В ответ на вопросы журналистов о том, кто стоял за покушением на папу, Агджа кричал через окно бронированного автомобиля: «Я уже говорил, что покушение на папу было совершено болгарскими службами!»

«И Антоновым?» — спросил один из журналистов.

«Да, и Антоновым», — ответил Агджа.

Адвокаты Антонова сразу же подали жалобу на официальных служащих за то, что они позволили Агдже говорить с журналистами по вопросам, представляющим по закону тайну. Как же дошло до того, что Агджа, который до сих пор не выходил из тюрьмы, вдруг оказался перед телевизионными камерами? До этого момента следователи и специалисты разведки сами, не ленясь, посещали Агджу в тюрьме и там за решеткой тщательно разрабатывали сценарий его запоздалых «раскаяний». Оказывается, в этот раз его вызвали в качестве свидетеля (!) по делу, расследуемому римским полицейским управлением. Речь шла о похищении Эммануэлы Орланди, о деле, которое было в тени, пока похитители не предъявили ультиматум: «Освободите Агджу и, если он захочет, разрешите ему поселиться где-нибудь в Западной Германии». Кому же было нужно, чтобы убийца предстал перед публикой и устроил перед десятками миллионов телезрителей (этот «репортаж» был затем показан во многих странах Западной Европы) клеветнический спектакль по предварительно разработанному сценарию?

До сих пор ни один из приговоренных в Италии к пожизненному заключению преступников не покидал тюрьму для «дачи показаний». В случае необходимости следователи допрашивали их непосредственно в тюрьме. Организованное же летом 1983 г. провокационное «шоу», которое даже сумели заснять «случайно оказавшиеся на месте» операторы итальянского телевидения, представляло собой откровенную провокацию, свидетельствовавшую о попытках разжечь в стране антикоммунистическую истерию. Министр юстиции Италии назначил расследование противозаконной встречи турецкого террориста с представителями средств массовой информации. «Те, кто допустили это, — заявил министр, — будут привлечены к ответственности независимо от занимаемого поста». «Как всегда, ворота конюшни закрывают после того, как все лошади уже разбежались», — иронически заметила по этому поводу «Паэзе сера» (10.7.1983). Газета считала, «то в министерстве юстиции прекрасно осведомлены о том, кто санкционировал такую встречу.

Орланди была похищена именно в тот день, когда Ватикан обнародовал письмо Агджи папе римскому из тюрьмы строгого режима в Асколи-Пичено, где он тогда находился. В этом послании турецкий террорист вновь просил прощения за свое преступление (папа Иоанн Павел

II простил его буквально через несколько дней после покушения), а также намекал, что в тюрьме с ним не очень хорошо обращаются. По мнению ряда итальянских юристов, не исключено, что Агджа пытался таким образом шантажировать тех, кто пообещал ему скорую свободу за «создание» «болгарского следа». «Если я в ближайшее время не буду освобожден, то расскажу и все остальное» — таков был смысл его послания для «идейных вдохновителей» «болгарского следа». Для того чтобы успокоить террориста и доказать ему «серьезность» своих намерений, была похищена Орланди и в обмен на ее освобождение было выдвинуто требование освободить Агджу.

Новое предупреждение в адрес своих хозяев Агджа сделал летом 1983 г., направив письмо из тюрьмы (по неизвестным тайным каналам письмо было опущено 5 августа в почтовый ящик в римском квартале Номентано) в адрес военного атташе посольства США в Риме полковника Роберта Коста. 18 января 1985 г. полный текст этого послания (три машинописные страницы перевода с турецкого на итальянский) был опубликован сначала в итальянской газете «Репубблика», а затем широко комментировался в мировой печати.

Американское посольство вынуждено было подтвердить существование такого письма, а судебные графологи идентифицировали по копии письма почерк Агджи. Цитаты из обращения Агджи к американскому военному атташе очень интересны.

«Вы сказали мне: «Говори!» И я заговорил. Лично я готов предстать на процессе. Со своей стороны вы приготовьте план для прессы… Если меня и впредь будут принимать за лжеца, свободный мир солжет сам себе. Это значит, что генеральное сражение холодной войны выиграют русские. Я уже высказывал Вам мою огромную благодарность и уважение. Спаси

бо. В течение последних двух лет Вы сделали все необходимое, исходя из наших общих дружеских интересов». Кроме «дорогих американских друзей» в письме к месту, а иногда просто невпопад упоминались французские и американские спецслужбы, ряд фамилий предателей-отщепенцев из НРБ («Вы заставили их говорить, но не достигли цели: они не смогли никого убедить. Прошу найти новых и более способных»). Социалистическим странам приписывались конкретные акции международного терроризма. Агджа вспомнил о своих неудавшихся планах ликвидировать при поддержке «иранских коммунистов» и «советского дипломата» американских заложников в Иране с целью спровоцировать американо-иранский вооруженный конфликт, а также не преминул повторить весь набор своих дежурных измышлений о «происках Кремля» и о «болгарском участии» в организации покушения на папу. В заключение письма Агджа настойчиво просил помочь ему получить свободу, а также швейцарское или французское гражданство. Даже если согласиться с тем, что Агджа не был знаком лично с военным атташе Р. Коста, как утверждает последний, то самим фактом отсылки письма Агджа намекал на то, что он может направить подобное послание прямо в адрес тех людей, которых он знал в качестве своих «работодателей» — ведь до конца 1985 г. он не назвал судьям никого выше С. Челеби. Позднее сам Агджа заявил, что написанное было плодом его фантазии. Однако из всего этого видно, что, находясь в тюрьме, причем, как предполагается, в режиме строжайшей изоляции, Агджа продолжал поддерживать постоянную связь с некоторыми кругами и службами за тюремными стенами и пытался направлять антиболгарскую кампанию через посольство США в Риме, которое он, очевидно, считал наиболее заинтересованным в развертывании этой кампании.

«В процессе против Агджи появляется американский след» — под таким заголовком в газете «Репубблика» было помещено письмо Агджи с комментарием журналиста Франко Скотони, с мнением которого стоит ознакомиться. «Непубликовавшийся ранее документ, который судья-следователь Мартелла в своем обвинительном акте назвал «мистификацией», представляет собой неопровержимое доказательство того, что, находясь под круглосуточным наблюдением в тюрьме «Реббибия» — римская тюрьма, в которую он был переведен из тюрьмы «Марино дель трон-то» в г. Асколи-Пичено для ведения д-ром Иларио Мартеллой следствия против болгар, — турецкий убийца мог беспрепятственно посылать оттуда письма, несмотря на строгий режим изоляции. Проводится ли в тюрьме «Реббибия» расследование для установления личности тех, кто выносил письма? И если нет, то чем вызван этот недосмотр?

Сегодня уже хорошо известно: расследование не начато и не будет начато. А что касается причин, то они предельно ясны. Объективное расследование контактов Агджи с внешним миром могли раскрыть подлинных авторов мифа о «болгарской связи» и сорвать долго готовившуюся шумную судебную инсценировку, в ходе которой номинально осуждено несколько частных лиц, в том числе и трое болгар, но которая в действительности направлена против государств социалистического содружества.

Д-р Иларио Мартелла встает в позу обиженного, когда речь заходит о том, что он или марионетка, или сознательный участник скандальной международной провокации. Но если это не так, если он действительно принципиальный, беспристрастный и справедливый судья-следователь, то почему же в ходе следствия о предполагаемом «болгарском следе» он ни разу не проверил ни одного очевидного следа, подтверждающего, что лжесвидетельские показания Агджи против болгар кем-то подсказаны, что им умело манипулируют?»

«История богата явно состряпанными провокациями во имя реакционной и милитаристской политики».