Уже через три недели после появления книги в продаже она попала в руки полиции, а затем и Екатерины II. Началось следствие. Им фактически руководила сама императрица, по словам которой Радищев — «бунтовщик хуже Пугачева». 30 июня 1790 г. писатель был арестован и посажен в Петропавловскую крепость. Суд приговорил его к смертной казни, которую императрица заменила лишением чинов и дворянства и ссылкой в Илимский острог в Сибири.
Трудно переоценить зрелость мыслителя, понимавшего неизбежность коренных перемен в жизни России и осознававшего их отдаленность. Еще труднее переоценить мужество человека, отца четырех детей, младшему из которых не исполнилось и семи лет (жена писателя Анна Васильевна умерла в 1783 г.), сознательно идущего навстречу почти верной гибели. В написанном в Илимске трактате «О человеке…», сопоставив воздействие смелой мысли с искрой, от которой разгорается пожар (кстати, не реминисценцией ли из Радищева явился знаменитый стих А. И. Одоевского — «Из искры возгорится пламя…»?), Радищев добавил: «Но нужны обстоятельства, нужно их поборствие, а без того Иоган Гус издыхает во пламени, Галилей влечется в темницу, друг ваш в Илимск заточается. Но время, уготовление отъемлет все препоны».
При Павле I, в 1797 г., Радищев был переведен в ссылку под надзором полиции в одно из имений отца — село Немцово Калужской губернии.
Ни следствие, ни суд, ни ссылка не сломили писателя. Вскоре по прибытии в Илимск он начал работу над своим крупнейшим философским сочинением — трактатом «О человеке, о его смертности и бессмертии». В годы ссылки Радищев создал ряд экономических и исторических трудов, поэтических произведений, начал писать статью «Памятник дактилохореическому витязю», заложившую основы научного стиховедения в России.
После воцарения Александра I Радищев был «прощен» и определен на службу в Комиссию составления законов. В юридических работах и законодательных проектах 1801–1802 гг. Радищев проводил прежние идеи, требуя уничтожения крепостного права, сословных привилегий и т. д. Возникла угроза новой ссылки, и писатель-революционер, реализуя просветительскую идею о праве человека на самоубийство как форме протеста, отравился. Скончался он в ночь с 11 на 12 февраля 1802 г.
Самоубийство Радищева отнюдь не было результатом некоего «духовного краха». Достаточно вспомнить лишь одно из рассуждений о самоубийстве, встречающихся в его сочинениях. В главе «Крестьцы» «Путешествия» отец, провожающий сыновей на службу, говорит им: «Се мое вам завещание. Если ненавистное счастие истощит над тобою все стрелы свои, если добродетели твоей убежища на земли не останется, если, доведенну до крайности, не будет тебе покрова от угнетения, — тогда воспомни, что ты человек, воспомяни величество твое, восхити венец блаженства, его же отъяти у тебя тщатся. — Умри».
В глазах просветителя Радищева самоубийство — последнее свидетельство величия человеческого духа, «венец блаженства» человека-борца, предпочитающего смерть — жизни под ярмом.
Основные черты философской системы и социально-политической концепции Радищева сформировались в лейпцигский период жизни — в период интенсивного творческого освоения лучших достижений европейской, прежде всего французской, просветительской мысли, и в особенности идей Гельвеция. Хотя философский трактат «О человеке…» написан много лет спустя, концепция в целом сложилась весьма рано и нашла отражение в различных произведениях Радищева.
Европейское, и особенно французское, Просвещение как широкое идейное течение было связано с борьбой буржуазии против феодальных устоев, монархического, самодержавного произвола, сословного неравенства, крепостного права (в тех странах, где оно существовало) и всех его порождений в экономической, социальной и юридической областях. Особенности русского Просвещения определялись спецификой исторического процесса России, где первый этап освободительного движения был дворянским. В связи с этим у русских просветителей значительно слабее выражены элементы буржуазной идеологии, но гораздо острее — борьба со злоупотреблениями, порождаемыми крепостным правом, со сложившимися формами самодержавия и его системой фаворитизма.
Основной философский вопрос Радищев-просветитель решал материалистически. «Бытие вещей независимо от силы познания о них и существует по себе», — утверждал он. Горячо отстаивая идею беспредельной познаваемости мира, Радищев полагал, что познание осуществляется через чувственное восприятие, опыт и разум. При этом он подчеркивал, что, хотя существуют эти три разных вида «силы познания», сама она «едина и неразделима». Главные свойства материи — бытие, движение, пространство и время. Природа образует вечный круговорот, который заключается в том, что присущее материи движение дает начало всякому явлению, вызывает в нем изменения и, наконец, разрушает его. Говоря о непрерывной эволюции как результате борьбы противоположностей, доказывая, что «будущее состояние вещи уже начинает существовать в настоящем и состояния противоположные суть следствия, одно другого неминуемые», Радищев подходил к диалектике.
Перенося законы природы на историю, Радищев рассматривал исторический процесс как развитие по спирали, в котором эпохи регресса («заблуждения», «рабства») сменяются эпохами прогресса («истины», «вольности»). Из этого разделявшегося многими европейскими просветителями представления Радищев вполне самостоятельно сделал вывод о неизбежности революций. К тому же выводу вела и радищевская трактовка «естественного закона» — главного закона человеческой жизни. «Человек, происходя на свет, есть равен во всем другому. Немощен, наг, алчущ, жаждущ; первое откуда его стремление или естественная есть обязанность искати своего пропитания и сохранения; первое его право есть употребление вещей, нужных на удовлетворение его недостатков. Сие данное нам природою право никогда истребиться не может, потому что основано на необходимой нужде». Из идеи «естественного равенства» людей и «естественной обязанности» «искати своего сохранения» следует вывод: «Если я кого ударю, тот и меня ударить может». И далее: угнетаемые крепостные имеют право убить «зверского помещика», народ не только имеет право, но и обязан ликвидировать самодержавие.
Разделяя и развивая концепцию Гельвеция об «интересе» и «пользе», «разумном эгоизме» как силе, движущей людьми, Радищев полагал, что эгоистические «страсти» людей в прошлом приводили к краху «вольности» и торжеству нового порабощения. Однако если люди познают гибельность эгоистических «страстей» и сумеют их обуздать, то в будущем революция, «вольность» могут восторжествовать окончательно.
К борьбе за осуществление своих идеалов Радищев считал необходимым привлечь все возможные средства, в том числе искусство и литературу. Они могут сыграть тем большую роль, что в основе всех искусств лежит неотъемлемое свойство человека — «соучаствование» и связанная с ним чувствительность. В определении истоков искусства Радищев, как и все просветители XVIII в., исходит из представления о «естественном человеке», о человеке «вообще». Но раскрывается понятие «соучаствование» Радищевым так, что оно вновь подводит к мысли о человеке как существе активном, созидающем, а главное — общественном. Человек, бесполезный «во единице», черпает силу в общении с другими людьми и кровно заинтересован в их судьбе. На этой заинтересованности и строится искусство, открывающее человеку мир чувств и мыслей других людей.
Пределы литературы неограниченны, как неограниченны способности человеческого воображения; предметом ее является «беспредельность мечтаний и возможности». Эта радищевская формула означает: вдохновения достойны и весь мир материальной природы, мир конкретно-чувственный, и все, что человек постигает посредством разума, абстрактного мышления. Широчайший диапазон поэтического охвата действительности ломал рамки, в которые заключали литературу классицизм, сентиментализм, официальная эстетика. И чем глубже помогает познать жизнь во всем ее многообразии творчество писателя, тем сильнее его влияние на современников и потомков. Сила воспитательного воздействия литературы определяется прежде всего ее познавательной способностью, тем, насколько она помогает людям почувствовать и познать истину. А причиной несчастий человечества, считал Радищев, как и другие просветители, является заблуждение, незнание истины.
