По словам Агджи, если по той или иной причине после покушения ему и Челику не удалось бы добраться до определенного места на улице Кончилационе, откуда их должен был увезти на машине Сергей Антонов, то по инструкции им следовало попросить убежище в болгарском, кубинском или сирийском посольстве в Риме.

Это означает, что Вы, д-р Мартелла, соглашаетесь с невероятным и абсурдным положением — если существовал заговор об убийстве папы римского, то этот заговор был известен всему персоналу болгарского посольства (наивность, какую Вы уже проявили, согласившись с тем, что Агджа по коммутатору посольства спрашивал «Сотира Колева», то есть Айвазова, и «Сотира Петрова», то есть Жельо Василева), о нем должны были знать и в кубинском и в сирийском посольстве.»

На основе приведенных фактов в заключение письма делается вывод, что болгарские граждане имеют «установленное алиби, исключающее любую, даже малейшую возможность участия в этом чудовищном преступлении»

В письме от 5 декабря 1984 г. опровергаются утверждения следствия о том, что оно располагает «данными о знакомстве» Агджи с Сергеем Антоновым, Тодором Айвазовым и Жельо Василевым, хотя все трое категорически отрицают это и утверждают, что никогда не встречали его, не знали и не слыхали его имени до дня покушения — 13 мая 1981 г

Ваши доводы, приведенные в обвинительном заключении, следующие: как Агджа, не будучи знакомым с Антоновым, Айвазовым и Василевым, мог знать их в лицо, чтобы опознать их среди 56 показанных ему фотографий; откуда ему знать, что у Василева на лице родинка, а у Айвазова дефект передних зубов; только при близком общении Агджа мог узнать, что Антонов коллекционирует сувенирные бутылочки со спиртными напитками, иногда курит сигары, любит цветы и поп-музыку, ласково называет свою жену Роси. А также то, что Антонов озабочен состоянием собственного зрения. Вот почему, заключаете Вы, можно верить Агдже, что он знал этих трех болгар, и имел данные, свидетельствующие об их участии в покушении на папу.

Но давайте разберемся в этих Ваших «открытиях», а, точнее, в том, откуда Агдже известны эти особенности Антонова, Айвазова и Василева, которые, заметьте, они непринужденно сообщали на допросах, не делая никаких попыток скрыть их или отрицать.

Д-р Мартелла, что касается особых примет Айвазова и Василева, то Агдже они известны не из встреч и знакомства с ними, а по фотографиям, которые он рассматривал и изучал. Родинка Василева очень ясно видна на снимке, а характерную особенность строения зубов Айвазова, тоже можно заметить на снимках, особенно на тех, где он улыбается. Я утверждаю это, ибо только в том случае, если Агджа знал Айвазова и Василева по фотографиям, он мог допустить столь грубую ошибку, утверждая, что Айвазов ростом ниже Василева.

А откуда Агдже известны некоторые увлечения и занятия Антонова, если они незнакомы?..

Откуда Агджа знал квартиру Сергея Антонова в Риме, которую он описал, пусть даже с ошибками, и улицу Пола, где, как он признался впоследствии, он никогда не бывал и которую никогда не видал?

Откуда Агджа знал, как выглядит супруга Антонова — Росица Антонова, с которой, как опять-таки он признался впоследствии, он никогда не встречался и никогда не был знаком?

Как мог Агджа описать гостиницу «Виктория», центр пресс-конференций и Дом паломника, которые он подробно и правильно описал, их местоположение и улицы, где они находятся, то есть те места, где якобы предусматривалось убийство Леха Валенсы и где якобы делались Агджой попытки, в сопровождении Антонова подложить бомбу к зданию гостиницы «Виктория», если, как признался он впоследствии, никогда не бывал там и не видел ни этих зданий, ни улиц?

Как Агджа мог узнать на фотографиях, показанных ему во время следствия, болгарского дипломата Ивана Дончева, если, как опять-таки он потом признался, никогда не встречал и не видел его, никогда не был с ним знаком?

Вопрос: «Откуда Агджа знал?..» я мог бы задавать Вам еще много раз. Но полагаю, этих примеров достаточно, чтобы сказать Вам:

из тех самых источников информации, которые сообщили ему, какая квартира у Антонова, как выглядит его жена, что представляет собой гостиница «Виктория» и каков из себя Иван Дончев; оттуда же Агджа узнал и о сувенирных бутылочках, о любви к цветам, о сигарах и других подробностях личной жизни Антонова!

Для меня и для многих других наблюдателей совершенно очевидно: для того чтобы Агджа мог создать этот обвинительный фарс, его заранее информировали, ознакомили со снимками, фактами и обстоятельствами и, кроме того, подвергали тщательной обработке, Только слепой или тот, кто прикидывается слепым, может не видеть и не понимать этого.

Но вернемся к вопросу: откуда Агджа знал, как описать, пусть даже с ошибками, квартиру Сергея Антонова в Риме и улицу Пола, где находится эта квартира, если, как он сам признался впоследствии, никогда там не бывал и не видел ни этой квартиры, ни этой улицы?

Вы тоже не могли избежать этого вопроса и тоже задали его Агдже. Агджа ответил Вам: все о квартире Антонова я узнал из газет.

Не буду говорить сейчас об обязательной по приговору и следственным нормам «изоляции» Агджи. Это будет одной из следующих моих тем.

Я утверждаю: этот ответ Агджи не соответствует и не может соответствовать истине. Агджа говорит о квартире Антонова и описывает ее на допросах, состоявшихся в 1982 г., когда еще ни одна газета, ни итальянская, ни турецкая, абсолютно никто не опубликовал ни одного слова о том, что представляет собой квартира Антонова в Риме. Справочно-документальная служба БТА тщательнейшим образом проверила это, и я категорически утверждаю этот факт.

Некоторые сведения о квартире Антонова появляются в печати после упомянутых высказываний Агджи, а точнее, после 11 января 1983 г., когда был произведен следственный осмотр квартиры Антонова на улице Пола, 29.

Я спрашиваю снова: откуда в таком случае Агдже была известна эта квартира и как он мог описать ее, не побывав там ни разу?

Вернемся к вопросу; как Агджа мог весьма обстоятельно и верно описать гостиницу «Виктория», центр пресс-конференций и Дом паломника, а также улицу, где они находятся, то есть те места, где якобы проектировалось убийство Леха Валенсы, хотя по более позднему признанию Агджи, он никогда не бывал там и не видел этих зданий и улиц?

И этого вопроса Вам не удалось избежать, и Вы также задали его Агдже. Агджа ответил Вам: все это. я узнал, когда однажды, еще до того, как меня допрашивали поэтому вопросу, судья-следователь Фердинандо Импозимато в моем присутствии прочитал судье-следователю Розарио Приоре показания профсоюзного деятеля Скриччоло, в которых содержались эти описания.

Жалкая и неудачная попытка Агджи утаить подлинные источники информации, поставляющие ему домыслы для клеветы!

Проверкой установлено, что в показаниях Луиджи Скриччоло — Вы сами отмечаете этот факт — не содержится описаний упомянутых зданий и улиц. Следовательно, Агджа не мог почерпнуть из них свои сведения. Кроме того, до допроса Агджи по этому вопросу не существует других показаний на эту тему, ни каких-либо справок или протоколов осмотров, в которых имелось бы описание объектов римского маршрута Леха Валенсы. Допрос Агджи состоялся 29 декабря 1982 г., а ДИГОС дает подробную справку г-ну Импозимато 3 января 1983 г. Этот факт не исключает возможности, что г-н Импозимато читал какой-либо другой материал с подобным содержанием г-ну Приоре.

Я спрашиваю снова: откуда Агджа знал и как мог описать здания и улицы, где находился Лех Валенса, не побывав там и не увидев их?

Подобных случаев, когда Агджа сам попадается в ловушку и, не может дать никакого более или менее правдоподобного объяснения того, откуда ему известен тот или иной факт, то или иное обстоятельство, немало. Таков, например, случай опознания им Ивана Дончева на фотографии в альбоме или наличие у него телефонных номеров бюро «Балкан» и «Балкантуриста» в Риме, которые, как признался Агджа впоследствии, он заранее не знал, а узнал случайно, и т. д. Эти случаи — неопровержимые доказательства того, что Агджу информировали и до и во время следствия и подвергли соответствующей обработке…