* * * Тепло и сухо. День осенний Похож на раннюю весну: Ползут от голых сучьев тени, И клонит ласково ко сну Но листья золотисто-медны На блеклой, выбитой траве, И пусто, холодно и бледно В стеклянно-плотной синеве. И розов на эмали синей Узор редеющих ветвей, И разгораются живей Кораллы-бусы на рябине. ОРИОН Поздней-поздней осенью, к рассвету, В час, когда всего сильнее сон, В черный бархат с золотом одетый. Вышел осторожно Орион. Он был занят огнестрельным делом: Тихо — так, что ветер не слыхал, – Метеоров огненные стрелы Он с размаху по небу метал. Нежной дымкой, волокнистым газом По небу струилась полоса. На Быка с кроваво-красным глазом Он пускал серебряного Пса. А когда оранжевым и черным На востоке вырезался лес, Орион, сверкнув плащом узорным. За эмаль зеленую исчез. * * * Медлительно светает в октябре. Чуть голубеют облачные окна. Забор в росе. На выгнившем ребре Доски паук наткал свои волокна. В усталом ветре, тихом и сыром. С полей идет осенний, грустный залах. Уже светло. Но спят глубоким сном Сады в нападавших кленовых лапах. И пылью серебристою блестят Вьюнка сухие плети у балконов, Неряшливый багровый виноград И золото заржавленное кленов. ПОД ЗНАКОМ САТУРНА ГОРОСКОП Его составил сам де-Браге, «Весьма искусный астролог…» На желтой рвущейся бумаге Рисунок с тонкой вязью строк: «…Здесь мною в символах записан Прочтенный в звездах жребий той: Под сенью скорбных кипарисов Белеет камень гробовой. И Жизнь угасшую рыданьем Зовет бессильная Любовь – К утрате тяжкой и нежданной Отныне дух свой приготовь. Над беломраморною урной Блестит упорный тусклый взор Зловеще-бледного Сатурна. Пророча горе и позор, И Некто в черном одеяньи. Как смерть, высокий и худой. Зовет движеньем властной длани Во тьму ночную за собой…» * * * Глагол времен, металла звон! Г Р. Державин Энтропия мира стремится к наибольшей величине. Термодинамика Роняют башни тяжкий звон И смутный ужас в смертном будят: Вот клялся ангел из времен. Что больше времени не будет. Ты слышишь властный, непреложный. Ритмичный шелест в пустоте? Как пульс горячечно-тревожный. Стучат секунды в темноте. Но перебой из уравнений В их утомленный бег вплетен, И бой часов – как вопли нений. [1] Как Хроноса больного стон. Он слышит час, когда в пространстве Оцепенеет всё. Тогда Окончит путь бесцельных странствий В эфире каждая звезда. И, одряхлевшее с веками, Замедлит Время свой полет, Взмахнет последний раз крылами И, неподвижное, умрет. * * * Я не знаю теперь — был то сон или нет, – Но виденье осталось желанным: Мне открылся безрадостный, пепельный свет. Мир спокойный, безмолвный и странный. Над сыпучим и острым, холодным песком Колыхались иссохшие травы, И никто на песке этом, красном, сухом. Кроме ветра, следа не оставил. Фосфорились, из сумерек белой дугой К берегам набегая, буруны. И на небе зеленом, одна за другой, Восходили огромные луны. И я понял тогда, что совсем одинок Я на этой далекой планете. И я видел кругом лишь кровавый песок Да травы неживые соцветья. ВОЗВРАЩЕНИЕ When the earth was sick and the skies were gray, And the woods were rotted with rain, The dead man rode through the autumn day To visit his love again. R. Kipling. «Plain Tales From the Hills» Когда небеса были серы, и осень Болела, и мир был туманом покрыт, Сквозь шелест дождя долетал из-за сосен По мокрой дороге хлюп грузных копыт. Грибы, ядовито ослизнув, желтели, И воздух отравлен был прелым листом, И тонкие плесени сучья одели, – Так медленно гнили леса под дождем. И между деревьев измокших и голых, Дорогой грибных бесконечных колец Усталою поступью, мерно-тяжелой, Шел конь, и кивал головою мертвец. вернуться НЕНИЯ — похоронная песня или причитание полуэпического, полулирического характера у древних греков и римлян. Возникнув из причитаний по умершим родственникам, Н. (название возникло в Фригии, в Малой Азии) стала обычной принадлежностью пышных похорон, где ее пели уже наемные плакальщики. У римлян Н. исполнялись под аккомпанемент тибии (род кларнета). Н. начинала главная плакальщица; ее песню подхватывал хор. Тексты Н. до нас не дошли. Как плачи (см.) других народов, античные Н. несомненно содержали преувеличенные похвалы покойнику и бессвязные сетования; недаром античные писатели называют эти песни «нелепыми и нескладными». |
