— Сюда, Сэм.

Хэнк взял ее под руку и повел по темной улице. Оба молчали. Потом показался слабый свет, и, когда они приблизились к нему, Саманта увидела, что он исходит из открытой двери церкви. Двое стояли перед ней и разговаривали.

Саманта позволила Хэнку вести ее. Голова у нее от выпитого вина немного кружилась, но это было приятное чувство.

Они медленно вошли в церковь, рука Хэнка твердо поддерживала ее. Он продолжал молчать.

— С какой-то целью ты привел меня сюда, Хэнк? — Внезапно она поняла все. И ощутила, как на нее накатывается дурнота. — Я не позволю! — Закричала она, с силой выдергивая свою руку. — Ты просто сумасшедший!

— Вижу, ты все поняла. Да, мы поженимся. И сейчас же. — Торжественность голоса Хэнка говорила о серьезности его намерений.

— Ты… ты не сделаешь этого, Хэнк.

— Сделаю, gatita. — Он пожал плечами. — Я не могу поступить иначе в сложившихся обстоятельствах.

— О каких обстоятельствах ты говоришь?

— Которые ты создала. Мне это нравится не более твоего, но я не позволю тебе помешать моим планам.

— Так это твой второй вариант?

— Да. Мне он не нравится. Ты же не думаешь, что я действительно хочу жениться на такой стерве, как ты! Мы никогда не сможем стать настоящими супругами. Мы вообще не сможем жить вместе, как нормальные люди, — один из нас обязательно убьет другого.

— Тогда почему? — закричала она, и сразу же ответ пришел ей в голову. — Ты принял решение, еще когда на тебя набросился Лоренсо? Этим ты его успокоил? Ты сказал ему, что женишься на мне?

— Да. Ты заставила меня. Мне нравится Лоренсо. Я не хочу задевать его чувств. Я думал о женитьбе на тебе, ни потом отверг эту мысль. Теперь я снова передумал. Мне не нравится этот вариант, но я не остановлюсь на полдороге.

Саманта напряглась.

— А ты не забыл кое-что? — спросила она презрительно. — Чтобы жениться на мне, ты по крайней мере должен иметь мое согласие.

— Оно есть, я считаю…

— Никогда в жизни! Я лучше умру!

— Не совсем так. Если мы сегодня вечером не поженимся, Диего отправится через границу, разыщет твоего отца и убьет его.

— Ты… ты… Tiranico diablo!

— Basta ya! — оборвал ее Хэнк. — Мы одинаково ненавидим друг друга, но все равно поженимся.

— Но это глупость! — яростно запротестовала она. — Ты думаешь, что сможешь покорить меня, если станешь мужем? Нет. Я не буду жить с тобой!

— Я вовсе не хочу этого, — ответил Хэнк. — Я сразу же верну тебя к отцу. Саманта успокоилась.

— Я разведусь с тобой. Ты ничего не получишь.

— Я предполагаю подождать пару месяцев — тебе понравится зваться сеньоритой, особенно если…

— Если у меня будет ребенок? Меня это не беспокоит. Я все равно разведусь с тобой. Хэнк пожал плечами.

— Пошли. Нас ждут.

Саманта увидела, кто их ждет. Это были Диего и Лоренсо.

Они быстро поднялись по ступеням. Саманта шла, будто на эшафот. Лоренсо избегал ее озлобленного взгляда. Он, как истый мексиканец, видимо, думал, что если Хэнк женится на ней, то уже будет совершенно неважно, изнасиловал ли он ее до этого.

Мысли Саманты метались как в лихорадке. И все же она сумела определить линию своего поведения. Выйти замуж? Ладно, черт с вами! То, что она станет женой Хэнка Чавеса, не будет иметь для нее никакого значения. Ее заставили. Этот брак — еще одно насилие, и она не будет считать себя по-настоящему замужней женщиной. Вернувшись к отцу, она немедленно получит развод. Так что незачем сейчас сражаться с Хэнком не на жизнь, а насмерть.

Церемония не заняла много времени. Старенький padre произнес священные слова, сочетав ее перед Господом с Энрико Антонио де Вега и Чавес. Она не слушала, слова ничего не значили для нее. Саманту слегка толкнули, когда настала ее очередь отвечать, и она сказала, что согласна. Все замолчали, обряд был закончен. Она не чувствовала ничего, кроме смертельной усталости…

Но она стала замужней женщиной.

— Саманта Чавес! — Это сочетание слов непроизвольно сорвалось с плохо ворочающегося языка Саманты. — Сеньора Чавес… — Она нахмурилась. — Не нравится мне это имя. Оно принадлежит ненавистному человеку.

— Ты пьяна, Сэм.

— Ну и что?

Она хихикнула и откинулась на кровать, раскинув руки. Из бутылки, которую она держала в руке, немного вина пролилось на пол, но Саманта не заметила этого. Хэнк посмотрел на нее и покачал головой. Глаза у него были непроницаемы.

Он привел Саманту в ее комнату прямо из церкви. И неожиданно для нее оставил ее одну. На столе оказались две бутылки вина, и она быстро расправилась с одной из них в надежде, что вино заставит забыть кошмар происходящего. Когда Хэнк возвратился, она приступила уже ко второй бутылке.

Она закрыла глаза, надеясь, что комната перестанет кружиться. А когда открыла, то увидела: Хэнк, уже раздетый, собирается лечь на кровать рядом с ней. Саманта опять закрыла глаза и хрипло сказала:

— Уходи, Хэнк. Я ничего не запомню.

— А что ты хочешь запомнить?

— Как ты меня опять изнасилуешь.

— Изнасилую? — Казалось, он удивился. — Мы теперь женаты.

Саманта засмеялась. То, что ты заставил меня обвенчаться с тобой, думала она, ничего не меняет. И желания, чтобы ты прикасался ко мне, у меня нет, как и прежде.

— Ну что ж… Но все же я помогу тебе раздеться.

Хэнк посадил ее на кровати. Голова у Саманты кружилась, в глазах все плыло, в висках стучало. Она не сопротивлялась, хотя и догадывалась, что может произойти. Ее зазнобило, когда одежды на ней не осталось. Вот из-под нее вытащили одеяло, и она почувствовала тепло, когда ее накрыли им.

Саманта не могла поверить, что Хэнк действительно собирается оставить ее. Она ведь и напилась главным образом для того, чтобы забыть все, что произойдет в брачную ночь.

— Хэнк! Хэнк, где ты? — спросила она заплетающимся языком.

— Я здесь, дорогая. — Голос раздался у самого уха, она повернулась и оказалась с ним лицом к липу. Он обнял ее за шею и притянул к себе. Пусть! Этот лгун, конечно, не упустит случая, а она слишком беззащитна.

— Поторопись, — прошептала она.

Хэнк засмеялся.

— Теперь ты моя жена, я хотел бы уделить тебе больше внимания. — Голос Хэнка прозвучал так, словно он говорил сам с собой, и прошло несколько секунд, прежде чем смысл его слов проник в затуманенные мозги Саманты.

— Ты не будешь заставлять меня?

— Конечно, нет, мое сокровище. Будет очень плохо, если наша свадьба вовсе не останется в твоей памяти Я подожду до тех пор, пока ты не придешь в себя.

— Я не хочу ждать, Хэнк.

— Ты просишь моей любви, Самина? Легкая усмешка в его голосе отрезвила Саманту. Похоже, она в самом деле добивается его. Она слегка вдавила ногти ему в грудь.

— Хочешь подождать, пока я стану очень рассудительной?

Хэнк вздохнул. Саманта прижималась к нему грудью, и это прикосновение жгло нестерпимым огнем. Он хотел ее до боли, до сумасшествия. Эта свадьба, на которой он настоял… В тот момент Хэнк совсем не думал о любви. Теперь это теплое тело рядом с ним отнимало волю, заставляло забыть обо всем! И все же не сейчас, пусть сначала придет в себя…

Саманта пошевелилась и положила ногу Хэнку на бедро. Он заскрипел зубами, быстро освободился от нее и поднялся с кровати. Его резкое движение не побеспокоило ее — она спала.

Ее волосы рассыпались на подушке, и Хэнк восхитился красотой и шелковистостью ее золотисто-рыжеватых локонов. Одна прядь лежала на груди и чуть колебалась в такт ее дыханию. Он никогда не видел Саманту такой спокойной и умиротворенной. И такой прекрасной! Она сводит меня с ума, мелькнуло у него в голове, когда он направился к двери, чтобы оставить ее одну. Для него наступила долгая мучительная ночь.

— Это никак нельзя назвать брачной ночью, Хэнк, — сонно сказала Саманта. — Ты упустил шанс.