– Но я ни о чем так не мечтал, как о твоем одобрении, Дэнни…

Голос Коуэна возвышался до визга, когда Ребус отключился.

– Вы не можете просто взять и войти.

Стояло утро, и девице в форме, сидевшей за столом в приемной участка на Гейфилд-сквер, не понравился вид Ребуса. Тот заслуживал некоторого сочувствия: глаза, вероятно, были красные, чистую рубашку он не нашел, а лезвие бритвы давно пора было заменить. Он показал ей документы и ждал, когда его пропустят через запертую дверь, ведущую на лестницу.

– К кому вы идете?

– Я прикомандирован к криминальному отделу.

– На карточке написано совсем другое.

Ребус подался к ней так, что чуть не уперся лицом в плексигласовую перегородку.

– У нас с вами каждое утро так будет?

– Он ко мне, Джулиет, – вмешалась Шивон Кларк, выходя из боковой двери. – Могла бы привыкнуть к его страшной роже.

– Он должен зарегистрироваться как посетитель. Тогда я выдам ему беджик.

Кларк уставилась на девицу:

– Ты серьезно? Я спрашиваю, Джулиет, ты это серьезно? Он прикреплен к делу Маккай до особого распоряжения.

– Тогда меня должны были предупредить.

– Значит, кто-то прошляпил – должно же это когда-то случиться?

– Я здесь, если что, – напомнил Ребус, чувствуя себя вне игры.

Полицейская девица наконец улыбнулась – скорее Кларк, нежели Ребусу.

– К концу дня придется правильно зарегистрироваться…

– Клятва герлскаута.

– Ты говорила, что не была в герлскаутах.

Улыбка на ее лице стала еще шире, когда она нажала кнопку, открывая дверь.

Кларк повела Ребуса в здание.

– Тебе потребуется фотография как для паспорта.

Найдешь?

– Никогда не испытывал в ней нужды.

Она посмотрела на него:

– У тебя нет паспорта?

– Не потрудился его обновить. Меня вполне устраивает старый.

Очередной взгляд.

– Когда ты в последний раз выезжал из города? Не по работе, для удовольствия?

Он легкомысленно пожал плечами под ее взором: теперь она изучала его наряд.

– Джеймс любит, чтобы под ним одевались прилично.

– Ты, может, и бываешь под ним, но только не я.

На другое могу не рассчитывать? – Она смерила его строгим взглядом, а после осведомилась, где находятся материалы.

– Дома. – Он увидел, что она готова вспылить, и вскинул руку. – Я не ставлю тебе палки в колеса. Просто не спал до трех, смотрел все заново. Потом проспал и не успел ничего собрать.

– Метишь в эксперты и до поры никого не подпускаешь?

– Можешь назвать меня даже незаменимым.

– Фантазии, Джон, пустые мечты.

Они подошли к распахнутым настежь дверям отдела криминальных расследований, два детектива уже сидели за своими столами. Войдя, Ребус почувствовал аромат свежезаваренного кофе. Кофейник стоял на шкафу с папками. Кларк налила им обоим.

– Молоко у кого-нибудь есть? – спросила она.

Полицейские помотали головами.

– Твой зов пришпорил меня, – сказал Джеймс Пейдж, входя в кабинет.

В одной руке он держал литровый пакет молока, в другой – коричневую кожаную сумку.

– Привет еще раз, – сказал он Ребусу.

– Доброе утро, сэр.

– Мы здесь зовем друг друга по имени, Джон. – Пейдж протянул Кларк молоко, не сводя глаз с Ребуса. – Есть какие-нибудь новости по этим делам?

– Только то, что они далеко не полные. Зоуи Беддоус встречалась с женатым человеком, ему-то она и отправила фотографию. Но я выяснил это только из разговора с ним.

В деле он фигурирует как обычный приятель.

– А сама фотография?

– Не сохранилась. По его описанию – холмы, небо и дорога.

– Очень похоже на ту, что отправила Аннет Маккай, – добавила Кларк.

Ребус не удержался и уточнил:

– Если это она ее отправила.

– Не будем спешить с выводами, – возразил Пейдж. – А как насчет Эвимора и Стратпеффера?

– Я немного покопалась в Интернете, – сказала Кларк. – До две тысячи пятого или шестого года отправить фотографию с одного телефона на другой было не так-то просто.

– Неужели? – нахмурился Пейдж. – Так недавно?

– Может быть, имеет смысл показать наше фото кавалеру Зоуи Беддоус, – предложил Ребус. – Даже если место не то. – Он сделал паузу. – И если позволите, кое-что еще…

Он чувствовал, что Шивон Кларк затаила дыхание в страхе, что он отмочит номер.

– Да? – подбодрил его Пейдж.

– Нужно передать новую фотографию в прессу. У кого-то да екнет.

– В двенадцать будет пресс-конференция, – сказал Пейдж, посмотрев на часы.

– Неужели? – В голосе Кларк прозвучала досада – почему ей не сказали?

– Мать объявляет вознаграждение. Десять тысяч фунтов, кажется.

– Серьезные деньги для жителя Лохэнда, – заметил Ребус.

– Джеймс, я тебе нужна на пресс-конференции? – допытывалась Кларк.

– Мы все пойдем – пусть люди знают, что мы болеем за дело. – Пейдж замолчал, заметив рубашку и щетину Ребуса. – Впрочем, наверно, не все – а, Джон?

– Как скажете, Джеймс.

Общественное мнение и все такое… – Пейдж натянуто улыбнулся ему и направился в свой внутренний кабинет.

Ему пришлось поставить кофе и вытащить из кармана ключ, чтобы открыть дверь.

– В мое время там был стенной шкаф, – вполголоса сказал Ребус, обращаясь к Кларк.

– Был, – подтвердила она. – Но Джеймсу там, кажется, нравится.

Дверь затворилась, скрыв Пейджа. В этой комнатушке, насколько помнил Ребус, было нечем дышать, а освещение – только искусственное. Но Пейдж, похоже, там жил припеваючи.

– Я прошел проверку? – спросил Ребус у Кларк.

– Почти.

– Не забывай, это только первый день. У меня еще масса времени, чтобы выкинуть что-нибудь эдакое.

– А может, воздержишься? Ну, для разнообразия – хоть раз в жизни?

Директор школы предложил им свой кабинет, но Кларк отказалась. Пока они с Ребусом ждали в коридоре, она объяснила причину.

– Слишком жуткое место. Раз ты сюда попал, у тебя неприятности. Пусть лучше расслабится и разговорится.

Ребус согласно кивнул. Он смотрел в окно, выходившее на спортплощадку. Окно было с двойным остеклением, но конденсат все равно проникал внутрь. Деревянная рама пропускала влагу.

– Чуть больше любви и заботы, и было бы терпимо, – заметила Кларк.

– Либо так, либо снести до основания.

– Новые школы для всех, когда мы получим независимость.

Ребус посмотрел на нее:

– А как быть с твоим «мы»? Ты не забыла про свой английский акцент?

– Думаешь, меня надо выслать?

– Ну, может, тебя и оставим на всякий случай.

Ребус расправил плечи, когда в коридоре возник и направился к ним парнишка в школьной форме. Волосы падали ему на глаза, а полосатый галстук был завязан громадным узлом.

– Ты и есть Томас? – спросил Ребус.

– Томас Редферн? – уточнила Кларк.

– Ага.

Редферн не жевал жвачку, но говорил так, будто жевал.

– Ты учишься в одном классе с Аннет?

Редферн кивнул.

– Ты не возражаешь, если мы с тобой побеседуем?

Парнишка пожал плечами и засунул руки поглубже в карманы брюк.

– Я уже говорил полиц…

– Мы знаем, – оборвала его Кларк. – Нам просто нужно кое-что уточнить.

– Эта фотография все еще у тебя? – спросил Ребус. – Та, что прислала Зельда?

– Ага.

– Не покажешь? – Ребус протянул руку.

Редфрен вынул из верхнего кармана блейзера телефон и включил.

– Извини, что дернули тебя с урока, – сказала Кларк.

Тот фыркнул:

– Две химии.

– Мы разрешим тебе долго, очень долго идти обратно.

Редферн нашел фотографию и развернул телефон так, чтобы им было видно. Ребус забрал у него телефон. Он счел, что снимок не слишком смазан, – значит, его сделали не из движущегося автобуса и даже не через стекло. У него сложилось впечатление, что фотограф стоял и был приблизительно одного с ним роста.

– Какого роста Зельда? – спросил он.