Сперва они двигались от фермы Реббы по берегу реки, а потом срезали путь через поля.

Теперь Эсккар и его люди опустились на колени в грязь и застыли, услышав шаги часового у себя над головами. Время медленно тянулось, а они ждали, вслушиваясь в поступь часового, идущего по стене над ними. Он несколько минут расхаживал взад-вперед, потом звуки его шагов утихли. Эсккар не знал — то ли часовой ушел, то ли просто присел, чтобы дать отдых ногам, прислонившись спиной к стене.

Только Митрак, ожидающий в середине рва, прикрываясь черным плащом, мог видеть часового. Эсккар и остальные ждали, по-прежнему прижимаясь к стене. Пока они не издадут ни звука, их не обнаружат. Стражнику пришлось бы перегнуться через стену, чтобы увидеть то, что находилось прямо под ним.

Эсккар снова услышал поступь часового, когда тот не торопясь вернулся, потом шаги утихли вдали. И все-таки Эсккар и его люди продолжали ждать; Эсккар пристально вглядывался в ров в ожидании сигнала Митрака.

В небесах неполная луна начала опускаться, но она еще будет давать какой-то свет почти до самого восхода солнца.

Внезапно Гронд стиснул руку Эсккара.

— Сигнал, командир.

Эсккар выругался про себя. Он и не видел, как Митрак подал сигнал, но теперь это было уже неважно.

— Тогда поспешим. Луна быстро заходит.

Гронд взял лестницу, спрятанную под ними, и прислонил ее к стене, позаботившись, чтобы не издать при этом ни звука. Эсккар схватился за лестницу с одной стороны, Алексар — с другой; вдвоем они прочно удерживали ее у стены. Эсккар измерил лестницу перед уходом и выяснил, что она короче стены. Люди Реббы пользовались ею в основном для того, чтобы собирать фрукты с деревьев. Воины выбрали самую прочную из всех лестниц, имевшихся на ферме, потом укрепили ее ступеньки и связывающие их веревки; звук ломающейся ступеньки мог все погубить, сведя на нет попытку подняться на стену.

Под весом Гронда лестница осела, погрузившись в песчаную почву, и Эсккар налег на лестницу всем телом, чтобы она не поехала в сторону. Гронд поднимался по ступенькам, пока не добрался до верха, потом вытянул вверх руки.

Задрав голову, Эсккар увидел, что пальцы Гронда все еще не достают до стены на длину руки. Тогда Гронд просто согнул колени, стараясь не потерять равновесие, а потом рывком выпрямился. На мгновение Эсккару показалось, что Гронд промахнется и все кончится тем, что он скатится с лестницы, свалившись на тех, кто внизу. Но Гронд ухватился за верх стены одной рукой, а потом и второй. Мгновение он висел, после подтянулся и, едва зацепившись локтем за стену, рванулся вверх, перебросил ногу через стену и исчез из виду.

Никто не поднял тревоги, и Эсккар вздохнул с облегчением. Он отпустил лестницу, шагнул назад и бросил взгляд вправо и влево вдоль стены. Ни звука, ни крика.

У Гронда не было с собой оружия, только голые руки, но Эсккар не сомневался в том, что произойдет, если Гронд повстречается с часовым.

Слабый звук натянувшейся тетивы заставил Эсккара обернуться. Митрак двинулся вперед и присоединился к остальным стоявшим у стены, держа лук наготове. Все три лучника теперь стояли на коленях на земле, их стрелы были нацелены вверх.

Гронд шепотом окликнул товарищей, и Алексар, выпрямившись, забросил вверх первую веревку, перелетевшую через стену. Эсккар наблюдал, как веревка и Гронд исчезли из виду. Мгновение спустя веревка скользнула вниз по глиняным кирпичам. Крепкий конопляный канат с узлами, завязанными на расстоянии длины руки друг от друга, делал подъем на стену простым и легким. Появилась голова Гронда, он помахал рукой.

Митрак немедленно вернул стрелу в колчан, выбрался изо рва и шагнул к лестнице. Он протянул свой лук и колчан Эсккару, тот взял их одной рукой и всем весом налег на лестницу. Юный стрелок стал проворно подниматься, потом схватился за веревку и с ее помощью одолел последние несколько футов.

Веревка терлась о стену, и звук этот казался Эсккару громким, но не настолько, чтобы его услышали сверху. Едва Митрак перевалился через верх стены, следующий лучник начал подъем, держа лук и колчан в одной руке. Добравшись до верха лестницы, он задержался и протянул свое оружие вверх, потом спустился, взял у Эсккара оружие Митрака и поступил с ним так же, как и со своим. Когда лучник полез по веревке, он соскользнул и мгновение болтался, царапая ногами стену в попытках нащупать опору, пока Гронд не нагнулся и не поймал его за руку, чтобы подтащить вверх.

Третий лучник уже начал подъем, верхушка его лука чуть не ткнула Эсккара в глаз; он тоже протянул свое оружие вверх, прежде чем ухватиться за веревку.

Наконец настала очередь Эсккара, в то время как Алексар держал лестницу. Эсккар взобрался по веревке, порадовавшись помощи Гронда, когда его друг потянулся вниз и подхватил Эсккара под руку.

Очутившись на стене, Эсккар не нашел там никого, кроме Гронда. Лучники исчезли, направившись вдоль парапета: Митрак приказал им уничтожить любого часового. Гронд и Эсккар тем временем занялись веревкой. После их тихого оклика Алексар швырнул вверх конец второй веревки. К ее нижнему концу было привязано одеяло с оружием; его быстро подняли на стену. Вместе с мечами и ножами в одеяло были тщательно завернуты лук и стрелы Алексара.

Теперь на земле оставался только Алексар. Он положил лестницу — она была слишком неустойчивой, чтобы по ней можно было подняться без поддержки того, кто подпирал бы ее снизу, — пристроил ее у стены и завязал вокруг талии веревку.

Мгновение спустя Эсккар и Гронд втащили его на стену, и он встал рядом с ними на парапете.

Первая часть плана была успешно выполнена: шесть человек поднялись на стену, и никто их не заметил.

Эсккар рассматривал стену, в то время как Гронд развязал сверток и раздал оружие. Все трое присели на корточки у парапета. Алексар взял свой лук и исчез, спустившись по ступенькам в темноту, чтобы наблюдать за улицей, оставив Гронда и Эсккара на стене. Эсккар выдохнул благодарственные слова богам, потом осторожно помахал мечом над стеной. Лунного света было вполне достаточно, чтобы Дракис увидел сигнал.

Тем временем Гронд привязал вторую веревку к деревянному бруску в дюжине шагов от первой и перебросил свободный конец через стену.

Эсккар осмотрел парапет, но ничего не увидел. Повернувшись ко рву, он наблюдал за тем, как Дракис посылает своих людей вперед, через ров, по десять человек. Они вставали по пятеро у каждой веревки и по очереди начинали подниматься на стену. Эсккар стискивал зубы при каждом звуке, уверенный, что в любой миг их могут обнаружить.

Голова первого воина показалась над стеной, и Эсккар втащил его наверх, вложив в рывок всю силу, так что оба они чуть не свалились. Но теперь они работали уже вдвоем, и с остальными все прошло легче и без такого шума.

Эсккар улучил мгновение, чтобы оглядеться и удостовериться, что внизу, на улице, никто не появился. Его обнадежило то, что улица оставалась пустой. Он пошептался с воином, чтобы убедиться, что тот знает, в какую сторону направить людей, когда те вскарабкаются на стену. Прежде чем покинуть парапет, Эсккар взглянул на другую сторону рва, но едва смог различить людей Дракиса, которые крались через открытое пространство, направляясь к стене. Повернувшись к городу, Эсккар услышал лишь молчание. Должно быть, часовой был уже мертв, убитый одной из стрел Митрака, или возвращался, завершая свой обход.

Шагнув прочь от края стены, Эсккар спустился с парапета, очутился в городе Аккаде и пересек пустое пространство у подножия стены.

Во время осады это открытое место имело в ширину тридцать шагов, но с тех пор как алур мерики были побеждены, жители вновь отстроили или расширили свои дома, так что те снова приблизились к стене, и теперь у основания стены оставалось меньше дюжины шагов свободного пространства. Именно здесь кончалась Улица Мясников. Знакомые запахи напомнили Эсккару о том, как они устроили засаду алур мерики именно в этом месте, как они убивали гордых воинов, словно овец, запертых в загоне.