— Господи, только полюбуйся. Тони! Даже у янки хватило совести покраснеть! Будь я проклят, если это не так!

Уоррен с тяжелым вздохом повернулся к жене:

— Вот видишь, что наделали твои глупость и любопытство, милая? Теперь мне от этих двоих житья не будет! Они ведь не уймутся, пока меня в гроб не загонят!

— И не сомневайся, — заверил Энтони с приторной улыбочкой. — Лет через десять — двадцать. Говоря по правде, тебя и палкой не убьешь, не то что каким-то словом!

— Если я права насчет Подарка, никто не назовет это глупостью, — возразила Эми.

— А что в нем? — вставил Маршалл, посматривая на сестру. — Хочешь сказать, что ты уже успела догадаться? И не просто так сюда явилась? Ну-ка признавайся!

— Я поспорила с Джереми, — бросила Эми с таким видом, словно это само по себе служило достаточным объяснением.

И ее действительно поняли. Присутствующие дружно закивали, но Реджи тем не менее напомнила:

— И все после того, как дядя Джейсон не позволил и думать об этом?

— Гром и молния, кузина, — удивленно заморгал Джереми, — только не говори, что я не имел права принимать пари! Всего лишь невинная шутка, ничего больше…

— Ну конечно, не имел, — резонно объявила Эми, — и вообще ты тут ни при чем.

Пока Джереми пытался сообразить, что к чему, Уоррен пришел ему на помощь:

— Даже не старайся понять, Джереми. Когда на Эми находит, ее не остановит целый гусарский полк. Решительность и упорство моей жены должны войти в анналы рода Мэлори.

— «Упорство» — не то слово. Скорее уж «упертость». Правда, кому лучше знать, как не тебе! Она настоящий мул!

— Вздор, — пробормотала Эми, с отвращением глядя на мужчин. — Вы оба еще покаетесь и проглотите свои слова, когда моя правота будет доказана. Вот тогда посмотрим! Негодяи, вечно сговариваются за моей спиной! И это муж называется! Муж обязан во всем быть на стороне жены!

— Ты в самом деле думаешь, будто Подарок имеет что-то общее с нашей прабабкой?

— Вот именно! — возбужденно выпалила Эми. — С первого взгляда я сразу поняла, что он содержит нечто очень важное. Но сегодня мне показалось, что он каким-то образом связан с нашим пари. Наверняка здесь кроется тайна Анны Мэлори. Что хотите говорите, а это так и есть!

— Хватит болтать о пустяках, дети, не то просидим здесь всю ночь, — бросил Джейми. — И нечего ходить вокруг да около, разворачивайте эту проклятую штуковину, и покончим с этим!

Эми улыбнулась дядюшке и дернула за кончик ленты. Но никто не предполагал, что до Подарка будет так трудно добраться. Никто не ожидал увидеть небольшой висячий замочек, и бывший той самой таинственной выпуклостью.

В комнате воцарилась прямо-таки гробовая тишина. Все ошеломленно уставились на замок, словно под их взглядами дужка сама собой могла подняться. Первым опомнился Джейми, в свое время повидавший и не такие сюрпризы.

— Насколько я понимаю, ключа ни у кого нет? — сухо справился он.

Под бумагой оказалось нечто вроде футляра из толстой кожи, разделенного на три треугольных клапана. На конце каждого висела металлическая петля, продетая в дужку замка. Все три сходились в самой середине. Кожа выглядела очень старой, а сам замок был покрыт слоем ржавчины. Очевидно, внутри лежала весьма древняя вещица. Предчувствия Эми в который раз оправдались, и Подарок действительно был как-то связан с Анной Мэлори.

Однако по-прежнему оставалось неизвестным, кто положил его в гостиную и что там, внутри. По форме — обычная книга, но кому придет в голову так старательно ее запирать? Вполне возможно, что это просто шкатулка, в которой лежит что-то очень ценное, указывающее, по мнению Эми, на истинных предков Анны. Почему Джейсон так боится узнать правду?

Эми попыталась заглянуть под один из клапанов, но он слишком плотно прилегал к содержимому, а кожа была чересчур толстой.

— Должно быть, тому, кто принес его сюда, не слишком хотелось облегчить нам жизнь, приложив ключ, — вздохнула Эми.

— Кожа была разрезана, чтобы обернуть подарок, — возразил Дерек, — ничего не стоит таким же образом ее разрубить.

— Совершенно верно, — согласился Джейми и, наклонившись, вынул из-за сапога зловеще-острый кинжал.

Энтони, разумеется, немедленно поднял брови, на что Джейми тут же ответил, пожав плечами:

— Привычка — вторая натура.

— Совершенно верно, недаром ты в своей бурной юности посещал портовые заведения самой дурной репутации и дрался с каждым, кто на тебя не так посмотрит. Ах, сколько виски выпито, сколько крови пролито…

— Итак, мы стираем грязное белье на людях, выносим сор из избы или пытаемся открыть эту чертову штуку? — взорвался Джейми.

— Конечно, старина, конечно, — хмыкнул Энтони. — Берись за оружие.

Кожа оказалась куда жестче, чем они думали. Лезвие никак не могло проникнуть под клапан. Наконец она подалась скорее благодаря силе Джейми, чем остроте лезвия, и замок слетел с петель. Джейми вручил сверток Эми, предоставляя ей честь первой взглянуть на то, что было внутри. Та, не тратя ни минуты, откинула клапаны и вынула… книгу. Да-да, настоящую книгу, переплетенную в сафьян и без заглавия. Оттуда выпал сложенный пергамент и спланировал на пол. Он, как и страницы книги, пожелтел от времени.

Сразу с полдюжины нетерпеливых рук протянулись за ним. Дерек успел первым, подхватил листок и, наспех просмотрев, объявил:

— Господи Боже, Эми, ты уж точно знаешь, как разорить мужчину! Надеюсь, Джереми, ты не поставил слишком много?! Иначе ты пропал! Она права. С начала и до конца. Кайтесь, маловеры!

Джереми весело отмахнулся:

— Деньги ей ни к чему, она и так богата! Для Эми главное — заключить пари и выиграть, остальное не важно. Да кто согласится поставить больше чем пару фунтов? Все равно Эми еще ни разу не осталась в проигрыше. Чертовски ей везет, не находишь? Неплохо бы, пожалуй, свозить ее как-нибудь на скачки. Готов поклясться, она оставит старину Перси далеко за бортом и утрет ему нос, а уж игрока удачливее во всем Лондоне не сыскать.

Перси был старым приятелем семьи, по крайней мере молодого поколения. Он дружил с Николасом, Дереком да и Джереми, когда Дерек взял вновь обретенного кузена под свое крылышко.

— Дерек Мэлори, если сию же минуту не скажешь, что в этом письме, — пригрозила Реджи, — я тебя лягну, да так, что неделю ходить не сможешь!

Она и Дерек были не столько кузенами, сколько настоящими братом и сестрой. После смерти матери Реджи они воспитывались вместе, и он настолько привык к пинкам, толчкам и щипкам, что тут же ответил, боясь немедленного возмездия за медлительность:

— Это дневник, который они писали вдвоем. Собственную историю. Как мило с их стороны, если учесть, что в живых не осталось никого, кто знал их. По-настоящему знал. Жаль, что дневник не попал нам на глаза раньше. Где же он все время хранился?

Он торжественно вручил пергамент Реджи, которая и принялась читать вслух:

"Нашим детям и детям их детей.

Этот дневник может явиться для вас сюрпризом, а может, вы даже не обратите на него внимания. Обо всем, что здесь содержится, мы предпочли умолчать, и даже наш сын не посвящен в тайну. Кроме того, мы не уверены, что у нас будут другие дети и что мы должны быть с ними до конца откровенными.

Поверьте, уговорить моего мужа доверить свои мысли бумаге было нелегкой задачей, потому что он считает, что не может выразить полностью свои чувства в дневнике и что посторонним ни к чему знать о том, что творится у него на сердце. В конце концов мне пришлось пообещать, что я не стану читать его часть рукописи, дабы он мог свободно излагать свои соображения и владеющие им ощущения. Супруг мой не желает, чтобы я как-то комментировала его заметки, соглашалась или не соглашалась или, не дай Бог, подшучивала над ними. Он дал мне такую же клятву, а когда наш труд будет закончен, мы надежно запрем его под замок, а ключ выбросим.