Проходя через лес, она остановилась, заметив непонятное движение сбоку. Выждала немного, но, никого не разглядев, поспешила к замку. Бет говорила, что в лесу обитают волки, и Фейт не хотелось бы встретиться ни с одним из стаи.

Когда Бет показывала растения в тайной оранжерее, Фэйт задала ей кучу вопросов. Бет продемонстрировала, как подрезать кусты, чтобы собирать сок. И как дальше использовать его в качестве ингредиента в креме, шампуне и мыле. Сами рецепты были на редкость простыми, вся изюминка заключалась в единственном драгоценном компоненте.

Начав работать с Гилеадским бальзамом, Фэйт чувствовала, что кустики стали ее друзьями. Она ощущала благоговение, прикасаясь к столь легендарным растениям. Во всех древнейших источниках указывалось, что бальзам произрастал только в земле Иерихонской. Она бы часами сидела в замке, изучая хрупкие деревца, вдыхая божественный аромат и представляя катастрофические события, из-за которых эта драгоценность была утрачена.

Фэйт подошла к заветному камню в стене, за которым, как она заметила, Бет хранила семена. Девушка рассказывала, что ее предки всячески пытались приучить растения к садовым условиям, но тщетно. Выходцам из Аравии и Египта и через века требовались сухость внутри башни, тепло, отраженное от камней, и небольшое количество воды.

Фэйт записала каждое слово Бет о заветных растениях и об истории семьи, чтобы потом как следует заучить. Она ведь знала, что к ее времени бальзам утрачен, значит, женская линия семейства Хоуторнов не сберегла свое сокровище. Достаточно удара молнии или наводнения, чтобы навсегда погубить это чудо, тревожилась Фэйт. Если это вообще возможно, она постарается спасти наследие крестоносцев. Травница несколько часов посвятила шитью ленточек-мешочков, в которые можно было бы положить семена. В их последний день она вплетет эти ленты в волосы всем трем путешественницам во времени.

Когда женщина вышла из замка, уже наступила ночь и лес потемнел. Быстро шагая по тропинке, Фэйт то и дело поглядывала налево и направо, вспоминая непонятную тень, замеченную по дороге в замок. Она почти достигла ворот, когда внезапно остановилась. Разве силуэт показался не там, где она прежде видела ядовитые грибы? Когда Эдди был жив, они читали много книг по ботанике и он частенько шутил по поводу красных мухоморов. В шестидесятых и семидесятых хиппи использовали их для изготовления галлюциногенных наркотиков. Тут Фейт осенило, что желание достичь эйфории свойственно не только современному человеку[37]. Поборов свои страхи перед чем бы то ни было, скрывающимся в темном лесу, она сошла с тропинки и двинулась к памятному месту. Она думала, что раздавила их все, но вдруг какие-то пропустила.

Через пару минут обнаружились несколько экземпляров с красными шляпками. Кто-то заботливо укрыл их листьями. На земле белел совсем свежий срез.

Фэйт с досадой поднялась и тщательно растоптала оставшиеся грибы. Очевидно, кто-то ими регулярно пользовался. Для чего? Для странствий в мир духов?

Она поискала взглядом тропинку. Люди под воздействием наркотиков зачастую совершают поступки, не свойственные им в обычной жизни. Иногда это безвредные глупости, но временами проявляется агрессивность и жестокость.

— Тристан, — выдохнула Фэйт.

За последние недели Эми совсем отощала, отказываясь от сна и пищи, чтобы успеть выяснить, кто же настолько ненавидит Тристана, что собирается убить его. А что если дело не в ненависти? Что если кто-то напал на него, обезумев под воздействием наркотических средств?

Фэйт мысленно вернулась в обустроенную оранжерею. Огромную кровать Тристана перенесли туда этим утром. Эми расставила охрану у входов в огороженный сад, велев не пускать никаких незнакомцев. Она даже проинструктировала слуг, как обыскивать посетителей, чтобы убедиться в отсутствии холодного оружия.

Зои насмехалась над паранойей Эми, но сейчас Фэйт вникла в ситуацию. Это мог быть вовсе не враг Тристана, а некто знакомый и наивно полагающий, что безвредно потреблять ядовитые грибы ради полета на вершину мира…

Времени на раздумья не было. Фейт ясно помнила, что оставила длинный нож на комоде рядом с кроватью Тристана. Задрав юбку до колен, она побежала со всей силы. Проклиная неповоротливое тело, утратившее спортивную форму, она хотела прибить себя за то, что не слушала Эми, не уделила подруге внимания. Фэйт так погрузилась в собственные проблемы, что оставила Эми одну. Она и Зои с таким же успехом могли бы и не переноситься в восемнадцатый век, ведь помощи от них никакой.

Увидев огороженный сад, она прибавила скорость. Легкие готовы были взорваться, но медлить нельзя. За сто ярдов от ворот она заметила Уильяма, прогуливающегося за стеной.

Фэйт не сообразила, как по-тихому привлечь его внимание, и закричала.

Мужчина обернулся и поспешил к ней. Фэйт не замедлила бег, но опустила юбки и принялась жестикулировать, чтобы Уильям вернулся обратно.

— Тристан! — выпалила она, затем споткнулась о длинный подол и упала лицом вниз. Пытаясь подняться, она увидела, что понятливый Уильям со всей возможной скоростью ковыляет с тростью к оранжерее. Фэйт наконец встала и побежала дальше.

В саду находились трое знакомых слуг, отдыхающих после перевозки мебели. Его здесь нет, подумала Фэйт. Тристан пока не перебрался сюда. Она успокоилась, но шагала с прежней целеустремленностью. Люди проводили недоуменными взглядами запыхавшуюся женщину, когда она без приветствия пронеслась мимо и ввалилась в оранжерею.

Открывшаяся картина заставила ее оцепенеть от ужаса. Тристан лежал на кровати. Над ним склонилась девушка, дважды в день приносившая Фэйт травы. Еще неокрепший Уильям цеплялся за ее плечи. Услышав шаги Фэйт, он сумел повернуть злоумышленницу. Длинный нож сверкнул в правой руке помощницы, дикий пустой взгляд был лишен осмысленности.

Тристан с открытыми глазами был неподвижен.

Фэйт прихлопнула рот ладонью.

— Он…

Уильям, продолжавший удерживать безумную, чуть сместился в сторону, и стало видно Тристана. Крови на нем не было.

Фэйт метнулась к мужчине.

— С вами всё в порядке? — она судорожно ощупывала торс, ноги, руки. — Она вас не ранила?

— Я в порядке, — Тристан был ошарашен. — Я спал. Солнце разморило и… — Он рукой обвел оранжерею, затем посмотрел на дядю. — Что с ней? С ума сошла?

Фэйт выпрямилась и перенесла внимание на девушку в руках Уильяма. Его лицо побелело от напряжения. Фэйт наконец отобрала нож.

— Наверное, кто-то накормил ее мухоморами, и она временно лишилась рассудка.

Уильям ослабил хватку.

— Но зачем? — недоумевал Тристан.

— Скорее всего, ради секса, — откровенно ответила Фэйт. — Ведь эти грибы способны заставить женщину забыть любые ограничения.

Уильям и Тристан изумленно уставились на нее.

— Ну, вы же слыхали, — продолжила Фэйт, — конфеты обещают, а вино гарантирует.

Мужчины дружно понимающе кивнули. Фэйт повела девушку к двери и позвала Томаса, чтобы передать ему несчастную.

— Отведи ее домой и не выпускай из комнаты, пока разум не прояснится, — приказала она. — Не обижай ее и не позволяй ей причинить вред себе самой.

В следующую минуту прискакала Эми на жеребце Тристана, спрыгнула на землю и бросилась мимо Фэйт к своему подзащитному. Как только она увидела его в точности как во сне, в той же одежде, на той же постели, с теми же окнами позади, она разразилась рыданиями.

— Вот теперь я все узнаю. Все смешалось в моей бестолковой голове, — причитала она, громко плача и цепляясь за Тристана, сидящего на кровати. — Я не смогла сложить кусочки вместе. Во сне я видела тебя и мужчин вокруг. И даже Бет. Я не предположила, что тебя убили не в твоей комнате. Совсем не подумала, что на тебя могли напасть в другом месте и потом перенести в твою собственную кровать.

— Эми, — протянул Тристан, усаживая расстроенную женщину подле себя.

Уильям обнял Фэйт за плечо и повел к двери.