Ее опять никто не перебивал. Оба слушателя ждали продолжения, прекрасно понимая, что это еще не все из того, что мучает Келду.

 - Я сегодня утром разговаривала с Кэйей, когда она приходила послушать, как поет Болдр. И она снова твердила мне про свою мать! И про то, что Стеин всегда был прав и теперь они вдвоем будут ждать… А мне так хотелось сказать ей то, что она сама только недавно говорила брату: это просто мираж, это невозможно, тебе это просто кажется, она не вернется… Вчера Кэйа встречалась с Торстеином, и он рассказал ей про Инглинга, про то, как разговаривал с несчастным в последний раз. Инглинг тоже слышал голос! Я чуть не взвыла, когда об этом услышала. Этот голос якобы явился к Инглингу, чтобы поведать о каком-то проклятии его рода. Глупый юноша был зол на неизвестного бедного старика, и в тот же вечер исчез из дома, чтобы больше туда не вернуться. Все это слишком сильно похоже на бред, я знаю… НО ПОЧЕМУ ТОГДА ВСЕ ТАК СКЛАДЫВАЕТСЯ? Я не могу понять. ПОЧЕМУ? Почему тогда они сразу втроем? Почему в одном и том же месте? И почему, если все эти голоса – всего лишь галлюцинации, почему тогда Инглинг не вернулся, не найдя никаких доказательств, домой, почему он был убит именно в ту ночь? Почему странная девушка, которая называет себя Валькири, является то Стеину, то Кэйе, говоря им при этом примерно одинаковые слова? И существует ли она вообще? И если да, то кто она такая? Почему она все знает? Почему сразу так много совпадений? Почему именно рядом с нашей деревней потонул тот самый корабль, на котором много лет плавала женщина, похожая на пропавшую мать Торстеина и Кэйи, и почему именно я – человек, имеющий к ним отношение – обнаружила чудом спасшегося юнгу с этого корабля. И откуда этот чертов Стеин узнал, что мальчишка плавал на нем? Нутром почуял? Почему оказалось так, что ты, Нанна, невеста моего брата ИЗ МЕХАМНА, оказалась родственницей Томаса Сорбо, который живет рядом с нами ЗДЕСЬ, в деревне, и который поставил на ноги Кэйю – невестку Хэварда? И почему, интересно знать, твоя мать бесследно пропала примерно в одно время с Бергдис Норсенг? Вчера вечером, возвращаясь домой, я слышала новый слух: Вигдис Сорбо – вторая ведьма в деревне! Бергдис была первой… ПОЧЕМУ ВСЕ ЭТО ПРОИСХОДИТ? Объясните мне хоть кто-нибудь!

 Келда в отчаянье уронила тяжелую голову на руки.

 - Я никогда не копала так глубоко, как ты, - сказала Нанна. – И никогда не задумывалась над тем, как все… странно совпало. Теперь ты меня совсем запутала.

 - Отлично, - с сарказмом усмехнулась Келда и повернулась к Роальду. – А вы? Скажите мне хотя бы: вы думаете, что голоса, которые слышат Торстеин и Кэйа действительно что-то значат или…?

 Она не смогла договорить: комок в горле застрял. Роальд Абель был бледен, тяжело дышал и вообще выглядел так, словно только что получил страшный шок или… или понял нечто важное.

 - Я думаю, что они значат очень многое, фрекен Келда. И не просто думаю. Я уверен в этом.

 Помолчав, он почему-то спросил:

 - Скажите, Келда: кем был отец Кэйи и Торстеина по профессии?

 - Зачем вам это знать? – удивилась девушка.

 - Пока я не могу сказать зачем… Но доверьтесь мне, прошу вас. Со временем я, если смогу, все вам объясню, но пока просто скажите мне, кем он был.

 - Он был учителем в нашей школе, - негромко ответила Келда.

 Ей показалось, что Абель сжал челюсти и затаил дыхание.

 Ну и что такого-то, Келда? Почему ты теперь каждую мелочь воспринимаешь, как… как…

 Скоро у тебя разовьется паранойя. Если уже не развилась.

 «Кошмар, у меня голова идет кругом. Я, похоже, схожу с ума оттого, что не могу понять связи… И всюду мне теперь мерещится неладное, всюду я стараюсь увидеть какое-то совпадение… Надо бы уже успокоиться!»

 И что, интересно знать, могло насторожить ее в Роальде Абеле? Это ведь всего лишь молодой человек, которого Кэйа нашла тяжело раненым в лесу и которого вылечил доктор Томас. Он и его няня поживут у них еще с недельку, а потом отправятся дальше по своим делам. Только и всего… Что, неужели, если они вдруг появились в доме Халворсенов, значит, и это неспроста? Им что, уже и просто существовать нельзя?

 Ну, нет, дикарка, это уже слишком…

 Успокоив саму себя, Келда поняла, что сидит уже одна: Нанна вернулась в дом, к Ребекке и спицам, а Роальд стоял у забора и смотрел куда-то в сторону.

 Это был первый день за всю неделю, когда Келда сидела дома, так что сегодня выдался, по правде говоря, единственный раз, когда ей довелось лично поговорить с их неожиданным гостем. Доселе она целыми днями пропадала то в школе, то на дикой природе и приходила домой уже поздней ночью, когда почти все уже спали.

 Поднявшись на ноги и сделав несколько широких шагов, девушка встала рядом с Абелем и облокотилась руками о деревянную изгородь. В поле гулял ветер, младший брат того, что воет среди скал и бегает по играющим волнам. Он звал ее с собой…

 Но нет, друг. Прости. Сегодня Келда решила остаться дома.

 Надо тщательно все обдумать, прежде чем пытаться предпринимать новые шаги в поисках ответа. К тому же и здесь, в стенах дома Халворсенов, есть то, о чем еще следует разузнать…

 - Роальд…

 Она решила обратиться к нему по имени.

 Молодой человек обернулся с доброжелательным и открытым выражением лица, словно показывая свою готовность внимательно выслушать ее.

 - Вы помните своих родителей?

 Он определенно не ожидал подобного вопроса. Однако ответил:

 - Только отца. Моя мать умерла, когда я был младенцем.

 - И тогда вас передали в руки вашей няни?

 - Да. У отца было много важных дел и без меня, и я ему только мешал. К сожалению, обстоятельства сложились так, что мы не имели возможности проводить друг с другом много времени. – Роальд помолчал. – Но я его хорошо помню. До сих пор. Хотя он давно уже умер.

 - Вы были к нему привязаны? – спросила Келда.

 - Привязан? – удивленно переспросил Роальд. – Я боготворил его! Он для меня был центром моей маленькой Вселенной. И после его смерти…

 Он не договорил. Опустил голову и сильнее стиснул руками верхнее бревно изгороди, а Келда почувствовала, что краснеет от стыда. Вот надо же было быть такой дурой! Не подумав, взяла и ляпнула подобную глупость…

 - Простите, - выдавила она наконец.

 - Ерунда, - ответил Роальд Абель, но все-таки отвернулся в противоположную от нее сторону.

 Однако, несмотря на смущение, Келда понимала, что раз начала, надо доводить дело до конца. А она узнала далеко не все из того, что могла бы, если бы проявила больше деликатности и хитрости.

 Что ж, что сказано, того не вернешь, и теперь остается лишь дальше идти напрямую.

 - Мне говорили, что вы происходите из благородной семьи, - продолжала девушка осторожным тоном. – Но позвольте спросить: почему тогда вы путешествуете чуть ли не по всей стране с фрекен Абель и почему у вас нет даже постоянного крова? Неужели ваш отец ничего вам не завещал? Ведь вы, как его сын, должны иметь право на то, что принадлежало ему, разве нет?

 Роальд повернулся к ней лицом, и на его губах играла горькая усмешка, а глаза горели, как у человека, решившегося на отчаянный шаг. Он посмотрел прямо в глаза Келде и сказал:

 - Вы чрезвычайно любопытная девушка, фрекен Халворсен, и умеете добиваться своего… Что ж, я скажу вам, как это ни унизительно для меня… - Он снова опустил голову с обреченным видом. – Как бы мне ни было стыдно…

 Последние слова он уже почти прошептал, и Келде отчего-то стало его жаль.

 - Я уверена, что вам нечего стыдиться, что бы вы ни совершили, - твердо заявила она, но Роальд Абель остановил ее движением руки и сдавленным голосом произнес:

 - У меня нет никаких прав, о которых вы говорите, Келда. Никаких. Я не имею даже права называться ЕГО сыном, потому что я родился вне брака. И даже самый низкий преступник больше является человеком, чем я. Он хотя бы может носить свое настоящее имя.

 И, не дав Келде сказать еще что-либо, Роальд развернулся и быстрым шагом направился к дому, глядя в землю. А Келда в очередной раз обозвала себя дурой.