2-Й ГОСТЬ (глядя)
Жестокая судьба и волевой подбородок.
3-Й ГОСТЬ
12 цифр на часах. Какая-то из них — моя.
1-Й ГОСТЬ
Такая темень, что я нахожу себя только по голосу.
4-Й ГОСТЬ
Такой голос.
2-Й ГОСТЬ
Смотрите! хозяйка несет свечу. А что же с лампой?
3-Й ГОСТЬ
Тихое помешательство?
4-Й ГОСТЬ
Такое тихое, что слышно секунды нашей судьбы.
3-Й ГОСТЬ
Хотите услышать? Шестой гость за все время не проронил ни звука.
1-Й ГОСТЬ
Мало того, что его нет, он еще и молчит.
2-Й ГОСТЬ
Мало того, что мы есть, мы еще и кто?
3-Й ГОСТЬ
Мы смелые отражения в часах.
4-Й ГОСТЬ
Мы гости хозяйки. Мы гости судьбы.
1-Й ГОСТЬ
А он?
2-Й ГОСТЬ
Единственный и шестой призрак.
3-Й ГОСТЬ
Достаточно только взглянуть на свечу и хозяйку.
1-Й ГОСТЬ
А какой у него взгляд! Вы видели когда-нибудь остановившиеся часы?
4-Й ГОСТЬ
Он ищет в них свое отражение.
ХОЗЯЙКА
Он вздрогнул! Воздух порезался о стекло...
2-Й ГОСТЬ
О, это 6-ое молчание!
4-Й ГОСТЬ
Эпитафия или тост?
НЕБЕСНЫЕ ТЕЛА
АКРОБАТ (вбегая)
Да здравствует кто-то из нас!
ДРУГИЕ
Кто? Кто же это?
АКРОБАТ
Не знаю. Прощайте!
НАЕЗДНИЦА
А как же «да здравствует»?
КЛОУН
Что же, мы зря молчали?
АКРОБАТ
Не зря, не да здравствует. Что еще?
НАЕЗДНИЦА
Дайте четверостишие!
АКРОБАТ
И чешуя как тихий плач
От глаз струится скорбной рыбы
Как обезглавленный палач
Гранитным туловищем глыбы
Прощайте!
КЛОУН
Вы это уже говорили, так что можете не уходить. Встаньте, застыньте в прямом поклоне.
АКРОБАТ
Нет, не могу. Мой позвоночник сопротивляется моему лакейству. Я лучше уйду, или лучше останусь.
КЛОУН
Он безумец. А мы безумцы.
НАЕЗДНИЦА
Говорят, это может передаться через зеркала. Посмотришься, а до тебя неизвестно кто смотрелся. Вот и впадаешь в помешательство, начинаешь ходить и бормотать вслух.
АКРОБАТ
Я хожу вслух. Я бормочу самого себя. У меня три роста: высокий, средний и мой. Я не пропал, я жив без вести.
НАЕЗДНИЦА
Что это он говорит? Я ничего не слышу, вижу только: бессмысленные фразы.
КЛОУН (акробату)
Я вам дам совет: будущее время от глагола «давать». Вы молоды, в вас борются и побеждают порывы. Одни борются, другие побеждают. Жесткие стены домов прикасаются к воздуху. Число 190 может означать что угодно, даже количество утоленных жажд.
НАЕЗДНИЦА
Прибавьте к этому мою решимость и нерешимость. Я всегда верна одной любви, а неверна — трем.
АКРОБАТ
Женская красота меня уже пленила однажды. Другой случай представился вчера. Я стоял на перекрестке двух площадных браней, не знал, куда мне кинуть свой отчаянный зевок, вдруг вижу: никого нет, а невдалеке от этого — женщина. Ее красота была, как лучшие сорта стали. Я замяукал, призывая на помощь другие звуки, но смог только замолчать. Ее ресницы жестко изгибали небо. Я окаменел, а камни под моими ногами задышали, как живые. Она исчезла, а я остался оставаться.
КЛОУН
В дураках. Поистине, это не так. Веревка или галстук — не важно. Все зависит от шеи. Ваши судороги вам не нужны. Не успев разлюбить одну, вы полюбили другую.
НАЕЗДНИЦА
Меня — не успели, ее — полюбили.
АКРОБАТ
Она — другая. Число 192 может означать рост могилы.
КЛОУН
Вы полюбили наездницу, это ее право. Этот дождь — государственный. Его металлический звук означает тайные крыши. Вперед! Улицы опустели, испугавшись толпы. Так смелее же! Веревка не ждет.
НАЕЗДНИЦА
О, моя красота! О, проволочные ребра дождя! Он разлюбил мои судороги! Нет, надо победить отчаяние, иначе оно завянет... Отвернитесь, пожалуйста, я сейчас сделаю несколько гимнастических упражнений, направленных в цель.
КЛОУН
Я еще вчера отвернулся. Ваша цель — святая. Здесь даже стены, и те должны соблюдать равновесие, иначе все рухнет. (акробату) А вы молчите? О чем-то думаете или о чем-то жалеете?
АКРОБАТ
В центре — жалость, вокруг — думы. Стальная жалость — слышали о такой?
НАЕЗДНИЦА
Ах, я вся затрепетала! Я недавно видела себя в зеркале, оно до сих пор трепещет... Посмотрите, какие у меня ровные глубокие вздохи, какой пружинящий твердый взгляд! Я иногда бываю обидчива, как дитя. У меня ресницы изгибаются параллельно железу.
АКРОБАТ
Мне этот дождь жмет в плечах... Что вы сказали?
НАЕЗДНИЦА
Мне этот дождь режет в плечах... Что вы сказали?
КЛОУН
Вы оба ведете себя, как дети. А я веду вас, как я. Послушайте еще одно последнее наставление: 1. Старость дождя и его седины. 2. Военная команда и измерение глубины взгляда. 197 — глубина смерти.
НАЕЗДНИЦА
А как же моя красота? Глаза, такие огромные, что холод может выпрямиться в них во весь рост. Хотите, я отдам их площадям? Пусть сверкают! А горделивая поступь наездницы? Стальной носок. Я им весь мир ощущаю как круп скачущей лошади. Я не люблю зеркал, я хочу смотреться в полированную сталь. Попробуйте-ка измерить тут глубину!
КЛОУН
Мои старания, кажется, не пропали даром. Они пропали не даром. Дайте-ка, я подниму бровь в знак удивления. (акробату) Вы не хотите поднять удивление?
АКРОБАТ
В знак брови?
КЛОУН
Возьмите себя в руки. Вы — эхо какого-то далекого безумия, ваш голос.
НАЕЗДНИЦА
Он думает о другой, забывая, что я незабываема. Мои глаза выполняют упражнения, сверкая сталью. Любовь серо-голубого цвета. И гибкие ресницы. А он — пойман, как дезертир.
АКРОБАТ
Я был пойман стеклом витрины, но сделал вид, что не узнаю себя.
КЛОУН
Вы — опасный Дон Жуан, опасный для самого себя. Под вашим напускным отчаяньем я различаю настоящее отчаяние... Я замерзаю от собственной правоты. Восклицательный знак примерз к слову «прощайте!».
