Эпилог Все как было, все как прежде: Ночь без сна, Сердце, верное надежде, Тишина. Зимний вечер так же долог, Так же тих; Те же в окнах иглы елок Ледяных; Та же площадь возле дома Широка. Эта сказка так знакома, Так близка. Ночь светла, и ветер злится, В окна бьет. Тише, тише… Кто стучится У ворот? Никого. В окне понуром Тихий след; Под зеленым абажуром Тот же свет; И лампадка на ночь та же Зажжена, И дрожит в углу на страже Тишина. Так. Судьбе в слепые очи Загляни: Будут медленные ночи, Будут дни. Будет сказка без границы, Без конца — Скрип промерзшей половицы У крыльца, Тихий свет перед иконой, Тень в углу И от лампы круг зеленый На полу. Сердце отдано надежде, Верь и жди: Скорбный крест твой, как и прежде, На груди. II. МИЛОСЕРДНАЯ ДОРОГА Александру Блоку …Имею на тебя то, что оставил ты первую любовь твою. Откров. св. Иоанна Помнит месяц наплывающий Все, что было и прошло, Но в душе, покорно тающей, Пусто, звонко и светло. Над землею — вьюга снежная, В сердце — медленная кровь, Глубоко под снегом — нежная, Позабытая любовь. Скудно, скорбно дни истрачены, Даль пределы обрела, Сочтены и обозначены Мысли, речи и дела. Эту жизнь, безмерно серую, Я ли, живший, прокляну? Нет, и мертвым сердцем верую В позабытую весну. Пусть истлела нить печальная, И сомкнулась пустота — Ты со мной, моя начальная И последняя мечта. И легки пути тернистые, Твой не страшен Страшный Суд. Знаю, чьи уста лучистые Приговор произнесут. Тихо радость исповедую, Память сердца озарю: Приобщи твоей победою К неземному алтарю. Высоки врата престольные, Тяжелы земные сны, Но любви простятся вольные И невольные вины. Сентябрь 1913 Лилит
1. «В пределы предначертанного круга…» В пределы предначертанного круга Вступают две согласные судьбы. Ты слушаешь, как северная вьюга Раскачивает гулкие столбы. Искрится шелк волос твоих зловеще, И, гневное молчание храня, Ты смотришь на бессмысленные вещи: На ржавый снег, на сосны, на меня. Тоска моей размеренной дремоты — Как давний сон. И кровь во мне стучит: Я ждал тебя! Не спрашиваю, кто ты, Любимая. Я знаю, ты — Лилит. — Темнее взор. Зрачок атласный шире. Печальнее надменные уста. — Да, ты одна! Одна в пустынном мире, И за тобою смертная черта. Усмешкою смыкаются ресницы, На лоб скользнула шелковая прядь… Вот только эти траурные птицы Над озером. О чем они опять? 2. «Летний сумрак славит Бога…» Летний сумрак славит Бога, Небо зноем не томит. Милосердная дорога Привела меня к Лилит. Дремлют шелковые птицы, Стынут стрелы хрусталя, Под ногою у царицы Темнокрылая земля. Улыбнется — день зажжется, Отвернется — кровь прольется, Будет так, как повелит Благосклонная Лилит. Я целую плащ узорный И державное кольцо, И усмешкою покорной Освещается лицо. Но под царским покрывалом Сердце легкое болит — Об ином, о небывалом Сумрак шепчется с Лилит. 3. «Руку жмут еще кольца колкие…» Руку жмут еще кольца колкие, А уж сердце летит, летит… Ну, простимся, радость недолгая, Солнце ночи, моя Лилит. Легок путь, без счастья и ревности. Не одна ли мера, скажи, И моей легкокрылой верности, И твоей беззащитной лжи. Только плечи запомнить тонкие, Только шелком волос вздохнуть… В ночь, по скату, тропами ломкими Побреду, дойду как-нибудь. «Приходит, как прежде, нежданно…» Приходит, как прежде, нежданно — Будить от тяжелого сна, И новая радость желанна, И новая боль не больна. Но платья темнее надеты, И тени длинней от ресниц, И в пристальном взоре просветы Лиловых, закатных зарниц. Коснется рукою жемчужной, Фиалками глаз ворожит — И маятник никнет, ненужный, И время, жестокое, спит. Молчания я не нарушу, Тебе отдаю я во власть Мою воспаленную душу, Мою неизбытую страсть. Дышать твоим ровным дыханьем, И верить твоей тишине, И знать, что последним прощаньем Придешь ты проститься ко мне. В тот час, когда ужас безликий Расширит пустые зрачки, Взовьешься из черной, из дикой, Из дикой и черной тоски. Возникнешь в дыму песнопений, Зажжешься надгробной свечой, И станешь у смертных ступеней — Стеречь мой последний покой. |
