Сисутрос покачал головой.

— Не думаю, что у нас хватит писцов и торговцев, не говоря уж про воинов.

Лани появилась у стола, неся поднос с вином, сыром и хлебом — начинался ужин. Эсккар налил себе в чашу вина и разбавил его водой. Сисутрос был прав. Им понадобится помощь, и они еще несколько месяцев не смогут доверять никому из жителей Биситуна.

— Я пошлю весточку в Аккад, Сисутрос. Может, Никар или Корио смогут выделить кого-нибудь тебе в помощь. Может, Трелла знает подходящих людей.

Он не упомянул о жене Сисутроса — та была слишком застенчива и замкнута и не смогла бы решительно разобраться с напористыми крестьянами.

Эсккар наблюдал за Лани, которая грациозно ходила по кухне, распоряжаясь двумя женщинами, готовившими еду. Он знал, что она могла бы помочь Сисутросу, но люди Биситуна никогда не согласятся признать ее в этой роли. Для них, что бы ни сказал сегодня Эсккар, она всегда будет женщиной Ниназу. Кроме того, он пообещал ей безопасную жизнь в Аккаде.

Хамати, Дракис, писцы и еще несколько человек сидели за столом, с нетерпением ожидая ужина. Лани и Типпу вернулись, неся новые полные подносы, им помогали остальные женщины, которые приготовили большую часть еды у себя дома. Правда, ужин не был изысканным.

В Биситуне по-прежнему будет не хватать еды, пока не восстановится рыночная торговля. Тем не менее следующие несколько дней крестьяне будут приносить сюда все, что смогут, чтобы продать воинам и горожанам.

Поэтому сегодняшний ужин состоял из рагу, состряпанного из двух мелко порубленных цыплят, смешанных со свежими овощами. Четыре ковриги свежего хлеба, только что вынутого из печи, помогли вычерпать это рагу, а разбавленное вино завершило трапезу. Не слишком сытная еда для воинов, но большинство жителей Биситуна нынче вечером вообще не будут есть. Конечно, ни один человек не умрет здесь от голода в ближайшие дни, хотя очень многие будут ложиться спать на пустой желудок.

Когда с едой было покончено, Эсккар и Сисутрос в компании Гронда и трех охранников снова прошлись по деревне. И Эсккар, и Сисутрос чувствовали потребность размяться после того, как им весь день пришлось просидеть или простоять с серьезным выражением лица. Несколько часов они бродили по селению, пока не стало трудно что-либо разглядеть из-за темноты.

При каждом удобном случае Эсккар вступал в беседу с жителями деревни. Такие необязательные разговоры давались ему нелегко, но Трелла приучила его болтать с простыми людьми, спрашивая об их домах, об их семьях, нуждах, об их надеждах. Он понял, что настоящая основа его правления — люди, и очень старался поддерживать связь с теми, кем правил.

Эсккар и его спутники уже зевали, когда вернулись на площадь, теперь безлюдную и пустую. После столь долгого и полного событий дня все остальные уже отправились по постелям, торопясь выспаться. Эсккар, Сисутрос и Гронд умылись у колодца, раздевшись и облив себя водой. Это освежало не так, как хорошее плаванье в реке, но Эсккар пообещал себе эту роскошь завтра — и будь что будет.

Неся в руках одежду, все трое вошли в дом. В большой комнате не было слуг, лишь два воина стояли на страже у дверей. Эсккар поговорил с обоими, чтобы убедиться, что они начеку. Хотя Сисутрос раздал много награбленного добра, в доме все еще хранилось золото, предназначенное для Аккада.

Эсккар едва успел войти в свою комнату, как появилась Лани, неся черпак с вином, еще один — с водой и единственную чашу. Она наверняка слышала, как мужчины мылись у колодца, поэтому не принесла чашу для умывания.

Плеснув немного вина, она добавила туда воды и протянула Эсккару. Она уже поняла, что он пьет хорошо разбавленное вино.

— Спасибо, Лани, — сказал он, прервав молчание.

Она, вероятно, думала, что Эсккар ждет, что она будет ему прислуживать. На Лани было то же самое мягкое платье, в котором она пришла прошлой ночью, и ему уже хотелось, чтобы платье это было развязано.

Он сделал глоток из чаши.

— Лани, ты не обязана быть в моей спальне. Ты горюешь о своем муже.

Она прикоснулась пальцем к его губам.

— Мой муж погиб больше четырех месяцев тому назад. Сегодня… глядя, как умирает Ниназу, я оставила позади свое горе. Теперь я должна заботиться о сестре.

— Значит, ты нужна ей этой ночью, Лани. Останься с ней. Она не такая сильная, как ты.

— Сегодня у нее для утешения есть Гронд.

Лани увидела, как взглянул на нее Эсккар.

— Нет, господин, она по своей воле пошла к нему. Пора ей перестать бояться мужчин. И я думаю, что Гронд как раз подходит для этого. Он не обращает внимания на то, что она опозорена, и обращается с ней с уважением. Сестру его присутствие утешает больше, чем могут утешить мои слова. Типпу знает, что никто теперь ее не обидит.

«И верно, — подумал Эсккар. — Только тупица попытается оскорбить женщину, которая находится под защитой Гронда».

Лани повернулась и пошла к двери, закрыла ее и заложила деревянным засовом.

Снова повернувшись лицом к Эсккару, она высоко подняла голову.

— Я думаю, пора и мне по доброй воле лечь с мужчиной в постель. Я бы осталась с тобой и этой ночью, господин, если ты не рассердишься.

Он посмотрел на нее, и его решимость растаяла. В Лани было нечто, что заставляло Эсккара ее желать, и он знал, что дело здесь не только в ее умении его ублажать, а в чем-то большем. Эсккар сел на постель, как никогда, не уверенный в себе.

— Ты знаешь, что я хочу тебя, Лани. Но я не возьму тебя с ложью на устах. Моя жизнь осталась в Аккаде, с Треллой. И я скоро туда вернусь.

— Я прошу тебя только сдержать слово, господин, и взять меня с сестрой в Аккад. А до тех пор тебе понадобится кто-нибудь, кто будет управлять твоим хозяйством, заботиться о тебе, пока ты здесь, и обнимать тебя в темноте ночи.

— Тебе не надо называть меня «господином», Лани. Меня зовут Эсккар. И я простой воин, пытающийся управлять городом и землями, где полно проблем.

Она шагнула к нему, остановившись на расстоянии вытянутой руки, и начала развязывать платье.

— Нет, Эсккар. Я слышала, как ты сегодня говорил на площади, и видела, что ты сделал. Ты дал жителям селения правду и правосудие — то, чего они не видели много месяцев. Несмотря на свои жалобы, они уже признали тебя правителем и верят, что ты защитишь их. Ты великий правитель, обладающий властью над людьми.

Платье было развязано и соскользнуло с ее плеч, повиснув на руках Лани, как и прошлой ночью. Она закрыла глаза под пристальным взглядом Эсккара и задрожала, как будто уже чувствовала его руки на своем теле.

Он покачал головой. Никто и никогда не называл его раньше «великим». И хотя он правил этой землей, почестей заслуживала Трелла. Но он не мог объяснить это Лани, не сейчас. Он встал, потянулся к ней и обнял, поймав одной рукой ее волосы.

Он поцеловал обращенные к нему губы и услышал, как платье Лани скользнуло на пол. Она была сладкой на вкус, и он стал целовать ее крепче, одной рукой лаская ее груди, пока у нее не прервалось дыхание.

— Что я могу сделать, чтобы доставить моему господину удовольствие этой ночью?

Она говорила тихо, но Эсккар слышал в ее голосе страсть.

Он повернул ее и осторожно толкнул на кровать. На мгновение Эсккар почувствовал искушение оставить свечу непогашенной, но вид ее тела уже горел в его памяти. Он наклонился и задул мерцающий огонек.

Несмотря на желание, он успел вынуть из ножен меч и прислонить к стене, прежде чем скользнуть на кровать.

Они обнимали друг друга, целовались и касались друг друга долгое время молча, а возбуждение их все росло. Когда Лани шевельнулась, чтобы доставить Эсккару наслаждение, как прошлой ночью, он удержал ее, поцеловав в шею.

— О, нет, Лани. Не сегодня. Этой ночью я доставлю наслаждение тебе.

Эсккар лег на бок и начал ее ласкать, посасывая и кусая ее соски, пока его пальцы мяли и дразнили ее тело. Сначала ей, казалось, было неловко от такого внимания, но постепенно она расслабилась, позволив ему возбудить ее.