Судьи пытались было поставить под сомнение показания Дж. Пандико. Они задали ему вопрос: почему он сделал свое заявление лишь два года спустя после того, как решил «раскаяться» и начать давать показания против своих бывших сообщников по банде. Дж. Пандико разъяснил, что еще в мае 1983 г. он рассказал судьям в Неаполе, занимавшимся расследованием преступлений каморристов, об обработке агентами СИСМИ Али Агджи; Его показания были занесены в протокол. Однако, по его словам, «никто им не заинтересовался». То ли умышленно, то ли по небрежности неаполитанские судьи не дали хода сенсационным разоблачениям Дж. Пандико и положили их, что называется, под сукно. Только после того, как каморрист повторил их в июне 1985 г. в интервью итальянскому еженедельнику «Эспрессо» и они стали достоянием гласности, судьи на процессе в Риме решили приобщить их к делу и зарезервировали за собой право допросить Дж. Пандико. Однако потребовалось несколько месяцев, прежде чем суд наконец-то вызвал его для дачи показаний. Предвзятое отношение судей к показаниям Дж. Пандико об обработке Али Агджи тем более бросается в глаза, что до этого, как отмечает туринская газета «Стам па», «магистратура Неаполя на предварительном следствии и на самом процессе против каморры считала показания Дж. Пандико против банды главаря каморры Кутоло и против Торторы (известного телекомментатора, обвиненного в подпольной торговле наркотиками. — Ред.) заслуживающими доверия».
Неудивительно, что, когда вслед за Дж. Пандико для дачи свидетельских показаний в суд был вызван П. Музумечи, отбывающий девятилетнее тюремное заключение за связь с каморрой и неофашистами, он категорически отрицал как свое личное участие в обработке Али Агджи, так и причастность к ней СИСМИ. Более того, он заявил, что никогда не приезжал в тюрьму Асколи-Пичено и не встречался там ни с самим Али Агджой, ни с каморристами из банды Кутоло. П. Музумечи подобным же образом отреагировал летом 1985 г. и на интервью Дж. Пандико еженедельнику «Эспрессо». У него много причин для отпирательства. И, похоже, не в последнюю очередь П. Музумечи опасался «предать» тех, по чьему поручению он занимался обработкой Али Агджи. На допросе под грузом улик он все же признал, что еще в июне 1980 г. познакомился в кабинете бывшего директора СИСМИ генерала Дж. Сантовито с международным авантюристом Франческо Пацьенцей, который был тесно связан с государственным департаментом США, в частности с его бывшим руководителем А. Хейгом.
Жаль, что на судебном процессе в спортзале римского стадиона не прозвучало свидетельство еще одного участника кампании по обработке Агджи. О встречах весной 1982 г. в Асколи-Пичено рассказывал ведь и сам шеф «новой каморры» Раффаэле Кутоло, давно уже обживающий разные итальянские тюрьмы и по этой причине также причисляющий себя к недовольным. Еще немного и его также можно будет отнести к числу «раскаявшихся». Кутоло возмущался тем, что ему фактически ничем не отплатили за его участие в махинациях СИСМИ по освобождению похищенного Чиро Чирилло и вербовке Агджи. Из интервью Кутоло журналу «Эспрессо» (5.8.1984): «Что я получил взамен за то, что сделал для них? Два года строгой изоляции в Азинаре (тюрьма на небольшом острове между Сицилией и итальянским побережьем. — Ред.). Все те, кто тогда умоляли меня помочь, теперь делают вид, что ничего не знают. Они обманули меня, но этим господам не следует забывать, что в один прекрасный день.». Так заканчивалось это интервью, лейтмотив которого Кутоло продолжил год спустя в беседе с корреспондентом того же еженедельника («Эспрессо», 30.7.1985.
«Все случилось, — писал корреспондент итальянского журнала, — когда несколько месяцев назад Кутоло был переведен в новую тюрьму Авелино. Там допрашивали его разные следователи. Во время допросов Кутоло говорил и о том, что его мучает, сказал и кое о чем, не имеющем непосредственного отношения к его преступлениям. В начале одного из посещений после обычных приветствий завязался разговор с представителями следствия. Ничего официального. Тон у Кутоло — самый обычный, разговорный, почти как излияние. Но, конечно, не раскаяние. Кутоло заговорил о признаниях Агджи, сказал, что ему многое известно о том. почему турок решил заговорить. Упомянул Раффаэле и о вмешательстве секретных служб (однако не называл имен) и дал понять, что каморра сыграла в этой истории определенную роль. Больше об этом он не пожелал говорить, добавив только, что рано или поздно расскажет всю правду».
После этих заявлений Агджи, Пандико и Кутоло «Супер-СИСМИ» (т. е. группа лиц из военной секретной службы, обвиненная в преступлениях, — в том числе Франческо Пацьенца и Пьетро Музумечи) официально начала фигурировать в деле о покушении на папу. О возможной роли итальянских секретных служб в создании «болгарского следа» и в раскаянии турецкого убийцы говорилось уже давно. Вот еще доказательства преступной провокации.
«Супер-СИСМИ» занялась фабрикацией «болгарского следа» буквально через несколько часов после покушения на папу. Это подтверждают два документа. Первый написан 14 мая 1981 г., т. е. на следующий день после попытки убить папу Иоанна Павла
II. Классифицированный как секретный, этот документ, предназначенный для следственных властей, целиком сочинен с целью «опровергнуть утверждения о нормальных взаимоотношениях Ватикана с советскими представителями», попытаться обнаружить или придумать то, чего не было, — «глубокую трещину и обострившуюся вражду между святым престолом и Кремлем». Через пять дней. 19 мая. «Супер-СИСМИ» пошла еще дальше и в другом пространном докладе прямо обвиняет целую группу болгарских и советских руководителей в организации покушения на папу. Более того, уточняется, что «окончательное решение об этом принято в ноябре 1980 г., во время секретного совещания, проходившего в Бухаресте.». По всему видно, что у людей из «Супер-СИСМИ» на этот счет не было сомнений, писал буржуазный еженедельник «Эспрессо» (30.6.1985). Продолжение статьи Пьетро Кальдерони и Марио Шалойа «Али Агджа и сорок шпионов» в названном номере итальянского журнала предлагаем вниманию читателя:
«Но если «болгарский след» в самом деле создан искусственно, то трудно поверить, что он выдуман только одним неофициальным отделением наших секретных служб. Пока что это остается открытым вопросом. «Супер-СИСМИ», безусловно, имела связи с заграницей. Для начала достаточно только ознакомиться с секретной запиской, составленной в октябре 1981 г. полковником СИСМИ Деметрио Колиандро: «Тандем Музумечи — Пацьенца очень скоро превратился в центр сверхсекретной деятельности, состоящей из особых информационных операций с многочисленными поездками за границу. В этот кадр попадают четверо (американцы по национальности), близкие друзья Пацьенцы, которые были постоянными посетителями службы, возглавляемой Музумечи: д-р Майкл Ледин, один из советников по итальянским вопросам госсекретаря США Александра Хейга; д-р Роберт Куперман, по прозвищу Боб, ученый университета в Джорджтауне, консультант Белого дома; д-р Альфонс Джон Боув и д-р Теодор Шейкли. Все представляются как сотрудники ЦРУ».
Самый известный среди этих американцев — Ледин, чье имя не раз фигурировало в спорах, связанных с рождением «болгарского следа». Более того, Пацьенца заявил, что Ледин является сотрудником и «Супер-СИСМИ» (естественно, Ледин это отрицает). Рассказы, признания — все это больше похоже на политическую фантастику. Но уже есть прецедент, который реально подтверждает, что, оказывается, люди «Супер-СИСМИ» не в первый раз пытаются состряпать «болгарскую связь», нити которой ведут к очень серьезному политическому заговору. Этот прецедент связан с похищением Альдо Моро. О нем судьям рассказал некий Франческо Санапо, сотрудник СИСМИ в то время, когда там заправляли Пацьенца и Музумечи. Он сделал устное заявление: «Музумечи и Бельмонте (еще один человек из «Супер-СИСМИ») сказали мне: «Нужно засвидетельствовать, что в убежище некоторых арестованных террористов найден меморандум на четырех страницах, из которого явствует, что «красные бригады» были специально обучены и подготовлены к похищению депутата
Моро
в одной из восточноевропейских стран и что. после убийств на улице Фани его спрятали в болгарском посольстве».
