Эсккар держал свое слово. Он наказал провинившихся воинов на деревенской площади, в присутствии старейшин. Он смягчил наказание, как только мог, не желая оттолкнуть от себя своих людей, но он не мог позволить им оскорблять местных. Поэтому он сделал так, чтобы наказание как можно больше соответствовало преступлению, и вскоре выяснил, что смех бывает куда более действенной карой, чем физический труд или бичевание.

Один воин, который щупал девушку на площади, должен был целый день носить воду деревенским жителям. Другой, сбивший с ног фермера, получил один день работы на оросительных каналах. Только одного воина пришлось выпороть — за драку, в результате которой погиб крестьянин, хотя крестьянин этот сам затеял ссору и первым напал на воина.

Самым большим источником недоразумений, с которыми приходилось иметь дело Эсккару, были хозяева постоялых дворов и другие продавцы вина. Они старались запросить с воинов лишнее, особенно с тех, кто чересчур напивался. И хозяева постоялых дворов, и хозяева лавок часто подсовывали ничего не подозревающим воинам товар низкого качества. Те торговцы, которые были уличены в этом, заплатили штрафы, и Эсккар передал полученное золото и серебро совету старейшин, чтобы помочь отстроить деревню.

Старейшины изгнали одного торговца, оказавшегося слишком уж жуликоватым. То, как несчастный собирал свою семью и пожитки, как потом на глазах у всех отправился в дорогу, явилось недвусмысленным предупреждением остальным торговцам: будьте честнее и с воинами, и с местными жителями.

К концу второй недели обе стороны нехотя оценили роль друг друга в общем деле. В течение этого времени Эсккар и Сисутрос подробно поговорили со всеми торговцами в деревне, выслушали их жалобы и сделали все, что могли, чтобы удовлетворить недовольных. Когда жители деревни наконец смирились с тем, что Сисутрос и его люди останутся здесь навсегда, они успокоились и вернулись к своим делам — к крестьянскому труду, к торговле, к работе в мастерских.

Каждый день после захода солнца Эсккар слагал с себя роль правителя, отказываясь в это время рассматривать любые просьбы. Вечера он проводил с Лани.

Днем та занималась домашним хозяйством, облегчая жизнь Эсккара и Сисутроса. Она готовила для мужчин, следила за женщинами, нанятыми для стряпни, присматривала за чистотой в доме и помогала двум писцам, которые вели счет всем расходам.

После обеда Лани отдыхала, мылась и готовилась к ночи с Эсккаром.

Они наслаждались, сидя вместе на площади, разговаривая обо всем, что случилось за день. Или же поднимались на крышу дома Эсккара, где могли беседовать наедине. Они сидели, обнявшись, или Лани прислонялась к Эсккару, так что руки его могли касаться ее волос, груди и более интимных мест.

Когда они удалялись на ночь, в безопасной комнате за запертой дверью они говорили мало — говорили только их тела, прежде чем Эсккар и Лани засыпали глубоким и спокойным сном.

Прошли недели, прежде чем Лани прекратили мучить ночные кошары. До этого она просыпалась в страхе, едва способная дышать, слишком испуганная, чтобы кричать, часто не сознавая, где она находится. Со временем страхи поблекли, хотя и не ушли совсем, но, по крайней мере, ее сны становились спокойнее.

Сначала эти сны выбивали Эсккара из колеи. Он никогда раньше не помогал женщинам бороться с их страхами. Трелла тоже была испугана, но Трелла никогда не сталкивалась с таким ужасом, как Ниназу, а ее страх перед будущим был порожден неизвестностью. Для Лани неизвестность, ставшая реальностью, оказалась слишком ужасной и длилась слишком долго.

Когда Эсккар узнал о Лани больше, он помог ей побороть эти страхи. У него ушло некоторое время, прежде чем он все это осознал, но, по мере того как проходили недели, он узнавал больше не только о Лани, но и о Трелле тоже. Часто он ловил себя на том, что сравнивает двух этих женщин, их чувства, то, как они занимаются любовью, даже их надежды. Поэтому, когда Лани засыпала в его объятьях, Эсккар бодрствовал, удивляясь самому себе.

Снова и снова он проклинал собственную слабость. Он любил Треллу не меньше, чем раньше, и знал, что только благодаря ей смог понять Лани. Но, по мере того как проходили ночи, он видел, что его чувства к Лани крепнут, а не уменьшаются.

Две недели спустя после освобождения Биситуна в селении возобновилась привычная жизнь. Это позволило Эсккару вместе с Грондом и несколькими другими воинами каждое утро выезжать, чтобы обследовать округу. Он начал с ближайших ферм, постепенно расширяя круг своих вылазок. В первые несколько дней они каждый вечер возвращались в деревню. Но по мере того, как круг их объездов расширялся, они начали разбивать лагерь под звездами, а потом продолжали свое путешествие на следующее утро.

Спустя несколько таких ночевок в лагере Эсккар понял, как сильно скучает по любви Лани. Тогда он постарался, чтобы почти каждый день их вылазки кончались в Биситуне. На следующий день они могли взять свежих лошадей и снова отправиться в путь.

Эсккар посетил одну за другой все фермы и всех пастухов на расстоянии дня пути от Биситуна. Он поговорил с фермерами и их женами, расспрашивая об их землях и посевах, объясняя роль Аккада скромным крестьянам, которые никогда не уходили от того места, где родились, дальше, чем на день пути. К своему удивлению, Эсккар выяснил, что ему приятнее поговорить с дюжиной крестьян, чем взять ту же дюжину в плен.

Всюду, куда являлся Эсккар со своими людьми, фермеры и пастухи были очень похожи друг на друга. Сначала испуганные, потом любопытствующие, потом более чем готовые побеседовать с воином, победившим варваров и прогнавшим Ниназу. Эсккар говорил со всеми и узнавал больше о проблемах мелких фермеров и пастухов, чем когда-либо рассчитывал узнать.

Таким образом, он получал идеи из многих источников — идеи, как сделать жизнь безопаснее и легче и для ферм, и для деревни.

Он обсуждал все это с Сисутросом каждый вечер за ужином. Один крестьянин спросил Эсккара, откуда воин может знать так много о фермах и посевах. Эсккар улыбнулся, вспомнив те дни, когда он ничего не знал о тайнах земли, воды и семян. Трелла и благородный Ребба потратили целый день, объясняя ему секреты, которые нужно знать, чтобы извлечь богатства из земли.

Дважды Эсккар и его люди встречали маленькие отряды конников, которые при одном взгляде на них пускались наутек. Они догнали один такой отряд, состоящий из трех человек, единственным занятием которых было воровство или грабеж. Гронд и воины быстро справились с ними, и местные люди снова поблагодарили своего избавителя.

Шесть недель спустя после казни Ниназу на землях Биситуна воцарился мир.

К этому времени Эсккар познакомился почти со всеми фермерами, и не только познакомился, но и поговорил с ними, обсудив их нужды, их страхи, их надежды. Никто никогда не слышал о таких встречах раньше. Люди были поражены, что кто-то из такой дали, как Аккад, не только хочет их защитить, но и слушает их, выказывая участие к их жизни и проблемам.

Конечно, многие жаловались на новую пошлину, которую приходилось платить, привозя товары в Биситун на продажу, но большинство заявили, что готовы платить добровольно, если Эсккар сможет держать грабителей подальше от их ферм и семей.

Размер пошлины установила Трелла, сделав ее достаточно низкой, чтобы уплата не ввергала людей в нужду. Перед тем как Эсккар отправился на север, она объяснила, что настоящую пошлину будут платить торговцы и купцы в Биситуне и Аккаде. Они все равно будут богатеть, но им придется-таки платить за постройку стен и за содержание воинов, которые защитят их жизни и их торговлю.

В Аккаде Трелла начала изменять обычаи. Каждую неделю ее посланец описывал Эсккару, что она задумала: установить новые законы, создать новый Дом для писцов, изобрести новые знаки, чтобы помочь фермерам и ремесленникам.

Раньше все это поразило бы Эсккара, но теперь он не только видел необходимость таких изменений, но и понимал, каким потрясением они станут для обитателей Аккада.