а на пальце обручальное кольцо …

Луч заходящего солнца скользнул по лицу Жозианны, на мгновение превратив его в золотую маску.

– А… эта побрякушка? Давно пора его снять. Я разведена.

– Простите, я вовсе не хотела…

– Ну что вы, это уже третий развод. Я становлюсь профи… Вот почему я это читаю. – И она указала на любовный роман.

– Пожалуйста, простите меня. Я была бестактна.

– Ничего страшного! Я так считаю: один ушел – другой пришел. Я еще сто раз выйду замуж!

Чтобы сменить тему, Эмма спросила:

– Скажите, а сколько нам лететь?

– Обычно полет занимает три часа, но сегодня долетим быстрее!

– Почему?

– Из-за шторма! Мы летим по ветру – так пилот сказал, пока мы вас ждали. – И добавила: – Скоро такое начнется! Если верить метеосводке, будет хуже, чем два дня назад!

– А что, здесь уже был шторм?

– Да еще какой! Океан просто встал на дыбы! К счастью, это было далеко от островов. Но тот, что надвигается, вряд ли их обойдет. Вам повезло, что вы успели на этот рейс. Все следующие отменили.

Эмма нахмурилась:

– Я сразу должна ехать дальше, на Фату Хива. Как вы думаете, я успею?

– На Фату Хива? – изумленно переспросила Жозианна.

– Да, а что такое?..

– Знаете… Лучше вам пока туда не ездить. Шторм пройдет как раз через Фату Хива. Вы там уже бывали?

– Нет, но…

– Там ничего нет. Ни ресторанов, ни гостиницы… Даже больницы нет. Представьте себе бурю в таком месте! А последние несколько лет там такие ураганы, просто ужас что такое. Божий гнев по сравнению с ними покажется детским капризом. Поверьте, через пятнадцать или двадцать часов вы предпочтете лучше оказаться в аду, чем на Фату Хива.

Солнце скрылось за облаками, и голубое море потемнело. Горизонт поглотил все краски дня, и на землю в одно мгновение упала тьма.

Рано утром Петер и Бен завтракали в компании астрономов, в стороне за другим столом сидел Дэвид Грэм с тремя своими подчиненными.

Первая ночь на Пик-дю-Миди была для Петера беспокойной. Он не знал, что именно было тому причиной: завывавший за окном ветер или напряженная атмосфера в обсерватории. Облака затянули небо, и огромное окно было похоже на пустой светящийся экран компьютера.

Бен сидел рядом с Фанни.

– Как спалось? – спросила она, намазывая хлеб медом.

– Боюсь, мне нужно время, чтобы привыкнуть! Тут так высоко, и ветер все время воет.

Жак Фрежан, руководитель группы, обратился к Петеру:

– Как ваша «некоторая помощь»? Все идет нормально?

Петер улыбнулся и налил себе кофе:

– Примите мои извинения, вчера мы были не слишком любезны. Видимо, я должен пояснить: мы сопровождаем Франсуа Жерлана, который проводит здесь проверку по поручению Еврокомиссии. Мы его научные консультанты.

– Как, обсерваторию опять собираются закрыть? – забеспокоился Фрежан.

– Нет, что вы! Думаю, что нет. Поводом для проверки стала деятельность Грэма и его компании.

Астрономы переглянулись. Седрик заметил:

– Им это не понравится! Они терпеть не могут, когда кто-то лезет в их дела!

– Кстати, ваш Жерлан тоже выглядит недовольным! – сказал Поль.

Жерлан накануне обедал с Петером и Беном, он пробыл в столовой всего четверть часа и все время о чем-то напряженно думал. С астрономами он едва поздоровался.

Мириам, не поднимая глаз от своей чашки, спросила:

– Не могли бы вы объяснить, что это, собственно говоря, такое – подтверждение медицинских патентов? Надеюсь, они не проводят опыты на животных?

– Во всяком случае, не здесь, – ответил Бен, – иначе я бы первый открыл клетки! Когда я учился в университете, я два года был активистом Гринпис.

– Работа по подтверждению патентов сводится в основном к изучению отчетов, – сказал Петер. – Это проверка протоколов экспериментов, сопоставление заключений по внедрению образца, описание используемых веществ. Если все в порядке и соответствует нормам, тогда патент получает подтверждение.

– И что, никакой окончательной проверки готовой продукции? – удивился Фрежан.

– Это происходит не здесь. Я видел аналитический хроматограф[19], но его используют только для подтверждения данных.

Накануне вечером Петер и Бен успели обойти помещения лаборатории – в основном это были кабинеты с компьютерами, настенными досками для записей и шкафами, доверху забитыми папками. В некоторых было дополнительное оборудование: негатоскоп – прибор для просмотра рентгеновских снимков, проектор для просмотра рентгенограмм на большом экране. Кое-где стояли ряды телефонных аппаратов. Петер даже заметил бинокулярный сравнительный микроскоп и задумался – зачем он здесь? Но больше всего их заинтересовали не приборы (хотя было видно, что пыльным хроматографом уже давно никто не пользовался), а документы, бумаги и снимки, которыми в одном из кабинетов были завалены столы и от пола до потолка завешаны стены – это были рентгеновские снимки черепов и томограммы человеческого мозга. Соседний кабинет был завален распечатками генома человека, а в следующем – никаких медицинских документов, зато горы книг по истории и кипы диссертаций. Бен наугад вытащил две: «Динамика агрессии в XIII веке. Вспышка преступлений и их связь с системными механизмами поведения» и «Статистическая криминология в дореволюционной Франции. Надежность исторических данных по уголовным делам».

Они решили продолжить поиски. Это было только первое знакомство с обсерваторией, но они сразу поняли: хотя делать выводы о том, какие исследования тут проводят, еще рано, но без дела им сидеть не придется.

Дверь в лабораторный коридор они закрыли на цепь с замком, которую тут же повесил Матиас. Ключ от замка был только у Жерлана, Петера и Бена. Жерлан твердо стоял на своем: пока они не выяснят, что здесь происходит, сотрудники Грэма не будут допущены в эти кабинеты.

– Вы с ними уже познакомились? – спросила Фанни, кинув взгляд в сторону Грэма и его подчиненных, сидевших за самыми дальними столами.

– Это нам предстоит сегодня, – ответил Петер. – А как ваши дела? Не ожидал увидеть вас так рано. Я думал, вы не спите по ночам, наблюдаете за звездами…

– Бывает и так, но ночью мы дежурим по очереди, днем тоже работы хватает, – объяснил Жак, приглаживая редкие волосы. – Мы изучаем также и Солнце. Если интересно, заходите посмотреть на коронограф. Я объясню вам, как он работает.

Петер поблагодарил, и они с Беном подошли к столу Грэма. Тот теребил рыжую бороду, пристально глядя на них.

– Долго вы еще будете не пускать нас в кабинеты? Не думаю, что это законно.

– Все претензии к господину Жерлану. Я тут ни при чем, – ответил Петер.

Ему очень хотелось сказать Грэму, чтобы тот перестал морочить им голову. Петер не верил, что его команда занималась подтверждением медицинских патентов. А еще ему было интересно, знает ли Грэм, что они не имеют никакого отношения к Еврокомиссии, хотя и приехали вместе с Жерланом?

– Нам нужно поговорить с членами вашей группы, – объяснил Петер. – Со всеми по очереди.

Грэм раздраженно указал на шестерых исследователей:

– Пожалуйста…

Четверо «техников», в которых Фанни узнала военных, отсутствовали.

Бен подал руку единственной в группе женщине, брюнетке лет сорока:

– Сначала дамы!