Русский православный храм Святой Елизаветы в Висбадене считается памятником архитектуры. Своей роскошью и изяществом он и сейчас поражает посетителей. Чтобы помянуть «почившую от бремени» юную великую княжну, внучку императора Павла I, его посещают многие: это прежде всего туристы из России, русские, проживающие в Европе, и конечно же потомки Дома Романовых.

Спустя год в пятидесяти метрах от храма возникло русское кладбище, отделенное от мира живых кирпичной стеной, деревьями и зарослями дрока. На кладбище находится часовня, надпись на бронзовой доске которой гласит: «Кладбище для православных устроено христолюбивым попечением благоверной Государыни Великой княгини Елены Павловны на иждивение Ее Императорского Высочества и Российского министерства иностранных дел».

Русское православное кладбище в Висбадене — самое старое в Европе. Из приблизительно восьмисот похороненных там персон восемьдесят могил — это захоронения современников Александра Сергеевича Пушкина, то есть людей, живших в России до 1837 года.

В 1896 году император Николай II, посетивший Висбаден вместе с членами императорского двора, на собственные деньги выкупил храм Святой Елизаветы вместе с участком земли и леса, включая кладбище. Таким образом, храм, где покоится прах великой княжны Елизаветы Михайловны, герцогини Нассауской, принадлежит сейчас Русской православной церкви.

Смерть молодой супруги была страшной трагедией для герцога Адольфа. Шесть лет он носил траур и только в апреле 1851 года в возрасте тридцати четырех лет с одобрения императора Николая I вновь вступил в брак. Его женой стала немецкая принцесса Аделаида Мария, которая родила ему пятерых детей (двое умрут во младенчестве). Примечательно, что старший сын герцога Нассау в память о первой любви отца назовет свою дочь Элизабет.

Адольф правил собственной страной — герцогством Нассау — вплоть до 1866 года, пока между Пруссией и Австрией не разразилась война. Некоторые южные немецкие князья, в том числе и герцог Адольф, выступили на стороне Австрии. За это он был смещен пруссаками и лишен владения Нассау. Однако ему оставили замки и поместья, да еще в ценных бумагах с высоким процентом выплатили большую компенсацию. Он по праву стал считаться одним из богатейших людей Европы. С того времени герцог Адольф жил как частное лицо в своих немецких замках или в Вене.

В возрасте семидесяти трех лет герцог Адольф, как старший представитель Дома Нассау, получил титул великого герцога Люксембурга. Уже на следующий день после принесения присяги бывший супруг племянницы русского царя направил письмо императору Александру III, в котором извещал его о своем восшествии на люксембургский престол. Закончил он письмо следующими словами:

«Стремясь от всего сердца поддерживать и укреплять добрые отношения дружбы и родства, которые постоянно существовали между двором Вашего Императорского Величества и двумя ветвями моего рода, я избрал моего любимого брата — Его Высочество принца Николая Нассауского, чтобы поручить ему вручить Вашему Императорскому Величеству это письмо и заверить Вас от моего имени в моей постоянной готовности доказать Вам чувства глубокого уважения и неизменной привязанности…»

Эти отношения были заложены через брачный союз герцога Адольфа с русской великой княжной Елизаветой Михайловной.

Потомки Адольфа I до сего времени занимают престол великого герцогства Люксембург.

Из трех дочерей великого князя Михаила Павловича лишь одна, младшая, благополучно прошла свой жизненный путь.

Судьба великой княжны Екатерины сложилась удачно. Россию эта дочь великокняжеской четы не покинула, замуж вышла в двадцать четыре года, когда отца уже не было в живых. (Великий князь Михаил Павлович скончался в августе 1849 года. Находясь в Варшаве, он упал с лошади, сильно разбился и не смог после этого оправиться.)

Супругом Екатерины стал герцог Мекленбург-Стрелицкий Георг Август, кузен императрицы Александры Федоровны. Бракосочетание состоялось в Петербурге в феврале 1851 года.

Брак великой княжны считался вполне удачным. Поступив на российскую службу, герцог сохранил гражданскую самостоятельность своей семьи. Согласно брачному договору герцогиня Мекленбург-Стрелицкая освобождалась от российского подданства, то есть могла выезжать из России, не спрашивая на то высочайшего позволения, как это следовало делать русским великим князьям и великим княгиням.

Молодые поселились в Михайловском дворце, где полновластной хозяйкой оставалась великая княгиня Елена Павловна, у которой, к огорчению дочери, отношения с зятем не сложились.

Екатерина Михайловна родила пятерых детей, двое из которых умерли во младенчестве. После смерти матери в 1873 году она стала хозяйкой Михайловского замка, но спустя три года овдовела — любимый муж скончался, едва перешагнув свое пятидесятилетие. Ей же предстояло прожить еще восемнадцать лет.

Все годы великая княгиня-герцогиня занимала высокое положение в петербургском обществе, имела свой двор. Судя по воспоминаниям очевидцев, она была дамой, хорошо знающей себе и своему рангу цену и тщательно следившей за сохранением своих высочайших прав.

Умерла младшая сестра герцогини Нассауской в 1894 году. Потомки Екатерины Михайловны сделали много полезного для развития русской музыкальной культуры.

Заканчивая повествование о внучках императора Павла I, невольно вспоминаешь о судьбе старшей дочери Николая I — великой княжны Марии. Казалось, ей повезло — все получилось, как она хотела: брак по любви, выходя замуж, Россию не нужно покидать, не придется расставаться с родными.

Герцог Максимилиан Лейхтенбергский, избранник княжны Марии, был человеком широких познаний в минералогии, ботанике, искусстве. И, что самое важное, он готов был переехать в Петербург на постоянное жительство.

Со своим будущим мужем, старшим сыном Евгения Богарне и внуком французской императрицы Жозефины, великая княжна Мария познакомилась в 1837 году, когда он приезжал в Петербург на кавалерийские маневры. Год спустя во время второго приезда герцога между молодыми людьми возникла взаимная симпатия. Несмотря на происхождение Максимилиана и его вероисповедание — он был католиком, — император Николай I дал свое согласие на брак дочери.

Все, казалось, шло отлично. Но общественность судила иначе: внук Богарне, принц по милости Наполеона, смесь французской и немецкой крови, и вдруг в русской царской семье! Все это, как считалось, может оскорбить гордость нации.

Однако свадьба состоялась. Для молодых построили дворец — самый большой и роскошный среди великокняжеских резиденций, названный именем дочери императора — Мариинский дворец. Там, в Мариинском дворце, и началась супружеская жизнь Марии Николаевны. Родились дети.

Но вскоре супружество дало трещину. Брачный союз спустя несколько лет стал существовать лишь формально. Поддерживать иллюзию семейного благополучия заставляла только невозможность официального разрыва.

Конец неестественной ситуации положила преждевременная смерть герцога Лейхтенбергского, успевшего, правда, сделать много полезного для России.

Великая княгиня Мария Николаевна, герцогиня Лейхтенбергская, обладавшая блестящим умом и ярко выраженным художественным вкусом, вскоре увлеклась графом Григорием Строгановым, человеком широких познаний и на редкость обаятельным — но всего лишь купеческого рода. Полюбив его, Мария Николаевна обрела свое женское счастье, но была отвергнута высокородными Романовыми. Не в традициях российского императорского Дома было, чтобы женщина сама распоряжалась своей судьбой. Император Николай I никогда не позволил бы своей дочери выйти замуж за Строганова. А дерзость графа, позволившего себе только думать об этом, была бы наказана ссылкой на Кавказ или в Сибирь.

Венчание все же состоялось, но тайно. Даже из ближайших друзей мало кто нашел в себе смелость быть свидетелем бракосочетания царской дочери.